Роддом, или Жизнь женщины. Кадры 38–47

Соломатина Татьяна Юрьевна

– Так что там с нашим Лео. Который наш Лев. И почему – наш? – опомнилась Настенька.

– Да потому, что это он, Лео, в тысячу восемьсот девяносто четвёртом году родился в Австро-Венгерской империи. Родись сейчас – был бы наш. Потому что галицийское местечко Клекотов нынче Львовская область Украины. То есть, уже тоже не был бы наш, – поправился Святогорский. – И сейчас бы пришлось линять, как и тогда. Потому что родился Лев Каннер, как это очевидно из фамилии, в религиозной еврейской семье. Ни в Австро-Венгрии, ни во Львовской области евреям не благоволили. И не благоволят. Короче, геополитические процессы – не наша тема. Лев Каннер эмигрировал в США и стал Лео Каннером. В тридцать третьем, тысяча девятьсот, Настюша, – слегка насмешливо уточнил Святогорский, – Каннер – доктор наук. В сорок третьем создаёт первую детскую психиатрическую службу в детской же больнице госпиталя Джона Хопкинса в Балтиморе. За что честь ему великая и наша искренняя хвала. Особенно наш Лео интересуется детками, которые с самых младых ногтей ведут себя как разочарованные в жизни взрослые. Не разговаривают. Не улыбаются. Не принимают ничью ласку. И, разумеется, никого не одаривают своими нежностями. Общаться предпочитают с неодушевлёнными предметами. Причём, что характерно, с одними и теми же.

Речь если и появляется, то поздно. И речь эта невыразительна. Это или повторы обрывков чужих фраз, или отдельные наборы слов, совершенно не соответствующие ситуации. Например, такой ребёнок мёрзнет. Но если вообще заметит, что мёрзнет, потому что они всё время зябнут из-за общей гипотонии, то будет, раскачиваясь, бубнить слово «репейник». И никто не догадается, почему «репейник». Хотя логическая цепочка для аутиста – очевидна. Как-то бабуленька набросила на него шерстяную кофту. Кофта была колючая. Но он согрелся. Затем он где-то во дворе пощупал репейник. Бабуленька сказала: «Не трогай репейник». И маленькому аутисту стало тепло. Голос бабуленьки, помноженный на тактильное ощущение от репейника, согрели его теплом комбинирования тряпочек и груздей на полках в бильярдной его разума. Но что очевидно для аутиста и для многоопытного меня, – гордо выкатил грудь Аркадий Петрович, – сокрыто от мам и бабуленек! Да и это так, упрощённый гипотетический пример. Цепочки могут быть очень длинными. И пробегать бесконечным количеством бессмысленных странно-закрученных и очумело-локализованных нейронных пучков мозга аутиста. Лео Каннер первым описал одиннадцать детей, которые вели себя странно. Он тщательно зафиксировал внешние проявления, известные ныне как симптомы аутизма. Стереотипия, компульсивность и ритуальность, потребность в однообразии, сопротивление переменам, избирательность внимания, аутоагрессия, припадки, гиперактивность и дефицит концентрации. Разбалансировка психики. Тяжёлые и частые вспышки гнева. Отклонения в пищевом поведении. Проблемы со сном. И, как следствие, генерализованная недостаточная обучаемость. Это я так вежливо сказал, что аутист или необучаем вовсе, или же его обучение – задача специализированных вспомогательных учебных учреждений [39] . Тут, как говорится в одном известном кино, раз уж так получилось, то пусть идёт, как идёт. Мы об аутизме знаем не больше, чем слепцы из басни о слоне.

39

О которых Святогорский знает не понаслышке. Не только потому, что он – опытный и мудрый врач. А и потому, что его мать работала во вспомогательном интернате и, будучи маленьким, Аркадий Петрович проводил много времени бок о бок с «особенными» детьми. См. «Роддом. Сериал. Кадры 14–26», кадр шестнадцатый «Молча».

– Тут написано, – перебила Настенька Святогорского и начала зачитывать с экрана телефона, – что аутизм не имеет чёткого единого механизма как на молекулярном, так и на клеточном и системном уровнях. Неизвестно, что объединено под названием аутизм, – несколько расстройств, при которых влияние мутаций сходится на небольшом количестве общих молекулярных цепочек, либо большая группа расстройств с сильно различающимися механизмами. Судя по всему, аутизм является результатом влияния множества факторов, действующих на стадии развития, затрагивающих многие либо все функциональные системы мозга и нарушающих в большей мере сам временной процесс развития мозга, нежели конечный результат этого процесса. Нейроанатомические исследования и ассоциация с тератогенами заставляют предположить, что частью механизма является нарушение развития мозга вскоре после зачатия. Затем, судя по всему, локализованная аномалия приводит к каскаду патологических взаимодействий, подверженных значительному влиянию факторов внешней среды. Нарушение формирования синапсов и дендритных шипиков, нарушение метаболизма, нарушение работы зеркальных нейронов, нарушение выработки серотонина…

