Рисунок шрамами
Шрифт:
Глава 15
Никогда ещё праздник, наполняющий окружающих таким непомерным весельем, не казался одновременно похоронами. Моими.
Сил протестовать совершенно не было – туман в сознании растворялся медленно, выпуская из хватких лап крайне неохотно. Наверное, они переборщили с дозой... чем бы меня ни напичкали. Вернее, в первый раз недооценили – я очнулась слишком рано и даже умудрилась встать и дойти до стола, поэтому во второй раз жрицы перестраховались и переборщили, раз уж я пришла в сознание только в конце обряда.
Стоит ли упоминать, что моё сознательное участие в
Теперь на меня уже никто не обращал внимания. Никто не смотрел даже мимо, слуги не следили, ем ли я, полон ли мой бокал, не нужна ли смена тарелки. Рондо практически отодвинул мой стул вбок, заняв главное место за столом и, в отличие от новоиспечённой жены, выглядел довольно весёлым. Ну, насколько это вообще возможно для некрогера.
Моя же голова была опущена вниз. И не потому, что стыдно – а потому что нужно прийти в себя. И потом – прямо сейчас поделать уже ничего нельзя. Обряд остался позади, в тумане, так что вернуться и отменить его уже невозможно. Значит, нужно идти дальше и придумать, как убраться прочь от празднующих некрогеров и остаться одной. Как продлить своё одиночество как можно дольше, как избежать брачной ночи. Как не сломаться.
– За ритуал обращения!
Под этот новый, очень громкий тост все окружающие некрогеры вдруг одновременно поднялись, дружно подхватывая кубки и поднимая их высоко над головой.
– За кровь некрогеров, покоряющих обстоятельства и обращающих их себе во славу!
– За кровь!
На пустой участок пола, что перед нашим столом, под одобрительное улюлюканье была брошена чёрная грамота, испортившая мне жизнь в замке отца. Почти сразу же из бумаги появился чёрный дымок и, немного помедлив, потянулся в мою сторону. Не знаю, чем это могло бы закончиться, но раньше, чем страх проник в затуманенный мозг, дымок истончился и пропал, будто запал закончился.
Наступила тишина, пока некрогеры пили.
– Что это за ритуал такой? – не сдержалась я, отворачиваясь от Рондо, чтобы его не видеть. Спрашивать, однако, больше не у кого.
– Сегодня ночью ты станешь настоящей некрогеркой. По крови, - сообщил он довольно охотно.
Это что – после брачной ночи?
Я почти почувствовала, как мои глаза округляются и стремятся наружу. Это имеется в виду, что ночью…
– Жрицы заберут тебя с собой и проведут обряд обращения. Тогда ты станешь истиной некрогеркой… ну, похожей, на неё, насколько это вообще возможно.
Фух… не ночью. Вернее, данный обряд не подразумевает участие мужа, что не может не радовать. С другой стороны… воспоминания о жрицах Про на моей памяти все как одно неприятные или даже страшные. Что хорошего можно ждать от обряда, который проводят они? Боюсь, ничего.
Лица, лица… Сегодня некрогеры даже чем-то напоминают нормальных людей – сидят за одним столом и веселятся, пусть и своеобразно. Сегодня, как раз тогда, когда мне хочется оказаться от любого веселья на расстоянии сотни дневных переходов.
Интересно, если я заявлю во всеуслышание, что не желаю проходить никаких обрядов, пока не узнаю в подробностях, в чём именно они состоят, кто-нибудь меня послушает?..
Лица… тёмные одежды… равнодушие и пустота.
Моё сиреневое платье, такого необычно нежного для некрогеров цвета, вдруг показалось одиноким редким
И никто…
Только дойдя взглядом до слуг, стоящих по периметру, я поняла – а ведь я осматриваю окружающих не просто так. Я ищу некроманта. Да, именно, ищу мага, который единственный хоть что-то для меня сделал… который предал, тоже верно, но если на кого-то и смотреть в этот страшный день своей свадьбы, так на него.
И потом – что это было за представление, там, в коридоре, у моего рисунка? Конечно, это могли быть галлюцинации, я ведь представления не имею, что за веществами пользовались жрицы. Но, предположим, допустим на секунду, что я видела происходящее в реальности – получается, некромант знал, что это за узор такой на стене и для каких целей служит? Получается… он говорил со мной. Он извинялся, да. За что? Он так извинялся, он называл меня так… красиво, что ли. Он… неужели он на самом деле стоял на коленях, прислоняясь к камню лбом и боясь дышать на рисунок, как будто знал, что иначе… что иначе рисунок сотрётся и я ничего не увижу. Не узнаю, как ему жаль.
Значит, он хотел, чтобы я увидела. Но зачем? Прошлого не изменить… Не повернуть время вспять, свадьба состоялась, пусть даже без моего участия. Всё кончено. От судьбы не уйти.
– За ритуал обращения!
Очередной тост, как гром среди ясного неба – я вздрогнула.
– Их будет пять, таких тостов, - не поворачивая головы, сообщил Рондо.
– Потом, к счастью, весь этот бутафорский праздник закончится.
Обойдемся без комментариев, спасибо.
На моей тарелке – огромной, белоснежной, лежали горки угощений, состряпанных на скорую руку – тушёные овощи, салат из всего, что хранилось на кухне, подгорелые тосты. Получается, со вчерашнего дня у меня ни крошки во рту – но кажется, я не смогу запихнуть в себя ничего даже силой. Тошнит. Это нервное.
И дальше будет только хуже…
После четвертого тоста жрицы дружно, будто по неслышимой остальными команде, встали со своих мест и выстроились в две шеренги, образуя своеобразный коридор. Возглавляла их старшая – её седые волосы растрепались и торчали вокруг лица, как будто пред нами баба яга, и нос такой же кривой, и глаза выцветшие, и горб на спине.
Мышцы постепенно как будто превращались в камень. Предплечья, икры, запястья, поясница, бёдра. Ещё один тост… и всё. Идти к жрицам? Вот уж увольте! Не идти? Опыт сегодняшней свадьбы, которую я совершенно не помню, подсказывал, что такой роскоши, как свобода выбора, мне не светит.
– Выпей, - Рондо раздраженно сунул мне в руку бокал. – Расслабься. Неприятно, когда рядом трясутся, как трусливые кролики, стол ходуном ходит.
Я молча поставила кубок на место. Учитывая пышное платье из нескольких слоёв юбок, учитывая ноги, которые отказывались двигаться, из зала, полного некрогеров, приведенных в экстаз новостью, что хабирша вскоре пройдёт некий ритуал тайного посвящения – сколько шансов сбежать?
Ответ очевиден…
Паника. Но нет, нельзя вот так… прилюдно, ведь это позор для моей семьи, для отца и брата, если дойдут слухи, в чём сомневаться не приходится. Конечно, дойдут, да ещё в красках. И стану в глазах людей, среди которых выросла, такой же никчемной, как мама…