Роза севера
Шрифт:
Темнота…
Он пришел в себя от леденящего холода, с тела стекала вода. Палач отступил с пустым ведром. Варламов с трудом сфокусировал взгляд на окружающем.
За столом теперь сидел дознаватель, равнодушно глядя на узника. Он подождал немного и сказал:
— Пришлось перейти ко второй степени. На ней пытки скорее психологические, но есть и третья степень. Так что случилось с Морихеи и с вами?
— Я уже все сказал, — тоскливо ответил Варламов.
— Напрасно.
Снова капля, как раскаленный молоточек. На этот раз до кувалды доходит быстрее, и дознаватель остается за столом. Все невыносимее боль.
Темнота…
Он опять захлебывается ледяной водой и открывает глаза. Следователь стоит рядом и смотрит как будто с сомнением.
— Вот видите, — говорит он. — Чем дольше будете молчать, тем больше промучаетесь. Итак?
Он склоняется над Варламовым, а тот сплевывает воду, и она стекает по подбородку.
— Интересно, — задумчиво говорит дознаватель. — А почему не пытались плюнуть мне в лицо? Боитесь, что изобьют?
— Вы делаете свою работу, — хрипло говорит Варламов. — Только работу выбрали грязную.
Следователь хмыкает и возвращается на место.
— Продолжим.
Теперь это не удары кувалдой, в мозг скорее вгрызается раскаленное сверло.
Темнота…
Снова Варламов захлебывается ледяной водой. Дознаватель скептически глядит на него.
— Похоже, вода действует на вас как снотворное. Придется использовать другое средство.
Он что-то говорит по-китайски. Палач берет с верстака провода и начинает возиться с ними. Один закрепляет вокруг большого пальца на правой ноге Варламова, а другой… теперь ясно, почему у кресла такая странная форма. Другой обматывает вокруг яичек.
Следователь берет коробочку. — Придется перейти к третьей степени. Но пока без членовредительства.
Он нажимает кнопку. Варламова скручивает неимоверно болезненная судорога, и тело выгибается, но его удерживают зажимы.
Темнота…
На этот раз без сознания, похоже, остается дольше. В голове звон, а все тело мелко дрожит. Дознаватель дает очухаться и, ничего не говоря, снова жмет кнопку.
Словно раскаленный нож проворачивается в яичках. Темнота…
Когда Варламов приходит в себя, следователь смотрит на него, поглаживая подбородок пальцами.
— У вас очень низкий болевой порог, — задумчиво говорит он. — Но мы можем продолжить, только займет больше времени… Так не хотите отвечать на вопросы?
— Идите вы… — и Варламов посылает его туда же, куда ранее Хараду.
Дознаватель только пожимает плечами.
— Вы слишком быстро теряете сознание, — отеческим тоном говорит он. — Придется дополнить физические страдания психологическим компонентом.
Он снова говорит палачу по-китайски. Тот достает с верстака блестящую металлическую штуковину и ставит на стол.
— Это маленькая гильотина, — любезно поясняет следователь. — Можно отрубать по кусочку от пальца, так что боль растянется надолго. И каждый раз, когда очнетесь, будете видеть, что от вас убыло.
— Садисты, — выдавливает Варламов.
— Я не извлекаю из этого удовольствия. Нам нужна только информация.
Голова отчаянно болит, но надо думать! Можно все рассказать — как говорил Морихеи, это не его война. Только ведь не поверят, все равно продолжат мучить. Когда их поймали на Алтае, то помог изумруд Хозяйки. Но здесь не ее владения. Хотя…
— А почему не спрашиваете про изумруд? — сказал он. — Ведь один из первых вопросов был о нем.
Лицо дознавателя осталось бесстрастным.
— Можно и про него. Что вы теперь скажете? Кроме того, что это подарок?
— Скорее, спрошу. Почему вы его не изъяли? Странно оставлять у заключенного такую дорогую вещь.
На этот раз следователь моргнул. Варламов облизал губы и продолжал:
— Думаю, его изымали. Только после этого у вас на одного сотрудника стало меньше. Как его звали?
Дознаватель разглядывал Варламова, словно что-то просчитывая.
— Товарищ Фан, — наконец сказал он. — Начальник вашего знакомого, некоего Харады. Взял камень после доставки вас на Эторофу… конечно, для экспертизы. Пропал из своего кабинета, и поиски ничего не дали, а изумруд остался лежать на столе. После этого Харада предпочел вернуть его в ваш карман, сделав снимки… Так что случилось с товарищем Фаном?
Значит, пробуждение в ниндзя-ясики случилось уже после исчезновения «товарища Фана».
— Скорее всего, товарищ Фан сидит сейчас в некоем сумрачном зале, — мстительно сказал Варламов. — Обращенный в камень.
— Что? — следователь даже привстал из-за стола.
— Мне вы вряд ли поверите. Почитайте «Сказы» Бажова, русского писателя. Там, где про Хозяйку Медной горы.
Дознаватель скривил губы и медленно опустился на стул.
— Погляжу прямо сейчас. Не думайте, что очередной ложью надолго задержите пытку.
Он выдвинул из стола монитор, пробежал пальцами по невидимой клавиатуре, а палачу что-то сказал на китайском.
Тот достал из шкафчика полотенце, растер тело Варламова и оставил полотенце на плечах. Стало немного теплее, и наступило болезненное забытье. Очнулся от оплеухи.
— Это все сказки, — дознаватель вытирал руку платком. — Придется продолжить.
— А вы наведите справки в резиденции российского президента на Алтае, — сказал Варламов. — Ваш Фан уже второй, кто позарился на изумруд.
Следователь удивленно поглядел на Варламова.
— Мы знаем о пропаже начальника охраны в резиденции. Но до сих пор не связывали это с камнем. Ну и что? Как видите, изумруд при вас. Харада и в самом деле оказался прав.