Родовой артефакт. Элория
Шрифт:
– Ты сердишься на меня, Лори? Я не хотел обидеть твою расу. Раз среди вас есть такие, как ты или тётушка Лилиан, то по таким, как маркиз, не стоит судить обо всех людях. Я понимаю, – Александр примирительно улыбнулся.
Я приняла предложенную оливковую ветвь и решила сменить тему:
– Александр, а почему маркиза Брифина не отправили к семье? Может ты ошибся и его вылечат?
– Нет, вылечить его невозможно. Я ясно видел, во что превратился его мозг после моего удара. А почему не отправили, – он задумчиво нахмурился, – не знаю. Возможно, король затеял какую-то игру. Надо
– А тебе ничем это не грозит?
– Не должно. Я в своём праве. Там, в коридоре, было много свидетелей. Они не могли не почувствовать его ненависть, направленную на тебя. В таком случае любой дарг среагировал бы так же. Ты волнуешься за меня?
Муж радостно улыбнулся.
– Я волнуюсь за нас. Мне кажется, что всё это так не кончится.
– Ты просто устала и переволновалась, – он успокаивающе сжал рукой в перчатке мою ладонь. – Всё будет хорошо.
Были у меня в этом смутные сомнения, но спорить не стала.
– А про какое важное дело завтра ты говорил?
– Как про какое? Завтра мы идём на приём к Бранигейрам. Я впервые представлю тебя высшему свету даргов. Но не волнуйся. Всё будет хорошо, – вновь ласково, как ребёнку, повторил Александр.
Глава 16. Утренний разговор
Ничего удивительного, что после такого дня меня всю ночь мучили кошмары. Я вновь и вновь видела, как маркиз шагает ко мне, падает мёртвым, но во сне его не утаскивали слуги, а он поднимался с закрытыми глазами. На белом лице выделялись алые пятна крови, вытекшие из разбитого носа. Обычно аккуратный маркиз Брифин размазывал кровь по лицу и этими окровавленными руками тянулся к моему горлу. Повернувшись к Александру в поисках помощи, я видела, что он меняется – на его лице тоже проступают кровавые пятна, серые глаза сверкают, как белый лёд и не видят меня.
Стоило вырваться из этого сна, как погружалась в новый кошмар. В нём я жила в доме маркиза Брифина, рядом с его женой и нянькой Дженни. Жёсткий ошейник сдавливал шею, тяжёлые браслеты сковывали руки и ноги. В центре маленькой гостиной, где вечером я ожидала хозяйку, стоял стол, накрытый чёрной скатертью, а на нём лежал, сложив руки, маркиз и смотрел на нас тёмными провалами глаз. Он не шевелился, молчал, дыхание не поднимало грудь, но мы все трое знали, что в любой момент маркиз готов броситься на нас.
Голос Александра выдёргивал меня из этого кошмара, но только для того, чтобы я вновь оказалась в коридоре королевского дворца и наблюдала за гибелью маркиза. И в каждом из этих идущих по кругу сновидений я чувствовала на себе холодные пристальные взгляды трёх чёрных пауков. Они прятались в углах, плели свою паутину, и медленно незаметно подбирались ко мне.
Каждый раз в самый страшный миг сна мне приходил на помощь Александр. Или развеивал опасность, или звал меня по имени, выдёргивая из кошмарного круговорота. Так продолжалось до тех пор, пока он не сказал:
– Всё, Лори, мне это надоело. И ты мучишься, и я не отдыхаю. Можешь потом злиться, но я это прекращаю.
Спокойствие тёплой волной затопило меня, погружая в тёмную глубину безмыслия.
Не удивительно, что после такой ночи проснулась поздно. Завтрак в постель принесла Мирри:
– Все уже давно позавтракали, – сообщила служанка. – Лорд Рэй уже успел побывать во дворце и снова куда-то умчался. А его слуга собирает вещи. Кажется, лорд Рэй куда-то скоро уедет.
Мирри вопросительно посмотрела на меня, но я ничего об этом не знала, и ответить что-то даже при желании не могла.
– А Александр?
– Милорд дома.
Я поспешила закончить с завтраком и собраться. Менять наряды по несколько раз в первой половине дня мне не хотелось, так что велела Мирри приготовить платье, которое сразу сошло бы и за утреннее, и за дневное, и для прогулки подошло. Таким условиям соответствовали только новые практичные наряды от миссис Крами. Они всё равно выбивались из местного этикета, так что неважно становилось – нарушаются правила для утренних или дневных туалетов.
Приведя себя в порядок, отправилась на поиски мужа. Нашёлся он в своём кабинете вместе с неизменным Бастианом. Увидев меня, личный секретарь понятливо вышел из комнаты под каким-то благовидным предлогом. Выходя, он окинул меня любопытным взглядом и неожиданно улыбнулся:
– У вас с милордом рубашки похожи.
Это сбило меня с мысли. Мы с Александром отвлеклись на рассматривание своих нарядов. Бастиан сказал правду. Муж, работая с ним, сбросил свой привычный сюртук и его белая шёлковая рубаха, прикрытая только серебристо-серым жилетом, была хорошо видна. Ткань, фасон рукавов и воротника у наших блуз полностью совпадали. Только пуговички на моей отличались. Его были плоскими и крупнее, а мои напоминали перламутровые горошины. Да и фасон жилетов почти совпадал. Мне нравилось, как мой облегал фигуру, а у мужа он лежал более свободно, но вот по количеству маленьких незаметных карманов они друг другу не уступали.
– Мне нравится, как ты выглядишь в этом, – сказал Александр, закончив осмотр. – Настоящая леди Эрриа, готовая к трудам на благо клана и дома.
Я невольно улыбнулась, принимая комплимент. Этот разговор сбил меня с того настроя, с которым шла к мужу, и я не сразу нашлась что сказать.
– Ты наверно сердишься, что я вмешался в твой сон? – спросил Александр, выходя из-за стола, где стоял, встав при моём приходе.
Он не стал подходить ближе ко мне, а прошёл к окну. Оно выходило во внутренний двор особняка и высокие деревья даже сейчас с поредевшей кроной почти перекрывали небо. Александр сказал, глядя на переплетение ветвей:
– Я нарушил данное тебе слово, влиял на тебя, не спросив разрешения. Но я просто не мог больше переносить твой страх. Ты не могла во сне держать щиты…
– И ты видел мои кошмары?!
– Нет, не видел, чувствовал. Вначале видел свой кошмар, потом проснулся и понял, что это твои чувства затапливают меня. Боялся заснуть, – он криво усмехнулся. – Я долго терпел, вмешивался, только когда ты уж совсем начинала впадать в ужас. Потом всё же не выдержал и успокоил. Сердишься? Прости.
От смущения не сразу нашлась. Значит, я не только сама умирала от страха, так ещё и Александра мучила.