Рокировка
Шрифт:
— Сказал, что у таких, как ты, дома быть не может. И чем скорее ты это поймёшь, тем лучше. Такие, как ты, нигде не должны надолго задерживаться. А мы — мы с ним — просто должны помочь тебе… уйти.
— Вот как? Очень благородно, — признал я. — Тронут до глуби души.
Златослав икнул. По моим прикидкам, до отруба ему осталось минут пять.
— Вы ведь наверняка обсуждали с Локонте то похищение, да? — спросил я. — Когда вместо Аполлинарии Нарышкиной ты и твои приятели украли великую княжну?
Златослав кивнул. Впрочем, выглядело это так, будто он просто уронил голову на грудь — держать её было для него всё труднее.
—
— Ну, это… Это было лишней информацией для нас, — язык у Златослава начал заплетаться. — Княжна ведь выглядела… ну, не как княжна. Если бы мы знали, что это — она, то мы бы… боялись. Напортачили бы.
Хм. Ну, допустим, логично. Они, конечно, и без того напортачили будь здоров, но хоть в штанишки при этом не писались.
— А Локонте сказал, что собирался принести великую княжну в жертву? — резко спросил я.
— Что? — Златослав с трудом поднял голову. — Как-кую ещё «жертву»?
— А для чего, по-твоему, вы её похитили?
Златослав рассмеялся, болтая головой, как пьяный поп — кадилом.
— Да он хотел её спасти, идиот! Дело в крови, понимаешь? Император ведь на самом деле знает, как победить болезнь его сына. Его наследника! А для этого нужно Анну…
Того, что произошло в следующую секунду, не ожидал никто. Прозвучал негромкий хлопок, потом я почувствовал у себя на лице горячую влагу. Затем увидел кровь на вытянувшемся лице Кристины. И только после этого обратил внимание, что головы на плечах Златослава больше нет.
— Сильная блокировка, — заметил чистенький Триаль, вновь появившись незнамо откуда. — Ну-ка, мадемуазель, мсье — давайте-ка, дружно. Завернём его в плед, пока мы все не перепачкались. С ямой я, к счастью, закончил.
Глава 18
Паук
— Я чувствую себя палачом. Отвратительное ощущение, — сказала Кристина, глядя на воду.
Мы сидели на берегу Сены за городом. Воды у Триаля действительно не оказалось, а нам после произошедшего было необходимо умыться. К счастью, на тёмно-красных спортивных костюмах — переодеться после Игры мы так и не успели — кровь была почти не видна. Однако пятна всё равно по возможности замыли.
Я в очередной раз поклялся себе, что, как только вернусь домой — попрошу Нину обучить меня навыку магической химчистки, или как там это правильно называется.
— Н-да, приятного мало, — согласился я.
Кристина покосилась на меня.
— Ты ведь знал, что так получится?
— Смеёшься? Откуда я мог знать, что у этого кретина взорвётся башка.
Я немного покривил душой: произошедшее было для меня и вправду неожиданностью, однако шокировало слабо.
Во-первых, я однажды уже наблюдал подобное — с фальшивой Агнессой. А во-вторых, Златослав был мне никем. После того как разрывной пулей разносят голову твоего друга, с которым ты стоишь лицом к лицу и разговариваешь, чувствительность к подобным вещам ослабевает в принципе.
— Но ты не мог не знать, что блокировка сработает и убьёт его, — настаивала Кристина. — Ты ведь для того его и напоил, чтобы он успел сказать хоть что-то!
Я помолчал, размышляя. Ещё пару недель назад выдумал бы какую-нибудь «ложь во спасение», но теперь ситуация изменилась. Теперь я видел настоящую Кристину — ту, которую, скорее всего, звали вовсе не Кристиной. И с которой можно было говорить, как с ровней.
— Милый мальчик Златослав участвовал в похищении человека, — напомнил я. — Знал ли он, кого похищает, или не знал — десятый вопрос. Он похитил ни в чём не повинную девушку. Пару дней назад милый мальчик Златослав превратил поезд в чудовище, которое едва не угробило нас, машиниста и полтора десятка пассажиров. А сегодня он пытался убить меня при помощи оживших скелетов. Вот, коротенечко, только те поступки этого милого мальчика, которые известны мне. Плюс, я доподлинно знал, что за его спиной стоит кукловод, который хочет уничтожить меня, подмять под себя власть в Российской Империи и спустить эту Империю в унитаз. Ценой — миллионов человеческих жизней. И — не знаю, как тебе, а мне уже осточертело ходить вокруг его кукловода кругами! Поэтому — да, я осознанно зашёл чуть дальше черты безопасности. Для того, чтобы получить чуть больше информации. И я её получил. Осуждаешь меня за это?
Кристина избегала моего взгляда. Она смотрела на реку, словно медитирующий монах. Неохотно проговорила:
— Я — нет. Но что насчёт твоей жемчужины?
Я достал жемчужину из-под куртки. Почти чёрная, только крохотное белое пятнышко осталось.
— Ничего. Почистим, — пряча жемчужину, буркнул я. — Кстати, насчёт очищения. Искупаться не хочешь?
— У меня нет с собой купального костюма.
— Вопрос стоял иначе.
— Здесь Триаль.
— То есть, моё присутствие тебя не смущает? — хмыкнул я. — Польщён. А Триаль, как истинный джентльмен, полагаю, не откажется подождать в машине — пока мы будем купаться.
Кристина вспыхнула.
— Прекрати! Неужели ты не понимаешь, что ведёшь себя, как абсолютно чёрный маг?
Я покачал головой:
— Вот умеешь ты всё-таки сбить настрой…
— Потому что не нужно вызывать у себя этот настрой, когда мы только что смыли с себя кровь человека — которого закопали за холмом после того, как у него взорвалась голова! — проворчала Кристина. — И взорвалась, кстати, из-за тебя.
— А ты привыкла снимать стресс как-то иначе?
— Я вообще не привыкла снимать стресс, — отрезала она.
Однако покраснела ещё больше.
— Ох, точно, — вспомнил я, — у тебя же нет опыта… Ну, самое время попробовать — не находишь? Когда-то ведь надо начинать. Работа у нас нервная…
— Барятинский, замолчи! — Кристина вскочила на ноги и сжала кулаки. — Давай сменим тему.
— Ладно, как скажешь, — пожал я плечами. — Сменим так сменим. Тем у нас — вагон, не вижу смысла экономить.
Я снял глушилку и, обернувшись, нашёл взглядом Триаля.
— Вы не могли бы подойти? — крикнул я. — Нужно поговорить.
Триаль тут же приблизился. Я встал на ноги, отряхнул штаны и ладони.
Сказал:
— Итак, что мы имеем? Если немного продолжить намеченные Златославом линии, то получается следующее. Император знает, что спасти жизнь Бориса он может в любой момент. Но — ценой жизни Анны. А наш добродушный друг мсье Локонте в приступе неудержимого гуманизма решил похитить Анну, чтобы помочь ей избежать этой жестокой участи.
— Получается, так, — сказал Триаль. — Это, разумеется, шокирующее открытие, и… Я бы понял, мсье Барятинский, если бы вы решили исключить меня из круга людей, которые могут это всё обсуждать. Как-никак, моё дело — внешняя разведка.