Римаут. Ледяной ключ
Шрифт:
Он останавливается у поворота и смотрит в спину тонкой девичьей фигуре, подсвечивающей себе путь экраном телефона. Минута. Две. Пять. Лири уже собирается бежать на выручку, пусть никого не найдет, пусть сам сгинет где-то на черных улицах, но нельзя же сидеть просто так!..
Пассажирская дверь тихо открылась, и Агата молча села на место.
— Нет?
— Нет… Просто вышла на эту же дорогу метрах в ста позади машины. Без шансов. И ночь не кончается.
Лири задумался, глядя на темный провал дороги впереди между рядов деревьев. Потом решительно достал телефон из кармана:
— С интернетом сегодня неладно, но хотя бы обычная сотовая связь…
Увы. Не было вообще никакого доступа. Симпатичной игрушкой за пятьсот евро можно смело забивать гвозди. Или почитать «Апокалипсис» Иоанна Богослова, если придет такая блажь в голову — на карте памяти он где-то записан вместе с тысячами справочников и несекретных инструкций.
— Эх, надо было расколоть доктора… Вы же говорили, Агата, что он предлагал отцу продать дом кому-то из знакомых? Вот это мы промахнулись. Я не подумал, точнее. Похоже, именно этот человек и есть организатор всей творящейся чертовщины.
Девушка зло рассмеялась:
— Поздно, господин специальный агент! Думаю, события теперь не остановить. А организатор скоро появится сам, есть у меня такое предчувствие.
Мария на заднем сидении заворочалась, проснулась и попросила воды. Дочь протянула ей бутылку.
— Давайте, Лири, попробуем вернуться в дом. Из городка нас не выпускают, поэтому стоит посмотреть в глаза тому, кто все это затеял.
Агент нервно закусил губу. Все равно его испуг в темноте машины никто не заметит.
— Вы уверены, милая барышня?
— Все началось из-за дома, хотя я так не понимаю главной причины этого. Что там настолько важно? Поехали. Стоять здесь вообще бессмысленно.
— Давайте еще одну попытку? Сейчас повернем за угол — а там раз! — и станция, а?
— Бензин остался? Ну, давайте покатаемся. Я-то не против, но мы так ничего не достигнем.
Они начали новый круг. Само собой, за поворотом дорога вышла к въезду в Римаут со стороны южной трассы, словно они снова, как три дня назад, только-только приехали. Тогда не было еще ничего… Никакого Лири, местных полицейских, скользкого доктора, зато за рулем сидел Павел и впереди — казалось — было долгое счастливое будущее.
«Аутлендер» слегка подпрыгнул на неровной дороге и бодро покатил по все еще спящему городу. Рассвета так и не было.
После этого круга Лири сдался. Уже не спрашивая у девушки, он свернул от центра в сторону и направил машину к улочке, где находился дом Фроманов.
Агата вспомнила почему-то название их смешного, застроенного по одной стороне тупичка — улица Башни. Странно, но никто даже не задумался, почему так. Ничего выше двух этажей там не было. Может быть, это какая-то подсказка? Эдакая шарада, смешная, если бы не вал несчастий, скатившийся с вершины этой самой башни на их семью.
Дом был темным. Судя по всему, пожар от появления призрака так и угас с его исчезновением. Но идти туда, где лежит тело отца, было мучительно. К добру или к худу, но заходить внутрь и не пришлось — когда машина подъехала к воротам, они были уже открыты. Между двух выложенных из старого кирпича столбов, ограждающих въезд, виднелась в темноте знакомая фигура. Лири даже зарычал, когда ее увидел в свете фар.
— Я же говорила, уважаемый агент. Все так, как и должно было быть. Здесь все началось и здесь же все закончится. Надеюсь, он расскажет, зачем ему настолько нужен дом… — Агата отстегнула ремень безопасности и он, освобожденный, змеей скользнул над ее плечом, уходя на место.
— Но какого…
— Ни слова больше! Пусть этот господин сам все расскажет. Я убеждена, что ему это хочется сделать.
Фигура потопталась в створе ворот и сделала шаг вперед. Мария за спинами сидевших коротко вскрикнула. Ее напугал не сам ночной гость, вовсе нет — за ним клубились несколько призраков, в которых угадывалась и женщина с белыми ногтями, и темный силуэт воина, и пара неуверенно топтавшихся мужчин, столь же белесых и расплывчатых в темноте двора.
— Тот, что повыше — Антон Рец, — уверенно сказала Агата. — А с комиссаром вы, Лири, и при жизни были знакомы.
Прямо под ногами центральной фигуры, мучительно реальной и никак не относившейся к призракам, оскалив пасть сидела собака, тоже словно сотканная из плотного густого дыма. Только зубы выглядели твердыми и пугающе острыми.
— Не хватает пылающего человека, — прошептал агент.
— Не волнуйтесь, он тоже появится. Это все его силы, он собрал, кого мог! — Агата ткнула пальцем в темную фигуру. — Не вмешивайтесь, от вас не будет толку.
Девушка открыла дверь и легко выпрыгнула наружу, в ночь, едва подсвеченную светом гаснущих фар.
— Все-таки это ты, девочка? — спросила фигура. — Как же я сразу не догадался…
И только теперь, освещая все вокруг заревом пожара, за ее спиной в глубине двора появился огненный силуэт Маркаса. Казалось, что кто-то плеснул бензина на его безумную плоть, отчего пылающий человек взревел и зашелся в сумасшедшем, изломанном танце, будто многорукий индийский бог. В воздухе запахло горелым, пугающей смесью бензиновой вони, жареного мяса и плавящегося пластика.
— Хорошо, что ты всех собрал, носатый, — жестко сказала Агата и пошла навстречу Каневски.
13. Кто боится Агату Фроман?
Он выглядел так же, как все эти дни: мятый мундир полицейского, синий с белыми вставками, длинный нос, живущий, казалось, своей жизнью. Только в маленьких глазках теперь тлело настоящее зло — не раздражение и досада, как раньше, а блестящая черная жижа. Словно нефть, она маслянисто блестела вокруг зрачков, заполняя все и стараясь выплеснуться наружу. И в осанке появилось нечто величественное, будто затюканный начальником вечный помощник наконец-то полностью осознал себя. Осознал и скинул со спины вечный груз подчинения.