Родовое проклятие
Шрифт:
Не более чем тень среди теней, с утопающими в тумане лапами. Волк и сам был подобен туману, колышущемуся из стороны в сторону, а камень на его шее светился наподобие глаза.
Куин Би под Мирой раздула ноздри.
– Тише, тише! – успокаивала Мира кобылу, поглаживая ее шею и не спуская глаз с волка. – Держись ровненько, а все остальные – за тобой. Не забывай, ты у нас королева!
Волк двигался параллельно, но не приближался.
Птицы в лесу больше не пели; не сновали по стволам деловитые белки.
Мира вытащила из-под свитера бусы, что вручил ей Коннор, и выставила руку чуть вперед, дав камням поймать солнечный луч.
Позади туристы беспечно болтали, не замечая опасности.
Зверь обнажил клыки; Мира положила руку на рукоять ножа, который всегда брала с собой в лес. Вдруг нападет, подумала она. Надо защитить людей, за которых она в ответе, лошадей, себя.
Без боя она не сдастся.
С неба, пронзая кроны деревьев, камнем упал ястреб.
Мира и глазом моргнуть не успела, как волк исчез.
– Ой, смотрите: вон одна из тех птиц! – воскликнула Дейдра, указывая на сучок, где, сложив крылья, устроился пернатый хищник. – Он что у них, улетел?
– Нет, что вы! – Мира взяла себя в руки, вновь нацепила улыбку и повернулась в седле. – Это собственная птица Коннора, ее зовут Ройбирд. Просто решил поразвлечься немного, прежде чем возвращаться назад в школу.
Она еще раз коснулась рукой ожерелья и спокойно повернула коня в обратный путь.
11
Как только выдалась минутка, Коннор сел в машину и поехал на конюшню. Слишком много народу, чтобы поговорить наедине, сразу подумал он, но, увидев Миру за разговором с туристами, вернувшимися с маршрута, он хотя бы знал, где она и чем занята.
Бойла он нашел на конюшне, где тот обтирал Цезаря.
– Насыщенный день, – проговорил Бойл. – Благодаря этой свадьбе у нас клиентов хоть отбавляй. Знай успевай поворачиваться.
– У нас то же самое. Две последние прогулки еще продолжаются.
– У нас тоже две группы на маршруте, хотя Мира с минуты на минуту должна вернуться.
– Только что вернулась. – Коннор рассеянно гладил крупного жеребца, а Бойл продолжал орудовать щеткой. – Ты ее не можешь отпустить? Или она тебе здесь еще нужна?
– У нас еще вечерняя кормежка, а у Айоны урок на большой конюшне.
– Значит, ты будешь рядом? Тогда я двину назад и закончу свои вечерние дела. А Фин с Айоной?
– Он здесь. Когда оба освободятся, он обещал Айону к вам доставить. – До Бойла вдруг дошло, что Коннор не просто так спрашивает. – Тебя что-то беспокоит. В чем дело?
– Кэвон. Он сегодня опять вылезал, караулил Миру на ее верховой прогулке. И меня в некотором смысле тоже. Ничего не случилось, – поспешил добавить он, когда Бойл ругнулся. – Он не то чтобы был там, я имею в виду – физически.
– Так был или не был? – рассердился Бойл.
– Был, но в виде тени. Это что-то новенькое, надо сегодня обсудить всем вместе. Но мне было бы спокойнее знать, что ты будешь с Мирой, пока я не освобожусь.
– Не волнуйся, буду держать при себе. – Бойл вынул телефон. – И позабочусь, чтобы Фин Айону от себя тоже не отпускал. А как же Брэнна?
– Ройбирд держит все под контролем, и Мерлин с ним. Но окончательно я успокоюсь только тогда, когда мы все шестеро соберемся у нас дома.
Час ушел на то, чтобы отправить птиц спать и закончить кое-какую бумажную работу, которую Кайра многозначительно оставила на его столе. После этого какое-то время Коннор потратил на то, чтобы усилить защиту школы от черных сил дополнительным магическим заслоном. Кэвон уже однажды проникал на конюшню. Он может попытаться сделать это и с птицами.
Когда Коннор наконец завершил все дела и накрепко запер ворота, день уже клонился к закату. Просто дни стали короче, отметил он про себя и постоял немного, раскрывая свое энергетическое поле. Он не почувствовал никакой угрозы, никакого постороннего присутствия. Он связался с Ройбирдом, слился с ним – и глазами ястреба, так ясно, будто сам парил в вышине, увидел конюшни, лес, живущий мирной жизнью родной дом.
Вот Мик, приземистый и плотный, сверху похожий на свечу зажигания, садится в пикап и машет рукой Пэтти, которая седлает велосипед.
А вот под ним распростерся солидный каменный дом Фина, и рядом – огороженные выгоны и поля. И Айона, на Аластаре перелезающая через препятствие.
Короткий мысленный полет, парение на крыльях ветра – и вот уже внизу Брэнна рвет с огорода пряные травы. Вот она выпрямляется, смотрит вверх – такое впечатление, что прямо ему в глаза.
Улыбается, поднимает руку и только потом уходит в дом с пучком трав.
Все хорошо, сказал себе Коннор и, испытывая обычное в таких случаях сожаление, окончательно спустился на землю. Удовлетворенный произведенной инспекцией, он сел в пикап.
Коннор сделал небольшой крюк и подъехал к конюшне. И немедленно ощутил теплую вибрацию в жилах, увидев выходящую вместе с Бойлом Миру. Какая же она красивая, подумал он, такая земная, в крепкой куртке и рабочих брюках, сапогах, преодолевших многие сотни километров – и пешком, и в седле.
Уж потом он доставит себе удовольствие стянуть эти видавшие виды сапоги и эти жокейские брюки! И расплести эту тугую косу, чтобы утонуть в копне каштановых волос.
– Бойл, тебя не подвезти? – прокричал он в открытое окно.
– Спасибо, не надо. Я следом поеду.
Он перегнулся и открыл пассажирскую дверь для Миры.
Та запрыгнула в машину, вся пропахшая лошадьми, зерном и седельным мылом.
– Уф, ну и денек! Полторы нагрузки вывезла. Эти Маккинноны до того неугомонные! Завтра в пять у них свадьба, так они еще до двух у нас маршруты забронировали в несколько групп.
– У нас то же самое.
Видя, что инициативы Мира не проявляет, Коннор положил ей руку на затылок, притянул к себе и поцеловал.