Род на краю империи
Шрифт:
Подтягиваю цепь.
Убийца понимает, что раскрыт, и применяет Дар. В мою сторону летят осколки стекла, искорёженное кресло, ножка от журнального столика. Чудом успеваю сделать проницаемой верхнюю часть тела. Пропускаю все эти предметы сквозь себя, но не проваливаюсь на третий сверху ярус.
Восстанавливаю плотность.
Перехватываю цепь поудобнее, перевожу в вертикальное вращение, подталкиваю шипованный груз ногой и выстреливаю в грудь Крита. Убийца ничего не делает — артефакторное поле вновь смещает шарик с траектории.
Да что ж такое!
По всему пентхаусу слышатся голоса и топот бегущих ног.
Уцелевшие эсбэшники и личная охрана герцогини носятся по комнатам в поисках источника шума. Никто толком не понимает, что происходит.
— Барон, говоришь, — процедил убийца. — Персональный консультант.
Я не отвечаю.
Возврат цепи, общая проницаемость кусаригамы и моих ладоней, раскрутка и выброс серпа. На сей раз остриё летит вниз, игнорируя отклоняющее поле. Погружается в стопу Крита. Возвращаю лезвию материальность. Клинок уплотняется прямо в теле шиноби, и это работает. Дёрнув за цепь, я наблюдаю за тем, как моё оружие отлетает вправо, разбрызгивая кровь.
Егор истошно орёт.
Доворачиваю руки над головой, разгоняя серп по новой траектории, вновь делаю ударную часть бесплотной и вскрываю противнику артерию на бедре.
Хлещет кровь, я вижу расплывающееся на ковре чёрное пятно.
Картина боя предстаёт в монохроме.
Бывший спец по артефактам удерживается на ногах и из последних сил атакует. Нет, он не сближается со мной, не мечет ножи или сюрикены. Крит просто стоит, держась рукой за подлокотник дивана.
А в меня летят вещи.
Канделябр, смахивающий на трезубец гладиатора, массивная пепельница, кресло, непонятные обломки, видеомагнитофон…
Спокойно наблюдаю за представлением.
В режиме тени бояться нечего.
Через несколько секунд противник смекает, что нужно действовать иначе. Незримая рука подхватывает меня и швыряет на стену. Вот только и сам Егор проваливается на нижний ярус сквозь зыбкий пол.
Прошиваю стену, оказываюсь в комнате для медитаций.
Выпускаю оружие из рук.
Обретаю плотность, чтобы сгруппироваться, перекатиться по футонам и погасить инерцию. Встав на ноги, пересекаю комнату, подбираю цепь, сматываю кусаригаму. Просачиваюсь обратно в гостиную. Делаю пол и ближайшие перекрытия прозрачными.
Крит успевает завалить какого-то охранника и теперь ковыляет по длинному коридору, подволакивая раненую ногу. Крепкий сукин сын! Поди ещё регенерирует…
Моё внимание привлекают странные шумы.
Расширяю зону прямой видимости.
Передо мной — апокалиптическая картина. В коридорах, на лестничных маршах и в общих гостиных началась бойня. Люди Сабурова и Сванидзе сцепились между собой, остальные участники делегации попрятались по укромным углам. Рубка шла бескомпромиссная, с применением сверхспособностей. Прыгуны не могли точно телепортироваться и использовать эффект неожиданности — их сдерживала артефакторика. Зато меты разгулялись не на шутку, яростно истребляя тех, кто попался им на пути. Кто-то заморозил нижний холл, превратив его в филиал ледяного ада на земле.
Не отвлекаться!
Разгоняюсь и на одном дыхании преодолеваю две стены, разделяющие гостиную и спальни девушек-служанок. Игнорирую визги, испуганные взгляды и прочую ерунду. Вылетаю в коридор и оказываюсь точно над головой шиноби. Тот уже еле двигается. В коридоре загорелся свет, и я увидел кровавую полосу, тянущуюся за моей жертвой.
Проницаемость оружия.
Позволяю цепи с камой упасть вниз, нырнуть в плечо киллера и отвердеть. Частично отвердеть, цепь остаётся в теневом режиме.
Рывок — и белая стена вместе с висящей картиной забрызганы кровью.
Возвращаю серп, сматываю цепь.
Крит больше не может подпитывать артефакт, его концентрация безнадёжно сбита. Призрачное свечение меркнет. Сделав ещё пару шагов, убийца сползает по стене.
И тут со мной на связь выходит герцогиня.
Сергей, что происходит?
Вопрос задан через уцелевшего телепата.
Некогда, герцогиня. Сидите наверху, не высовывайтесь. Запритесь, никому не открывайте. И ещё… Ловите образ.
Позволяю телепату увидеть моими глазами распростёртое внизу тело.
Кто это?
Егор Крит. Ваш личный палач. Если успеете отправить к нему целителя и пару своих ребят — сможете допросить. Но поторопитесь, он умирает от кровопотери. Всё, конец связи.
Ставлю блок, выталкивая телепата.
И вступаю в игру.
Я уже понял, что Егорка действовал не в одиночку. Примерно шесть или семь человек из команды Сабурова оказались предателями. Включая самого Сабурова. Именно к нему я сейчас и спешил, невозмутимо просачиваясь сквозь перегородки.
Когда я ворвался в холл, переоборудованный для несения дежурств, Сабуров почти успел разобраться с Лукой Сванидзе. Телохранитель герцогини стоял на одном колене, опираясь на рукоять сломанного меча, и тщетно пытался встать, чтобы продолжить бой. Сабуров небрежно занёс катану для последнего удара, и в этот момент на пороге появился я.
— Не спеши, брат.
Руки эсбэшника замерли над головой.
А в следующую секунду груз кусаригамы мчался сквозь комнату к голове предателя. Хмыкнув, Никас превратился в размытое пятно и скользнул в мою сторону.
Грёбаные меты.
Как же вы задолбали!
Врубаю проницаемость выше колен, делаю два шага вперёд, подтягиваю цепь, перехватываю её в центре и запускаю фланкировку. Против реактивных мет — самое оно. Груз и серп попеременно описывают круги, формируя восьмёрку. Притормозить или увернуться Сабуров не успевает. От шипов он уклоняется, но уплотнившийся серп оформляет на паркете кровавый росчерк.
Стоп-кадр.
Я вижу тёмное пятно, набухающее на плече убийцы.
Перехватываю каму за рукоять, удлиняю цепь, раскручиваю груз и выстреливаю, целясь по рукам эсбэшника. Груз по классике захлёстывает кисти врага, удерживающие меч, дважды прокручивается, наматывая цепь на рукоятку…