Рокировка для ведьмы
Шрифт:
Девушка искоса взглянула на Владимира - интересно, что будет ей за признание в том, что делила постель с врагом? Хотя почему ей - скоро спектакль должен был закончиться, а значит и разбираться с его последствиями будет уже не она. Радовало хотя бы это.
Зрячие, посоветовавшись, высказали свое мнение:
– Если эта жизнь сможет остановить лавину смертей - ее следует принести в жертву.
– Нижайше прошу прощения, многоуважаемые дамы, я знаю, что слово мне сейчас не было предоставлено, - вышел с поклоном вперед рыжий, - но мне хотелось бы внести ясность... у нас
– В таком случае... Мы считаем, что он Виновен.
Воропанов поднялся со своего места:
– Поскольку согласно нашим законам убийство карается жизнью, обвиняемый заслуживает смерти. Да будет так.
Собор достиг своей цели и пришел к логическому концу.
Саша не верила в предчувствия, но, глядя на бредущую к выходу свору, ей было страшно. Не за себя - за уродливого оборотня с обезображенным лицом. Ночью он бросился ей на помощь - несмотря даже на то, что считал ее виновницей всех своих бед - и теперь он брошен всеми и объявлен вне закона.
Саша все сидела на своем месте, поток нелюдей постепенно редел, на душе было горько и безнадежно.
– Марина...
– Владимир стоял рядом с ней. Она и не заметила, как он подошел.
– Я могу что-нибудь сделать?
– Саша склонила голову, изображая почтение.
– Все, что вы могли сделать, вы уже сделали. Не мешкайте. Вы пойдете со мной.
Переход на "вы" и спокойный тон были хуже пощечины и крика. Вот теперь страшно стало уже за себя.
– Владимир Александрович, прошу прощения, что встреваю...
– Даниил заискивающе смотрел на своего господина.
– Вот именно. Встреваешь. Уйди.
– оборотень даже не повернулся в сторону Соколова.
– Но, Владимир Александрович... Вы обещали, что до момента казни Марина Олеговна останется у Мстислава Евгеньевича...
– Какая из букв в слове "уйди" тебе не понятна?
– Карачунов повернулся к юноше, опасно сверкнув глазами.
Даниил пролепетал что-то нечленораздельное и попятился назад.
Ехать с Владимиром было страшно, не ехать - невозможно. Если ослушаться, то неприятностей не оберешься, а если она себя выдаст - будут ли ее судить или убьют на месте? Нужно было срочно привлечь внимание Рыжего. Саша огляделась в поисках стихийного мага. Тот, хмурясь, о чем-то беседовал с Воропановым, изредка поглядывая в ее сторону. Что ж, значит, если она направится к выходу - это заметят и ее остановят. Страх растаял так же быстро, как и накатил.
– Владимир Александрович, куда идти?
– Саша почтительно кивнула оборотню.
Он поморщился от обращения:
– С каких пор мы на Вы?
Саша растерялась, не зная, чем оправдаться. Карачунов странно посмотрел на нее, а затем скомандовал:
– За мной.
Несколько секунд они шли молча, затем Саша не выдержала:
– Я чем-то провинилась?
– Откуда такие мысли?
– вопросом на вопрос ответил Оборотень.
– Вы выглядите недовольным....
– У меня только что приговорили брата к казни. Я, по-твоему, должен быть счастлив?
– вкрадчивые нотки не сулили ничего хорошего.
– Знаешь... Всю жизнь я считал, что
– Вы не потеряете.
– опешила Саша.
– А мне кажется, что уже потерял.
– равнодушный тон, спокойный взгляд. Если Глава переродков и переживал по поводу того, что его ближайшая помощница подорвала веру в себя, то не показывал этого.
Почти у самого выхода их догнал Натан, напомнив об уговоре, согласно которому Марина должна была остаться пока с ним. Карачунов не возражал, лишь коротко кивнул обоим.
– Привезите ее часа через два ко мне. Я распоряжусь, чтобы вас пустили. У меня осталось одно незаконченное дело.
– бросил Оборотень, уходя.
Саша с Натаном оказались на улице. Вокруг заброшенного здания уже никого не было, а при свете дня и без вмешательства магии оно выглядело разбито и убого.
– Он что-то подозревает...
– выразила свои опасения девушка.
– Не здесь.
Рыжий провел ее вдоль обшарпанной стены с обвалившейся штукатуркой, и помог сесть в машину. Еще минута, и они уже ехали по городской дороге. Саша вспомнила, как таким же маршрутом ехала в первый раз, и сравнивала свои ощущения. Сейчас вся эта чехарда казалась будничной.
– Я говорила, мне кажется, что Владимир меня подозревает...
– Угу... Воропанов тоже...
– не отрывая взгляда от дороги, вздохнул стихийный маг.
– Что? А он-то в чем может меня подозревать?
– Не тебя, глупая. Он наслушался этих шарлатанок и теперь хочет, чтобы я убил Вишину...
– Что?!
– Не важно. Тебя это не касается.
– Как не касается? Я - это она!
– Ты это ты. Забудь что я сказал.
– Забудешь тут... Больше он ничего не говорил? И вообще, у него сын умер, готовился бы лучше к похоронам.
– Не думаю, что они состоятся.
– Почему это? У вас, нелюдей, принято устраивать погребальные костры?
– Что ты... Просто Мстислав Евгеньевич обронил, что тело его сына слишком ценный ингредиент, чтобы зарывать его в землю.
– Ингредиент?! Это же его сын!
Мужчина лишь пожал плечами:
– Наш любимый и несравнимый предводитель давно и весьма успешно ищет ингредиенты для создания себе нового тела... Видимо надеется на бессмертие. А зачем ему продолжение рода в таком случае?
– Бессмертие?!
– О Небо! Хватит изображать попугая, повторяя по слову из каждого моего предложения.
Саша обиженно замолчала. Некоторое время она разглядывала причудливую статуэтку, которая стояла рядом с Натаном над панелью приборов, затем снова перевела взгляд на дорогу, которая монотонно двигалась за лобовым стеклом.
– Куда мы теперь?
– Саша устала вздохнула.
– Я думаю, надо пообедать.
Они приехали в тот самый ресторан, в котором Саша прогуливала украденные у Рыжего деньги. Это было словно в прошлой жизни. Казалось странным вернуться сюда снова. Вот она опять сидит в большом помпезном помещении, наполненном светом. Стены были украшены драпировками, а столы накрыты тяжелыми бордовыми тканями. Натан подвинул к себе винную карту: