Ровесники. Герой асфальта
Шрифт:
– А Канарейка?! Где Канарейка?! – Голос мой непроизвольно сорвался на такой же истошный истерический визг, я бежала за девчонками, не чуя ног и ничего перед собой не видя.
– Не знаю!
– Мы не видели! Да быстрее же, пока не поздно! Их надо остановить!
Значит, Вадим, как он и говорил, не посмел остановить друзей. А может быть он сейчас в туалете с Оксанкой развлекается и ему нет никакого дела до того, что тут в его отсутствии творится?... Сволочь… Какая же сволочь! Гад, предатель! Бедный Виталик, с кем он все эти десять лет дружил?! Ненависть клокотала во мне, бурлила, и брызги её вполне могли невзначай
Мастерская оказалась близко – там же, на первом этаже, во внутреннем помещении школы. Стоило лишь выбежать из главного коридора и, свернув налево, достигнуть самой последней двери в конце узкого тёмного коридорчика. Это расстояние я преодолела в каких-нибудь три-четыре тигриных прыжка. Увидел бы это Павел Владимирович – без сомнения поставил бы мне твёрдую пятерку по прыжкам в длину! Голосов за моей спиной больше не было, но я в пылу этого как-то и не заметила. Рывком распахнув легко поддавшуюся дверь, я пулей влетела в мастерскую.
– Стойте!!! Сволочи!!! – Вырвавшийся изнутри обезумевший крик оборвался, повиснув в воздухе. Прямо на меня в упор смотрели родные изумленно-растерянные тёмные глаза.
Виталик и правда был здесь. Он сидел на краю одного из многочисленных верстаков – совсем рядом, стоило мне только руку вперёд протянуть. Но всё во мне как-то сразу обмякло, тело стало безвольным и неподатливым. Виталик был цел и невредим. Более того, в кабинете вообще никого, кроме него не оказалось…
– Ты? – Только и смогла выдохнуть я хрипло. Больше на ум ничего не пришло.
– Я. – Всё так же ошарашено подтвердил Виталик. Он, кажется, тоже меньше всего ожидал меня тут увидеть. Так и застыли мы, глядя друг на друга в растерянности. Было очень тихо. Я даже стук своего сердца слышала так чётко, словно рядом на стене висели большие часы. Господи, как давно не слышала я его родного голоса! И почему-то именно сейчас, после этого лаконичного «я» с новой силой всколыхнулась во мне небывалая нежность, заныла истосковавшаяся душа. Как я, оказывается, сильно скучала по нему всё время!... Даже не думала, что настолько сильно.
Что чувствовал в эти минуты Виталик, я могла лишь предполагать. Смотрел он на меня, во всяком случае, недолго. Что-то сообразив в уме, соскочил с верстака и устремился к выходу, минуя меня как нечто невидимое или бесплотное. Я стояла как зачарованная, не в состоянии даже повернуться, шагнуть за ним следом. Всё внутри онемело. Только до слуха донесся какой-то глухой звук и после этого – тихое ругательство Виталика.
– Блин…Очень смешно…
Снова услышав его голос, я немного опомнилась, обернулась назад. Виталик опять смотрел на меня, теперь уже не потерянно – враждебно.
– Очень смешно. – Повторил он, и я, шумно выдохнув воздух из лёгких, поинтересовалась:
– Что смешного? – Язык во рту едва шевелился, подчиняясь общему состоянию организма.
Виталик кивком головы указал на дверь:
– Скажи им, чтобы открыли.
– Кому – им?
– С кем вы там договорились.
Час от часу не легче! Охваченная тревогой, я тоже приблизилась
Кажется, последнюю фразу я произнесла вслух. Виталик нахмурился ещё больше.
– Что?
Мне решительно не нравился его тон. Это был не мой Виталик – добрый и ласковый. Парня, стоявшего передо мной, я совсем не знала, он пугал меня своей грубостью и демонстративным отчуждением. Неужели это навсегда?! И теперь Виталик будет так всю жизнь ко мне относиться?
– Чего ты смотришь на меня ТАК? – Я тщетно старалась придать своему голосу твердость – он предательски дрожал всё сильнее и сильнее. – Думаешь, я с кем-то договорилась и специально всё подстроила? Я понятия не имела… Так же как ты…
Виталик молча покачал головой, отрицая всё, что от меня услышал. Он не верил мне. Даже мысли не допускал, что я могу говорить правду. Я уже не могла сдерживаться, из глаз моих фонтаном брызнули слёзы.
– Не смотри на меня так! Я ни в чём не виновата! Тебе же все об этом говорили! Зачем ты так со мной обращаешься?! Сколько уже можно показывать характер, Виталь?! Я прекрасно всё понимаю, не хуже тебя! Понимаю, как ты обижен, и что ты чувствуешь! Но почему ты мне даже объясниться не даешь, почему избегаешь? Мне же так много надо было тебе сказать! – Я перевела дух, ожидая, что Виталик ответит мне или возразит. Но он по-прежнему молчал, глядя на меня в упор, пристально и испытующе. Нет, не убедили его мои словоизлияния. Маловато их прозвучало, и не содержали они в себе ничего конкретного – так, бабий визг. Сплошные эмоции… Однако, моментом нужно было пользоваться, пока он есть. Неспроста же нас тут девчонки заперли. Намерение их было вполне понятно. Только вот как подобрать необходимые слова? Господи, помоги мне…
– Виталик…- Снова начала я, на этот раз медленно, с расстановкой и с глубоким чувством. – Поверь мне, пожалуйста…Я не люблю Вадима…Он мне не нужен…Мне нужен ты. Только ты. То, что случилось во время спектакля – дурацкое недоразумение. Я просто споткнулась и упала на Вадима. Он меня поцеловал, чтобы рот заткнуть. Глупо, конечно, звучит, но это правда. Между нами ничего нет и быть не может, я же тебе говорила. Я никогда не буду одной из его подружек, потому что не признаю мимолётных увлечений и уважаю постоянство в отношениях. Меня так воспитали. Виталик… - Голос мой опять задрожал от нахлынувших слёз. – Ты…Ты самый лучший человек на свете…Я, может быть, тебя на стою…Но я не могу без тебя, ты слышишь?.. Ты мне нужен… Мне без тебя очень плохо…Прости меня, пожалуйста…Ради бога, прости…
Всё…Больше мне было нечего сказать. Я выговорилась и теперь могла только ждать результатов. В глубине души верилось в то, что моя пламенная речь произведет на Виталика впечатление и уж, в любом случае, равнодушным не оставит. Виталик молчал. В течение всего времени, пока я говорила, он не смотрел в мою сторону, а когда наступила тишина, вообще отвернулся и медленно отошел к окну. Там, на улице давным-давно уже было темно, светились только окна по всему первому этажу, и от того во внутреннем дворе школы, казалось, по прежнему стоял день. Ощущение света усиливалось ещё и благодаря щедро выпавшему накануне снегу. Музыки я больше не слышала. Неужели дискотека закончилась?