– Ну и кого ты тут этой мутью из порченой Википедии хотела удивить? – скептически усмехнулся Ельский. – В переводе с псевдонаучного на рабочий врачебный язык это означает: этиология не выяснена, патогенез непонятен. Об опасности кровотечения в ранних сроках я уже сказал. Но каковы бы ни были причины, родители аутиста должны чётко уяснить именно то, что сказал Аркадий Петрович: если так получилось, то пусть идёт, как идёт. Задача родителей аутистов: создать детям максимально комфортные условия. А что делает эта Лариса? Во-первых, напрочь отказывается признать, что у её сына аутизм. После постановки диагноза с привлечением самых мощных психиатрических спецов она сперва впадает в жуткую депрессию. Это неудивительно. Это как раз очень понятно и по-человечески. Но стадии смирения у неё не наступает…

– Потому что смирение для сильного человека означает что, Настенька? – строго уставился на молодого врача Святогорский.

– Ну… смириться. Покориться. Принять.

– Да, но что означает это «смириться, покориться, принять»? Шагнуть из окна девятого этажа на асфальт? Отнюдь нет! Самоубийство – это естественное разрешение запущенной депрессии. Ещё попытка, Анастасия Евгеньевна.

Настя молчала, растерянно глядя на старших товарищей.

– Господи, чему вас сейчас учат? – возмутилась Марго.

– Смириться, Тыдыбыр, это – наконец начать делать то, что должен! – вдруг проснулась Оксана Анатольевна.

– И перестать спрашивать, что дальше! – подхватил рыжий Родин.

– Денисов? – посмотрел испытующе Аркадий Петрович на молодого красивого доктора.

– Лариса не смирилась в том смысле, что она так и не приняла очевидный факт: у её сына тяжёлый аутизм. Она зависла на стадии отрицания.

– Дайте я вас поцелую, Денисов! – Святогорский действительно приподнялся и через стол лобызнул подавшегося навстречу Александра Вячеславовича в макушку. – Есть кому ещё оставить то, что надо бы на кого-то взвалить! Учитесь мыслить, Анастасия Евгеньевна. Только умение мыслить отличает мумифицированную заучку от живого спеца. Cogito, ergo sum [40] , Анастасия!

40

Мыслю, следовательно, существую (лат.).

– Да. Когда её весёленькими таблеточками от окошка оттянули, она прошерстила Интернет и решила, что никакой

у её сынишки не аутизм. Расстройства аутистического спектра. А в ту помойку чего только не кидают. От ленивых избалованных дураков и манипуляторов-истериков, плодов чрезмерных маменькиных и бабушкиных забот, до детей с реальным дефицитом социального взаимодействия и общения и ограниченными – в силу слабого интеллекта – интересами. И несчастные матери, не желающие смириться с очевидным, ту помойку роют, как куры кучу навоза. – Ельский вздохнул и налил себе водки.

– Э! Ты чего это в одну харюшку? Что-то мы действительно забыли бокалы сдвигать. Парочка Родин – Поцелуева нас хотя бы слушает. Иван Петрович вон уже заснул. – Святогорский повысил голос: – Так выпьем же за то!..

– …Что я сказал! – встрепенулся заведующий урологией, вернувшийся с тяжёлого выезда в центральную районную больницу.

– За здоровую крепкую психику, позволяющую нам отличать одно от другого и смиренно действовать даже тогда, когда мы не в силах изменить ситуацию.

– Лариса решила, что её сын не аутист, – Владимир Сергеевич выдержал мрачную паузу. – И стала действовать в полном соответствии с этим отрицанием. Начала выводить мальчика на детскую площадку. Мало того – выводить. Принуждать его к играм с другими детьми. А других детей – к играм с Алёшей. Понятно, что это заканчивалось лёгким членовредительством участников. Для её сына – припадками. Для других детей – обиженным рёвом. Для всех – размазанными соплями, иногда кровавыми. На просьбы мамочек и нянечек убрать мальчика Лариса выдавала совершенно неадекватные реакции. Как-то делегация дворовых пап посетила её мужа. К слову, о муже: ему внезапно попёрло в бизнесе. И он достаточно быстро стал двигаться от человека обеспеченного к человеку богатому. Мало того – он вдруг понял, что любит Ларису. Искренне и сильно. И сына любит.

– И ничего удивительного! – прокомментировала Оксана Анатольевна. – Есть такой очень редкий тип мужчин. Они не столько любовники и мужья, сколько отцы. Для того, чтобы любить, – им надо охранять и заботиться. Так что Ларисе повезло.

– А я?! – наигранно-возмущённо проблеял Родин.

