Род Волка
Шрифт:
Для самoй процедуры обжига он выбрал безветренное утреннее время: окружающие джунгли верхового пожара, пожалуй, не обещали, но внизу валялось достаточно сухого мусора, чтобы устроить небольшую природную катастрофу. Семен специально отбирал лишенные коры дрова преимущественно лиственных пород. Тем не менее ему трижды пришлось лазить в заросли с плошкой воды. Когда костер превратился в груду углей и раскаленной керамики, он успел весь исцарапаться и изрядно закоптиться.
Результат столь трудоемкой и малоприятной процедуры стал ясен только к вечеру – среди золы лежали остывшие уродливые произведения первобытного гончарного искусства. Семен даже не сразу решился подойти поближе. «Вообще-то, в этом есть немалый азарт:
Больше половины изделий уцелело: один большой котел, обе крышки, одна «кружка» и две «кринки», а также еще несколько посудин, изготовленных раньше. «Ай да я!» – сказал сам себе Семен и начал готовить к обжигу вторую партию. Попутно он обдумывал следующий ход по организации «химического производства». Собственно говоря, ничего нового уже не нужно было придумывать – дальнейший процесс он не раз наблюдал в своей предыдущей жизни. Другое дело, что здесь у него все было сделано очень грубо, и, соответственно, следовало предполагать, что трудозатраты окажутся максимальными, а результаты – наоборот.
Посудину под условным названием «бак» он укрепил на двух камнях так, чтобы поддерживать между ними огонь. В центре «бака» он пристроил маленькую миску, чтобы она возвышалась над дном, но чуть-чуть не доставала до самого низкого места крышки. В бак он начерпал отвратительного перебродившего месива из ямы. Накрыл крышкой и налил в ее углубление воду. Совершив все это, он поднял глаза к небу, попросил об удаче духов света и тьмы и принялся разводить огонь.
Через полчаса варево тихо булькнуло, и Семен убрал из костра лишние ветки: процесс нагревания закончен, теперь нужно просто поддерживать температуру. Еще через час Семен снял нагревшуюся уже крышку и извлек из-под нее миску, в которой перекатывалось грамм сто прозрачной жидкости. Семен понюхал ее, сунул палец и облизал, а потом брызнул несколько капель в огонь.
Запах был родной и до боли знакомый.
Вкус тоже.
Попав на угли, жидкость вспыхнула бездымным пламенем.
– Вот оно – одно из богатств, которые выработало человечество! – гордо заявил Семен. – Настоящий ученый всегда придумает, как обойтись без змеевика!
Он слил жидкость в «кринку» и поставил охлаждаться в воду.
Странствуя по отдаленным уголкам родной страны, Семен повидал и наслушался всякого. Конструкций самогонных аппаратов он знал с десяток, и та, которую он применил в данном случае, была еще не самой примитивной. Большинство рабочих схем основано на разнице температур кипения воды и спирта, то есть при нагревании спирт начинает кипеть раньше, чем вода. Остается придумать, как конденсировать его пары. В кустарных условиях змеевик, охлаждаемый снаружи водой, почти оптимальный выход. Ну а если его нет, русские люди могут обойтись и тазиком с холодной водой, с днища которого собирается конденсат. А самый простой способ основан на использовании разницы температур замерзания воды и спирта. Для его применения приспособлений нужно еще меньше: мороз, лом, по которому сливается спиртосодержащая жидкость, и миска, где скапливается готовый продукт. Правда, брагу таким способом перегоняют редко – обычно какой-нибудь стеклоочиститель или жидкость от комаров.
Хороший самогонный аппарат внимания почти не требует: установил нужный подогрев – и можешь отдыхать или заниматься дегустацией. Примитивные же конструкции, да еще с таким ненадежным источником тепла, как костер, требуют постоянной заботы: чуть перегрел, и в конденсат пошли сивушные масла и вода. У Семена к тому же исходное сырье – бражка – было приготовлено без сахара и спирта содержало грамм на тонну. Кроме того, значительная
Семен уже почти привык к тому, что в этом мире решительно ничего легко не дается. Свое дежурное взывание: «Господи, ну хоть что-нибудь без мук!» он произносил все реже и реже. Вот и сейчас он решил не скупиться и отдать процессу самогоноварения целый день. И отдал. И получил в качестве награды литра полтора мутной вонючей жидкости крепостью градусов семьдесят – восемьдесят. Самой лучшей (качественной), как это ни странно, оказалась первая порция. Семен не стал сливать ее в общую посуду, а оставил себе – на дегустацию. В предыдущей жизни одним из его принципов было никогда не пить чистый спирт и суррогаты типа одеколона, а самогонку избегать, даже если она из экологически чистой свеклы. Здесь же он решил в очередной раз слегка поступиться принципами. В конце концов, этот продукт предназначен не ему – должен же он убедиться, что не отравит туземца!
«Первач», упавший в пустой желудок, произвел на утомленный организм действие хоть и ожидаемое, но сильное. В итоге в лагерь Семен вернулся поздно вечером на заплетающихся ногах. Сивухой от него разило, наверное, за километр – не столько от выпитого, сколько потому, что запахом пропиталась вся одежда. Атту принюхался и посмотрел на него с изумлением. Пришлось давать пояснения:
– Готовил для тебя волшебный напиток, – сказал он. – Очень трудное дело.
– Получилось?
– Конечно! – ответил Семен и продемонстрировал «кринку», обмотанную обрывком шкуры. – Фирма веников не вяжет!
– А откуда ты знаешь? – подозрительно, но с надеждой спросил Атту.
– Как это «откуда»? – возмутился Семен, пытаясь пристроить драгоценный сосуд под куст. – На себе проверил: все без обману.
Выбравшись утром из шалаша, Семен обнаружил в воде возле берега стайку уток во главе с пестрым селезнем. «Давненько мы утятины не ели, – прошептал он. – Надо это дело поправить».
Процесс надевания «сбруи» и натягивания тетивы занял, наверное, минут десять. Примерно столько же времени потребовалось на поиски подходящего сучка или палки, которой можно было бы запулить в птиц. Утки терпеливо ждали, не покидая места, куда люди обычно выбрасывали объедки. В конце концов все было готово. Семен прицелился…
По-видимому, поза стрелка была недостаточно устойчивой. Получив мощный удар в плечо, он плюхнулся на задницу, а оружие отлетело в сторону. Кряхтя и охая, Семен поднялся на ноги и попытался понять, каков же результат. По-видимому, он не промахнулся, но констатация этого факта оказалась единственным итогом его утренних усилий.
«Остались, как говорится, от козлика рожки да ножки, – грустно вздохнул охотник: в воде плавали перья и отдельные фрагменты тела несчастного селезня. – Пожалуй, лезть в воду ради них не стоит. Боюсь, что проблемы с моим сверхоружием только начинаются».
Он умылся, произвел ритуальную чистку зубов (скорее имитацию), проверил раколовку (один рак приличный, другой – недомерок) и побрел к рыбной ловушке – завтракать предстояло речными продуктами.
И потянулись трудовые будни. Начал Семен с того, что отправился на свой «карьер» и вылепил из глины нечто. Это нечто являло собой образ наконечника для тяжелой арбалетной стрелы-болта. Пока модель подсыхала на солнце, он озаботился сбором на речных косах камней, которые могли бы послужить материалом. Поскольку лагерь на сей раз располагался ниже по течению, чем месторождение кремней, среди гальки иногда встречались приличные желваки.