Романтическое плавание
Шрифт:
Лексия предпочла промолчать, поскольку уверенности отца не разделяла. Ее мать хотела бы, чтобы дочь вышла замуж по любви.
Покончив с завтраком, она убежала наверх, чтобы надеть на себя то, что папенька называл «подобающим для леди одеянием», а она сама – «тюремными оковами».
Лексия прекрасно понимала, что, не соглашаясь с отцом, ступает на зыбкую почву. Мистер Дрейтон всегда и все решал единовластно, и как бы дочь его ни любила, она знала: переубедить
Вопрос о замужестве повлечет еще немало боев, и Лексия рассчитывала их выиграть.
Она была дочкой богача, поэтому с недоверием воспринимала мужские знаки внимания. К тому же у нее были собственные представления о том, какого именно спутника она себе желает.
«Я не выйду за первого встречного только затем, чтобы порадовать папочку, – заверила она себя. – Даже если это будет какой-нибудь король! Я хочу мужа, который будет любить меня, а не деньги моего отца!»
Девушка подбежала к туалетному столику и достала из верхнего ящичка крошечную фотографию, запечатлевшую нежные черты молодой женщины, удивительно похожей на саму Лексию.
Это была фотография ее матери.
– Ты поняла бы меня, мамочка, правда же? – прошептала Лексия. – И если бы ты до сих пор была с нами, ты бы и его убедила понять…
Со вздохом она прижала фотографию к груди и проговорила едва слышно:
– Что же мне теперь делать?
Глава 2
Письмо пришло с утренней почтой. Получив его, мистер Дрейтон широко улыбнулся.
– От лорда Уимбортона! – воскликнул он. – Наконец-то!
– Ты хочешь сказать, он в конце концов заметил нас на краешке своей блистательной орбиты? – иронично отозвалась Лексия. – Как мило с его стороны!
– Мне не нравится твой тон, Лексия, – возмутился отец.
– Меня злит, что ты так радуешься, получив от него какую-то писульку! Кто он вообще такой? Чем он лучше тебя?
– Он – маркиз, – ответил мистер Дрейтон таким тоном, словно одно это слово объясняло все.
– Допустим. Но чем он лучше тебя?
– Ты не понимаешь! Он – маркиз!
– Обедневший?
– Полагаю, без гроша за душой.
– В таком случае он не только не лучше тебя. Он – хуже, потому что ты не просиживал…
– Лексия!
– …штаны, дожидаясь, пока деньги свалятся с неба! Ты занялся делом и добился своего, поэтому я и говорю: ты намного лучше, чем он!
– Спасибо, дорогая! Мне приятно, что ты так меня ценишь, но прошу: выбирай выражения! Особенно в присутствии лорда Уимбортона.
– Ведь в противном случае он на мне не женится, ты это хочешь сказать? – ничуть не смутилась девушка. – Пожалуйста, передай мне тост.
– Маркизу нужны деньги, а я даю за тобой такое приданое, что он женится вне зависимости от того, что ты говоришь и как.
Это был опрометчивый ход, и Лексия не замедлила этим воспользоваться:
– Тогда я буду говорить все, что придет мне в голову. Раз нет никакой разницы…
– Ты не станешь говорить все, что придет в голову! – рассердился отец. – Ты будешь разговаривать, как подобает английской леди.
– То есть лгать?
– Если понадобится – да. Святые небеса, девочка, чему тебя учили твои воспитатели?
– Может быть, мы с маркизом вообще никогда не встретимся…
– Вы встретитесь уже завтра. Он пригласил нас к себе.
И мистер Дрейтон стал читать вслух:
«Для меня будет большим удовольствием познакомиться с вами и поприветствовать вас на землях Беркшира и в своем доме, где я буду иметь честь представить вам наших общих соседей, которые также с нетерпением ждут возможности быть вам представленными».
– Он хочет собрать всех своих рафинированных друзей, дабы посмотреть, той ли вилкой мы разделываем рыбу! – с отвращением произнесла Лексия.
– Ты поедешь со мной на этот прием и будешь вести себя достойно! И наденешь все самое лучшее, – распорядился мистер Дрейтон тоном, не допускающим возражений.
– Хорошо, папа.
– И будешь выглядеть как настоящая леди.
– Хорошо, папа.
– В платье!
– Хорошо, папа.
Лексия убежала прежде, чем разговор примет новый, возможно, еще менее приятный поворот. В своей комнате она стояла у занавешенного кружевом окна до тех пор, пока отец не уехал из дома.
– Слава богу! – воскликнула она. – Теперь можно прогуляться!
– Приготовить новое бархатное платье для верховой езды? – спросила Энни, ее горничная.
– К черту бархат! Я поеду в штанах!
Энни воскликнула в ужасе:
– Но ваш папенька…
– Разъярится, если узнает? Поэтому-то я и ждала, пока он уедет. Ну же, помоги мне переодеться!
Расстроенная горничная молча принялась за дело: возражать хозяйке, когда та в таком настроении, было бесполезно.
– И передай конюхам, что я поеду на Скайларке, – добавила Лексия. – Седло мужское.
Энни послушно передала распоряжения, молясь про себя, чтобы не попасться на глаза хозяину, если он узнает об этой очередной выходке мисс Лексии.
А та между тем надела штаны для верховой езды, ботинки и твидовый жакет – скорее удобный, чем модный. Свои длинные волосы она уложила на макушке и заколола булавками, а поверх нахлобучила кепку.
В таком наряде, при хрупкой и высокой фигуре, издалека Лексию можно было принять за мальчишку, и это ей нравилось.
«Как было бы славно, если бы я родилась мальчиком! Жить было бы намного проще, – вздохнула она. – И веселее!»
В конюшне ее ожидал оседланный Скайларк. Пофыркивая от нетерпения, конь гарцевал так, что двое грумов с трудом его удерживали.