Романовы
Шрифт:
В начале царствования по стране прокатилась волна еврейских погромов. «В глубине души я всегда рад, когда бьют евреев. И всё-таки не надо допускать этого», — сказал Александр III варшавскому генерал-губернатору И. В. Гурко. «Временные правила о евреях» 1882 года запрещали им селиться в сельской местности, торговать по воскресеньям и в христианские праздники, приобретать недвижимое имущество вне местечек и городов и арендовать земельные угодья. Их выселяли в черту оседлости (только из Москвы были выселены 20 тысяч евреев); для них была установлена процентная норма в средних и высших учебных заведениях (в черте оседлости — 10 процентов, вне черты — 5, в столицах — 3 процента).
Но при всей симпатии государя к старым добрым дореформенным временам вернуться к ним было невозможно — в стране происходили принципиальные социально-экономические изменения: «раскрестьянивание» мужика, «оскудение» дворянства, промышленный переворот, урбанизация. Великие реформы и экономический рывок способствовали социально-экономическому и культурному развитию национальных окраин. Охранительная политика в образовании не смогла воспитать верноподданных; гимназист Володя Ульянов как раз в это время радовал родителей успеваемостью: «Из латыни — 5, из греческого — 5», но пошёл, как известно, «другим путём».
Став императором, Александр III стремился поднять авторитет власти и добился существенных успехов: государственный бюджет, в течение многих лет остававшийся дефицитным, в период его правления был сбалансирован; за счёт внешней торговли и заграничных займов удалось накопить запасы золота, позволившие к концу XIX века ввести в России денежное обращение на системе золотого стандарта.
В 1891 году Александр III подписал рескрипт: «Повелеваю ныне приступить к постройке сплошной через всю Сибирь железной дороги, имеющей целью соединить обильные дарами природы Сибирские области с сетью внутренних рельсовых сообщений». Началось строительство Транссиба, на котором одновременно было задействовано 100 тысяч рабочих. В среднем прокладывалось около 740 вёрст в год — это высокие темпы даже для современного строительства, несмотря на то, что тогда работы производились вручную, а вести дорогу приходилось по тайге и горам, пересекая большие и малые реки. Общая протяжённость железнодорожных путей на 1 января
1881 года составляла 21 226 вёрст (без Финляндии), а спустя 13 лет выросла до 33 869 вёрст.
Император любил быструю езду, за что и поплатился: в октябре 1888 года под Харьковом тяжёлый царский поезд из-за значительного превышения скорости потерпел крушение, с рельсов сошли десять вагонов. 21 человек из свиты погиб, 24 были ранены. Члены царской семьи отделались ушибами, погиб пёс Камчатка; полученные самим императором травмы поясницы, по мнению врачей, положили начало его смертельной болезни.
Строительство железных дорог дало тяжёлой индустрии мощный импульс. В 1881 — 1893 годах выплавка чугуна в империи увеличилась с 27,3 до 70,8 миллиона пудов, стали — с 18,7 до 59,3 миллиона, добыча угля — с 200,9 до 460,2 миллиона, нефти — с 21,4 до 337 миллионов пудов. За то же время возникли 383 акционерные компании — почти в два раза больше, чем в предыдущее десятилетие.
В индустриализацию государь вкладывал и личные средства. С 1882 по 1893 год он совершил со своего счёта в Банке Англии 31 покупку российских облигаций пятипроцентного займа 1822 года общей стоимостью 167 381 фунт стерлингов, или 1 086 303 рубля. Для российской экономики эта сумма была небольшой, но для частного инвестора весьма существенной. Главное же — царь
Но вместе с промышленным подъёмом в России появился пролетариат, и «рабочий вопрос» напоминал о себе первыми массовыми забастовками. Власти пришлось реагировать: в
1882 году было запрещено использовать труд детей до двенадцати лет, а закон 1886 года регулировал правила найма и увольнения. Теперь рабочим выдавалась стандартная расчётная книжка, запрещалось расплачиваться с ними условными знаками, хлебом или другими товарами, брать с них плату за врачебную помощь, освещение мастерских и использование орудий производства; общая сумма штрафов не могла превышать трети заработка, а перевод штрафных денег в прибыль запрещался. Для контроля за соблюдением трудового законодательства была образована государственная фабричная инспекция.
При Александре III была отменена подушная подать (1887), Крестьянский банк с 1883 года стал выдавать ссуды на покупку земли отдельным хозяевам и сельским обществам. В 1894 году для податного населения вместо разрешений на длительный (на год или полгода) отъезд вводили долгосрочные паспорта, а в своём уезде можно было передвигаться без паспорта. Закон 1883 года разрешал старообрядцам совершать «общественные моления и богослужения», заниматься промышленностью и торговлей, получать паспорта на общих основаниях, занимать общественные должности в местностях, где они составляли большинство населения, но по-прежнему запрещал благотворительную и образовательную деятельность и любые «акты публичного оказательства раскола».
Таким образом, власть пыталась укрепить патриархальное самодержавие и дворянские привилегии и одновременно была вынуждена вопреки этому проводить реформы. Трудно сказать, ощущал ли Александр 111 это противоречие своей политики. Однако хорошо знавший государя консервативный публицист князь В. П. Мещерский отметил характерную черту его личности: «...не подчинялся, так сказать, силе окружающей его жизни, не моделировал себя по ней». Он искренне считал, что упрочивает будущее династии и России и создаёт некие предохранительные клапаны против болезненных ударов модернизации. Однако в спокойные годы его правления сохранялись и умножались зёрна проблем, в будущем давшие всходы потрясений. Власть при Александре III утратила инициативу начатых в 1861 году преобразований, и в начале XX века она перешла к иным силам.
Царствование подошло к концу неожиданно быстро. Александр III производил впечатление сильного и здорового человека, почти никогда не болел. Но в январе 1894 года его свалила «инфлюэнца» (грипп), переросшая в пневмонию. Он не желал лечиться и лишь тогда, когда стало совсем худо, уступил требованиям врачей. Государя вылечили, но очевидцы отмечали, что он похудел, его мучила бессонница, упадок сил мешал вести обычную напряжённую работу. В августе знаменитый московский терапевт Г. А. Захарьин диагностировал у царя болезнь почек — нефрит.
Император рассчитывал поправить здоровье отдыхом — в августе он с женой и сыновьями Николаем и Михаилом в последний раз прибыл в Беловежскую пущу, чтобы поохотиться. Но и в лесной глуши не отпускали дела — по специально проложенной к царскому приезду железнодорожной ветке курьеры и фельдъегеря ежедневно доставляли целые портфели с докладами. Видевшие Александра III в эти дни вспоминали: «Государь был бледен, лицо его и вся фигура похудели, выражение лица его было тоскливое, страдальческое». Он нервничал, сердился, не желал соблюдать диету. Его уговорили сменить сырой климат на мягкий крымский — но было уже поздно.