– Ты прекрасен, но ты – не такой! – отрезала Оксана.

Святогорский приложил палец к губам и многозначительно кивнул на Ельского.

– Отцовская делегация вежливо попросила мужа Ларисы повлиять на жену. Прежде всего им было жаль даже не своих детей. Здоровые. Нормальные. Немного рёва никому не повредит. Алёшку им было жаль. Нельзя кидать нежного кролика в бассейн с крокодилами. А маленькие здоровые детки – натуральные крокодилы. Это нормально. Такова природа здорового человека. Муж настоятельно уговаривал Ларису воздержаться от ненужных для сына контактов. Снял ей домик на Гоа на полгода. В прекрасной тропической глуши. Она туда и отправилась. С Алёшей и с нянькой. Там, расслабленная океаническими волнами и дешёвыми фруктами, завела блог. И стала безудержно изливаться в Сеть. – Ельский достал айфон и достаточно быстро нашёл искомое. – Слушайте: «Невозможно понять логику жестоких в своей искренности детей, которые говорят то, что думают, и, очевидно, следуя самому простому способу, просто выключают из игры того особенного, кто не умеет, мешает…»

– Ага! А сама она непременно пойдёт к маникюрше, которая вместо навести блеск на ногти отрежет ей пальцы, – фыркнула Марго. – Пусть она не будет искренне жестока в таком случае. Просто примет как факт: ей попалась особенная маникюрша! Она должна принять правила игры этой особенной маникюрши! Вот так она, особенная маникюрша, видит маникюр.

– Маргарита Андреевна! – окоротил Святогорский. Маргоша изобразила «молчу, молчу!».

Владимир Сергеевич пролистал и продолжил:

– Вот ещё перлы: «Это не агрессия, не крик и не неконтролируемое поведение, а просьба к миру о помощи!» – и прочее её, женское, материнское, слезливое бла-бла-бла. Аутист же на самом деле хочет, чтобы его всего лишь оставили в покое. Просто оставили в своём, одному ему известном покое. Он не обращается к миру. Аутист – и есть сам свой мир. У него все просьбы – внутри. Как совершенно точно описал нам Аркаша в своём «особняковом» примере. Дальше – больше. Несчастный Алёшка объявляется ангелом, призванным в этот мир, чтобы изменить мать к лучшему. Появляются развесёлые тексты: «выбрал меня такую – пусть терпит!» – это о том, как она слегка навеселе пришла в бунгало с какой-то приокеанической дискотеки – и давай целовать и обнимать сына. Разумеется, вырывая из зоны его аутистического комфорта. Реакция – припадок. Но «он её выбрал» и, значит, «пусть терпит». Дальше – ещё больше. У неё появляется аудитория. Неожиданно она неплохо владеет словом. Истеричка-харизматик, да с таким «вкусным» кейсом. Начинает превалировать самолюбование матери-героини. Кругом и сплошь «я умнее вас», «я знаю лучше», «я – крутая!». Вслед за комплексом мученицы подтягивается синдром гуру. Она претерпела и просветлилась, ёлки зелёные! Она жаждет нести в мир истину. В мир не в мир, а аудитория её блога неуклонно растёт. Вот уже и молоденькая девочка-дурочка пишет ей: «Я молюсь Богу, чтобы у меня родился такой же особенный ребёнок, как у вас!»

– Долбаные демоны! – ахнула Марго.

– Это ты в самую цель, – одобрил Ельский. – Синдром жалостливых бесов – один из самых тяжких у недолюбленных нормальными мужчинами девчушек. Потому, Тыдыбыр, – обратился он к Насте, – физкультура и холодные обливания! И никакого Интернета в больших количествах!

– Он куда хуже сахара! – Аркадий Петрович сделал «страшные глаза».

– На океане, в тиши, с умелой грамотной нянькой, Алёшка чувствует себя весьма комфортно. Ничего удивительного. Физиотерапия в чистом виде. Солёная тёплая вода. Хорошо влияющий на моторику мелкий чистый песок. Всё это снимает спастику. Опять же – одиночество. И – повторюсь – внимательная, заботливая нянька, не позволяющая ему есть этот самый песок. Лариса на некоторое время успокаивается. Судя по игривой тональности её блога: «Не хороните себя заживо! Ваш особенный ребёнок не мешает вашей насыщенной жизни! Он к вам пришёл. Он – посланец звёзд и богов! Всё хорошее, что с вами происходит, – всё благодаря ему!» Конец цитаты. Фоточки Ларисы в местных бадегах с татуированным мускулистым мужиком. Она спокойна, довольна. А главное – спокоен её сын. Потому что мама оставила его в покое! Как совершенно верно написал совершенно же справедливо помянутый Аркашей Лео Каннер: «You must give them the chance to relate to a limited number of people and to come into the world – to thaw out».