Ромео во тьме
Шрифт:
Но теперь мама и Мэйз пили кофе и болтали о том о сем, как приятели. Этого не могло быть, потому что не могло быть никогда! Еще ни один чужак не переступал порог этого дома без боязни встретить самый холодный прием. «Только в последнее время…все стало как-то по-другому…» Это было странно.
Они шутили и смеялись, при этом Мэйз ни капельки не заигрывал с ней, был очень мягким и держался весьма тактично. Ромео даже не узнавал человека, который полчаса назад топал ногами и разражался проклятиями.
Наконец, от чая и анекдотов они перешли к главной теме – Ромео.
Мама занервничала. Они долго обсуждали его бесчисленные достоинства, потом Мэйз красиво заговорил о перспективах. Ромео слышал какие-то неправдоподобные слова: «Голливуд», «Киностудии», «Издательство «Кобальтовый Грифон», «Контракт», «Презентации» и еще и еще, словно его занесло в какой-то женский роман по мотивам сказки про Золушку. Это звучало нереально, но было реальностью.
В сложившейся ситуации трудно было не смотреть на Мэйза как на бога, если на его глазах тот обещал свершение судеб – настоящий божий промысел!
Доминик поднялся с кресла, подошел к роялю, погладил сияющую полировку инструмента и облокотился на крышку. Сейчас он был самой высокой фигурой в центре комнате, он концентрировал все внимание Евы Дэниелс на себе, заставляя ее слушать каждое свое слово:
– Все это вполне достижимо, миссис Дэниелс. Дело техники. – Он выдержал паузу. – Но вы должны понимать, что Ромео придется переехать в Лос-Анджелес. И, возможно, надолго.
2.
Несмотря на то, что Ева ждала этого, при его словах она так побледнела, что Ромео вскочил, решив, что мама рухнет в обморок.
«Нет! – Умоляюще воскликнула она. – Нет! Не забирайте его у меня! Он без меня пропадет! Как же…» – Она заламывала руки, глядя на Мэйза побитой собакой, из глаз ее хлынули слезы. Ромео вдруг стало жаль ее.
Мэйз подошел и опустился перед ее креслом. Он взял ее руки в свои, и доверительно заглянул в лицо. Она стихла, уставившись на него сквозь слезы, то и дело всхлипывая.
– Послушайте меня внимательно, миссис Дэниелс. – Тихо, но твердо заговорил Доминик. – Он действительно пропадет, но только если останется здесь. Ваш уютный городок погубит его. Провинциальная трясина страшна тем, что всегда стремится поглотить личность. Для этого ничего не нужно делать. Ты просто живешь, а она всасывает тебя до тех пор, пока ты не уйдешь в омут целиком. Большой город – другое дело. В нем полно опасностей, но большой город, наоборот, пытается исторгнуть, выплюнуть чужака. Поэтому постоянно приходится бороться, чтобы удерживаться на гребне его волны, которая так и норовит вышвырнуть тебя на берег. Цельную личность это неизбежно ведет к постоянному развитию. Вы понимаете, о чем я говорю, миссис Дэниэлс? Понимаете? – Ева только хлопала ресницами, вперясь в его глаза. – Ответьте мне на вопрос. – Продолжал он. – Вы красивая женщина. Если бы вы не остались в этом городишке, разве не удостоились бы другого, лучшего будущего?
– Я не знаю. Нет, нет, я не зна-а-аю, – она вдруг протяжно завыла. Как бы Ева ни готовила себя к взрослению сына, она все равно не была способна вынести даже мысли о том, что он когда-нибудь уйдет от нее. Нет! Только через ее труп!
Ромео, задумавшись над словами Мэйза, вдруг ощутил безумную жалость к себе и дикое желание навсегда исчезнуть из города. С разбега броситься навстречу прибойной волне большого мегаполиса. И тогда он бросился к матери:
– Мама, отпусти меня! Я должен уехать, пойми. Я буду приезжать, мы будем видеться. Если хочешь, то сможешь тоже переехать через время. Я должен попасть туда и попытаться построить свою жизнь. Дай мне свободу! Отпусти меня. – Ева замотала головой как безумная и прокричала:
«Не-е-ет! Нет! Нет! Неблагодарный! – С этим криком она вырвалась из рук Доминика и, сломя голову, кинулась вверх по лестнице в свою спальню. Дверь ее с грохотом захлопнулась. Доминик и Ромео растерянно переглянулись, потом торопливо последовали за ней. Ромео – впереди, Доминик следом. Они остановились у закрытой двери, откуда доносились громкие всхлипывания. Доминик постучался:
– Миссис Дэниелс! На раздумье есть два дня. За эти дни вы должны решить, даете ли возможность своему сыну построить блистательную карьеру и свою жизнь, или нет. Первая поездка все равно не затянется, но до нее должно быть все решено. Подумайте хорошо, пожалуйста.
«Доминик», – прошептал Ромео так, чтобы мама не слышала, – «я собирался показать вам мои работы, но, боюсь, момент не самый подходящий».
«Да, не проблема. В другой раз. Я пойду. Встретимся позже».
«Я пока побуду здесь».
«Давай, дружок!» Он кивнул ему на прощанье, и ступеньки лестницы тихо запели под его мягкими шагами.
Мэйз вышел на улицу и облегченно вздохнул. Денек выдался не из легких. Сложнее всего – иметь дело с людьми. У каждого найдутся причуды.
Он сердито покачал головой и достал пачку сигарет из кармана.
Он с наслаждением курил, облокотившись на свой Порш, когда рядом остановился синий Купер Ромео.
Из него выскочил белобрысый худощавый парень. Сутуловатый, суетливый и порывистый, он заметался, когда увидел Мэйза. Потом неожиданно остановился как вкопанный. Пригладив курчавую белесую шевелюру, осторожно приблизился, на ходу вытягивая шею. Своим любопытным мельтешением парень действовал Мэйзу на нервы. Мэйз засунул свободную от сигареты руку в карман и, задрав левую бровь, с холодным ожиданием наблюдал за парнем. Тот переминался с ноги на ногу и робко поглаживал черный металл Порша.
= Красивая машина, – наконец, сказал он. Голос его подрагивал, а заискивающие светлые глаза часто мигали.
Доминик вдруг обратил внимание на его шрам.
– Ты, должно быть, Люциус. – С деланным безразличием сказал Мэйз.
– Да. Да. Я Люциус. О Кайно. Я наполовину поляк. Я лучший друг Ромео.
– Угу. Я понял. Ну и что ты имеешь мне сказать, О Кайно, помимо того, что у меня красивая машина? – поджатые губы, изогнувшаяся рассеченная бровь, взгляд исподлобья; весь его вид словно говорил Люсу: «Говори, и вали к чертям!»
О Кайно почувствовал его неприязнь и занервничал. От этого, он совсем забыл речь, которую готовил на протяжении всего пути.
– Вам Ромео показывал наше творчество? Мы с ним все делаем вместе. Всегда.
Уверенное «нет» совсем сбило Люциуса с толку. Он продолжал мяться на одном месте. Такого ступора с ним еще не случалось. Он чувствовал себя, словно кролик перед удавом. Ну, где этот чертов Ромео?
– Как нет? Он должен был. Знаете, мы вчера весь день думали, что вам показать. У нас группа. И театр. И…и вообще, мы друг без друга никуда. Мы поклялись, что всегда будем вместе! Так что, если вы собираетесь работать с Ромео, то Вам придется взять и меня. Пожалуйста! Что вам стоит!!! – зажмурив глаза, выпалил О Кайно.