Романовы
Шрифт:
Она была не только законодательницей мод, но ещё и кутюрье: опробовала на себе и с 1775 года ввела при дворе обязательную моду на «русское платье» с коротким шлейфом и двойными рукавами, сконструировала особый свободный детский костюмчик для внука Александра. В 1782 году во время визита в Париж великого князя Павла Петровича этот костюмчик, вручённый королевской чете, произвёл фурор в столице европейской моды.
С годами Екатерина стала меньше танцевать, а для отдыха от нескончаемых дел устраивала вечера в дворцовом Эрмитаже, в которых участвовали два десятка близких и интересных ей людей: французский посланник граф Сегюр, принц де Линь, Нарышкин, Строганов, Дашкова. Здесь царила особая атмосфера — присутствовавшие
Искренний патриотизм, добродушие и обаяние сочетались у Екатерины с отсутствием угрызений совести. К соперникам в борьбе за власть она была беспощадна. «Пошлите сказать известной женщине, что естьли она желает облегчить свою судьбину, то бы она перестала играть ту комедию, которую и в последних к Вам присланных письмах продолжает, и даже до того дерзость простирает, что подписывается Елизаветою; велите к тому прибавить, что никто ни малейшего сумнения не имеет о том, что она авантюриера, и для того Вы ей советуйте, чтобы она тону убавила и чистосердечно призналась в том, кто её заставил играть сию роль, и откуда она, и давно ли плутни сии примышлены. Повидайтесь с ней и весьма серьёзно скажите ей, чтобы она опомнилась, voila ипе fiefe canaille4», — инструктировала она 7 июня 1775 года генерал-фельдмаршала А. М. Голицына, допрашивавшего «принцессу Тараканову». Но авантюристка, называвшая себя дочерью императрицы Елизаветы и схваченная графом А. Г. Орловым в Италии, не раскаялась и ничего достоверного о себе так и не поведала и скончалась в Петропавловской крепости в декабре того же года.
Императрица либо умело притворялась, либо действительно верила в то, о чём сообщала Вольтеру: в её стране каждый крестьянин ест на обед курицу, а по праздникам — индейку. Однако простым лицемерием политика Екатерины II (её обычно называют «просвещённым абсолютизмом») не ограничивалась. Реформы были нацелены на модернизацию системы управления, подъём промышленности и торговли, развитие просвещения — но в рамках существовавших порядков и дворянских привилегий, закреплённых в «Грамоте на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства» (1785): монополию на владение землёй, недрами и крепостными крестьянами, освобождение от податей, рекрутской повинности, телесных наказаний. Однако, по мнению Екатерины, неограниченная власть монарха должна уравновешиваться не только привилегиями «главного члена» общества — дворянства, но и наличием других сословий при ограждающем их права законодательстве.
Реформа 1775 года («Учреждения для управления губерний») ввела новую систему местных органов. Вместо прежних пятнадцати губерний появились 40 губерний; вместо громоздкого трёхуровневого (губерния — провинция — уезд) административно-территориального деления — двухуровневое: губернии с населением в 300—400 тысяч податных душ и уезды по 20—30 тысяч душ. Так на местах была создана густая сеть органов власти, которая должна была обеспечить более эффективный контроль. В старых и новых провинциальных центрах появлялись новые здания, учреждения, должности, обслуживающий персонал, школы.
Административно-полицейская власть передавалась в городах городничему, в уездах — нижнему земскому суду во главе с избиравшимся дворянством капитан-исправником, в губерниях — губернатору. Суд отделялся от администрации: дворян судили уездные и губернские верхние земские суды; горожан — городовые и
Эти реформы приблизили власть к населению. В сословных судах «равный» судился «равным», система местного управления сочетала назначаемость должностных лиц уездного, городского и губернского уровня с выборностью. Одновременно было создано дворянское сословное самоуправление (уездные и губернские дворянские собрания), включавшее благородное сословие в имперскую структуру власти. «Возвращение» дворянства в провинцию в результате манифеста о «вольности дворянства» 1762 года привело к перераспределению власти — передаче полномочий центральных органов на места и вследствие этого к ликвидации ряда коллегий. Но в то же время дворянские сословные органы интегрировались в систему управления, что препятствовало попыткам создания оппозиции.
В 1781 году 52-летняя Екатерина не без удовольствия подводила итог своим трудам в письме старому другу барону Мельхиору Гримму:
«28-го июня этого года г. фактотум Безбородко принёс мне отчёт о моих делах до этого дня, который он должен составлять ежегодно за каждый год. И вот краткий вывод:
В продолжение последних 19-ти лет:
Учреждены губернии на новых началах — 29 Учреждены и построены города — 114 Заключено условий и трактатов — 30 Одержано побед — 78
Достопамятных постановлений, законов и учреждений — 88
Постановлений о народном довольствии и облегчении — 123 Всего — 492
Всё это дела государственные; частные же дела, как Вы видите, в этом перечне не имеют места. Ну, милостивый государь, как Вы нами довольны? не были ли мы ленивы?»41
Для поддержания порядка Екатерина издала Устав благочиния (1782) — закон о полиции, которой поручались воспитание подданных и контроль за выполнением каждым из них своих обязанностей. В духе такой политики государыня сформулировала своё понимание гражданских прав и свобод: «Вольность не может состоять ни в чём ином, как в возможности делать то, что каждому надлежит хотеть».
Императрица стремилась вырастить в России богатое и просвещённое городское сословие («третий чин» или «средний род людей»). «Жалованная грамота городам» (1785) делила горожан на шесть разрядов. Городская верхушка — купцы первой и второй гильдий, «иностранные гости» и «имянитые граждане» (банкиры, учёные, не состоявшие в гильдиях предприниматели) освобождались от телесных наказаний и подушной подати. За всеми горожанами впервые закреплялись права собственности на имущество, свободного заведения предприятий и торговли; их честь и достоинство охранялись законом. «Общество градское» получало права юридического лица и избирало (мужчины, достигшие двадцати пяти лет и обладавшие годовым доходом не менее пятидесяти рублей) городскую думу, ведавшую благоустройством и санитарным состоянием под контролем городничего из дворян.
Екатерина II, как и Пётр I, стремилась совместить европейское просвещение и цивилизацию с отечественным самодержавием и крепостным правом. Она запретила употреблять в официальных документах слово «раб» и матерную ругань, отменила телесные наказания для священников. В России появился первоклассный музей — Эрмитаж, были открыты Воспитательный дом для сирот и подкидышей, Екатерининская больница для бедных в Москве (нынешний Московский областной научно-исследовательский клинический институт); образовано Вольное экономическое общество (1765), открылись частные типографии, выпускавшие большое количество журналов и книг.