Rise
Шрифт:
— Значит, лишитесь баллов, — рявкнула Куппер. — Не тратьте время на разговоры! Немедленно приступайте к работе, — с этими словами она вышла из аудитории, громко хлопнув дверью.
Несмотря на предупреждение Куппер, едва только дверь за ней закрылась, помещение наполнилось гулом голосов.
— Малфой, Райт, — сказала Таунсенд, — вы у нас — герои сегодняшнего дня. Особенно Малфой.
— Это точно, — раздался впереди голос студента из Когтеврана. — Никогда бы не подумал.
— Спасибо, Драко, — прошептала мне на ухо Амелия.
Я обернулся. Дэвидсон улыбалась и выглядела гораздо лучше,
— Не за что, — с ухмылкой ответил я. — Я даже не надеялся на такой эффект.
— Да, получилось лучше, чем можно было ожидать, — добавил Алекс, тоже повернувшись вполоборота к Амелии.
Она посмотрела на него долгим пронзительным взглядом, в котором я так и не смог прочитать хоть что-то хорошее, и, нервно откинув волосы назад, отвернулась к окну. На лице Алекса застыла странная гримаса — смесь разочарования, грусти и искусственной улыбки. Я толкнул его локтем в бок.
— Давай писать, а то не успеем, — сказал я.
Он тут же встрепенулся, сменил выражение лица на нейтральное и потянулся за книгой.
— А мы и так не успеем, — бодро выдал он и вымученно улыбнулся.
Остаток занятия прошел в бессмысленном конспектировании учебника, однако большинство успело выполнить задание до конца урока. Куппер так и не появилась, так что все просто сложили свои наработанные “труды” на ее стол и покинули аудиторию.
Сегодня для меня день складывался вполне удачно, хоть болевые ощущения и продолжали атаковать мое тело и сбивать настрой. После оглушительного успеха на ЗоТИ я не хуже справился и с зельеварением, хотя здесь обошлось без натравливания Патронуса на профессора. А вот Алекс все больше и больше мрачнел и чуть не взорвал зелье, благо, я вовремя заметил, что он собирается бросить в котел глаза рыбы-собаки — да еще и в количестве шести штук! — вместо измельченных сушенных гусениц, и остановил его.
— Что с тобой? — спросил я после окончания занятия, когда мы направлялись в Большой Зал.
— Видимо, я переоценил свою невозмутимость, — хмуро ответил Алекс, нервно взъерошив волосы. — Хвастался тебе хладнокровностью, а сам разволновался, как маленький ребенок. И все из-за того, что Амелия смотрела на меня с таким отвращением на лице, что… — он прервал себя и махнул рукой.
— Ты преувеличиваешь, — заверил я его, хоть и понимал, что он недалек от истины.
— Драко, не надо меня успокаивать.
В Большом Зале было полно народу, так что мы прервали наш диалог, пробрались вглубь помещения и вместе устроились у дальнего края слизеринского стола.
— Я думал, что смогу спокойно наблюдать за ней и дождусь, пока она сама захочет говорить со мной, — продолжил Алекс, когда мы приступили к обеду. — Но нет, она вышибает меня из равновесия! — он с такой злостью стукнул вилкой о тарелку, что сидящие недалеко от нас студенты обернулись на непривычно громкий звук.
— Эй, успокойся, — я хлопнул его по плечу. — Никогда еще не видел тебя таким. Выкинь все мысли из головы и спокойно поешь.
— Нет, — вилка с лязгом полетела в сторону. — Не хочу я есть. Мне надо подумать. В одиночестве. Я пойду.
— Ладно, — сказал я, пожав плечами. — Не забудь, что у нас сегодня астрономия вечером.
— Да, — буркнул он, стремительно поднялся из-за стола и практически выбежал из зала.
Настроение было испорчено. Действие обезболивающего заканчивалось — вообще боль возвращалась с каждым разом все быстрее и быстрее, зелье, которое сделали для меня Гермиона и Помфри, не действовало теперь совсем, и очень угнетала невозможность общаться как прежде с Алексом и Амелией. Вздохнув, я доел свой обед и отправился в библиотеку выполнять домашнюю работу по астрономии на сегодняшнее занятие, по дороге заглянув в укромный уголок и приняв еще одну порцию обезболивающего. На краю сознания мелькала мысль, что нужно пойти к Помфри, но я отмахнулся от нее, как от назойливой мухи, потому что решил — Помфри не сможет мне ничем помочь.
Эссе продвигалось очень медленно. Всего через три дюйма, когда я закончил повествование о звезде Барнарда, мне ужасно надоело заниматься всей этой писаниной. Отложив перо, я помассировал виски. Наверное, сегодня просто был неудачный день для усердной работы. Пергамент с недоделанным эссе раздражал всем своим видом, так что я сложил его вчетверо и спрятал в карман, тут же выкинув из головы надоедливые и бесполезные мысли об учебе. Мне было о чем подумать помимо занятий. В жизни снова наступил разлад, и в какой-то мере я уже жалел обо всех переменах, которые случились за последние несколько месяцев. Пусть зелье и подействовало, вернув чувствительность моим ногам, но общее состояние значительно ухудшилось, и я не видел даже намека на то, что что-то изменится в лучшую сторону.
Боль. Боль — вот что не давало мне нормально сосредоточиться хоть на чем-нибудь дольше получаса. Чертово обезболивающее, как и укрепляющее мадам Помфри, действовало все хуже и хуже, а характер мой портился еще больше пропорционально тому, как возрастали болевые ощущения, приносившие не просто дискомфорт, а доводившие меня до полуобморочного состояния. Даже сейчас, когда прошло совсем немного времени после приема зелья, я чувствовал себя разбитым. И мне было страшно. Что, если так будет продолжаться постоянно?
*
На астрономию я отправился, предварительно выпив еще две порции зелий. Когда мне удалось почувствовать небольшое облегчение, настроение переместилось с отметки “отвратительное” до показателя “умеренно мерзкое”. Впрочем, это было настолько далеко от совершенства, что радоваться было нечему. Сегодня после занятия я планировал поговорить с Алексом, иначе мрачные мысли рисковали просто-таки взорвать мой мозг.
Однако на Астрономической башне меня ждало разочарование — Алекс на занятие не пришел. Зато возле двери в помещение меня ждала Амелия. Как только она заметила мое присутствие, на ее лице заиграла легкая улыбка.
— А я тебя ждала, — сказала она, поправив рукой свои длинные волосы, и обеспокоенно продолжила: — Драко, с тобой все нормально? Ты выглядишь очень уставшим.
— Ерунда, — отмахнулся я. — Просто не выспался. Ты Алекса не видела?
Амелия отвела глаза в сторону и прикусила губу.
— Нет, — ответила она, голос ее был заметно напряжен. — Он не приходил, и я думаю, не придет.
— Почему?
— Ну… — неуверенно протянула она. — Мне просто так кажется.
— У него что-то случилось? — насторожился я.