Рождение мексиканского государства
Шрифт:
Коренное население по-прежнему подвергалось дискриминации и жестокому обращению. Продолжал сохраняться и институт рабства. Условия труда рабочих мануфактур по существу не изменились. Как и в начале XIX в., на предприятиях процветали долговое рабство и другие формы кабалы. Не претерпела изменений унаследованная от колониальной эпохи система майоратов[22].
В результате обострения внутренних противоречий социальная база империи Итурбиде все больше сужалась, а оппозиция ей с каждым месяцем усиливалась. Отражением этого процесса был стремительный рост антимонархических тенденций. Они проявлялись и в конгрессе, где убежденный республиканец Мьер решительно выступал против императора. Агитация в пользу
В Мичоакане возник республиканский заговор, который, однако, в начале августа 1822 г. власти раскрыли. Тогда сторонники республики стали готовить восстание в окрестностях столицы. Среди заговорщиков было много офицеров, с ними имели контакт и некоторые депутаты (Мьер, Анастасио Сересеро и др.). Одним из вдохновителей заговора стал колумбийский посланник Мигель Санта-Мария.
В связи с активизацией республиканцев правительство взяло курс на проведение массовых репрессий. Под предлогом необходимости превентивных мер оно распорядилось взять под стражу 15 депутатов, в том числе Мьера, Бустаманте, Сересеро. Затем последовали другие аресты. Однако подавляющее большинство арестованных не имело ни малейшего отношения к заговору, а многие даже не знали о его существовании.
Император потребовал от конгресса согласия на учреждение в Мехико и провинциальных центрах военных трибуналов, но это требование было отклонено. Встречая оппозицию со стороны депутатов, Итурбиде стал добиваться сокращения их числа с тем, чтобы избавиться от наиболее опасных противников и полностью подчинить парламент своему контролю. «Принятие предлагаемой меры, — предсказывал очевидец, — сделает конгресс простым орудием в руках его императорского величества»{142}. Депутаты дважды отвергли эти домогательства. Тогда Итурбиде решил разогнать конгресс.
Утром 31 октября 1822 г. в зале заседаний парламента появился бригадир Луис Кортасар, вручивший председателю императорский указ. Он предписывал распустить конгресс, мотивируя этот шаг тем, что депутаты якобы находились под влиянием врагов независимости Мексики и пренебрегали своими обязанностями, проводя время в бесплодных дискуссиях. «Неся ответственность за начатое мною дело, порученное мне согласно воле всей нации, — заявлял Агустин I, — я не могу допустить, чтобы оно было погублено и пострадало вследствие очевидных всем беспорядков»{143}. Кортасар потребовал от депутатов в течение 10 минут покинуть зал, угрожая в противном случае применить силу.
Чтобы создать видимость сохранения законодательного органа, император учредил 2 ноября Институционную хунту в составе 45 человек, отобранных им из числа «надежных» членов распущенного парламента. Хунта, возглавлявшаяся епископом Хуаном Франсиско Кастаньисой, номинально была облечена законодательной властью впредь до созыва нового конгресса, однако фактически почти никакой роли не играла. 18 декабря она послушно одобрила «Временный политический регламент Мексиканской империи», которым Итурбиде пытался подменить многократно обещанную конституцию.
Репрессивные действия правительства лишь обострили положение и вызвали усиление республиканской оппозиции. 2 декабря поднял восстание начальник гарнизона Веракруса бригадир Антонио Лопес де Санта-Анна. Этот беспринципный карьерист вовсе не являлся республиканцем. Его выступление против монархии Итурбиде определялось отнюдь не политическими убеждениями, а честолюбивыми расчетами. Оно было ускорено вестью о предстоящем отстранении Санта-Анны от должности.
3 декабря он обратился к мексиканскому народу с манифестом, в котором обрисовал сложившуюся ситуацию: «Конгресс распущен, неприкосновенность его депутатов нарушена, свобода слова подавлена, имущество, доставленное в этот город под покровительством и охраной верховной власти, отнято, вследствие чего полезные члены общества и достойные граждане лишились плодов своего труда, добытых в поте лица. Нарушено, наконец, торжественное обязательство… никогда не посягать на чью-либо собственность, и прежде всего уважать политическую свободу нации и личность каждого человека»{144}. Вскоре к Санта-Анне присоединился Гуадалупе Виктория, и 6 декабря они совместно опубликовали «план Веракрус», являвшийся политической платформой восстания.
Этот пространный документ, составленный под сильным влиянием идей «плана Игуала», носил весьма умеренный характер и даже не предусматривал установления республики. Его главная цель заключалась в устранении Итурбиде. «Поскольку дон Агустин Итурбиде, как известно, возмутительно надругался над конгрессом в его собственном лоне, вероломно нарушил свои торжественные клятвы, прибегнул к насилию и интригам, чтобы заставить провозгласить себя императором, не осведомившись о мнении народа, очевидно, что это провозглашение недействительно и не имеет законной силы… Более того, за подобные злоупотребления властью… он должен нести ответственность перед нацией, которая в свое время предъявит ему соответствующие тяжкие обвинения», — говорилось в «плане Веракрус». Авторы его требовали также возобновления деятельности конгресса с тем, чтобы он назначил временный исполнительный орган и разработал конституцию{145}.
Восстание, вспыхнувшее в Веракрусе, быстро охватило соседние города. Атаки правительственных войск, направленных для его подавления из Мехико, Пуэблы и Халапы, были успешно отражены. К восставшим примкнули многие республиканцы, в том числе и некоторые видные в прошлом повстанческие командиры. Среди них выделялись Герреро и Николас Браво, которые в начале января тайком покинули столицу, направились на юг и стали создавать там партизанские отряды. Однако вскоре их разгромили верные Итурбиде части. На побережье Мексиканского залива восстание к концу января также удалось в основном подавить. Остались лишь отдельные изолированные очаги: Санта-Анна был блокирован в Веракрусе, а Гуадалупе Виктория — к северу от этого города.
Но неудача республиканцев носила временный характер. Общая ситуация в стране складывалась так, что падение империи стало неизбежным. Борьба против нее продолжалась и в Центральной Америке. Не успели мексиканские войска сломить сопротивление патриотов Сальвадора, как вспыхнули республиканские восстания в Никарагуа. Убедившись в том, что скомпрометированный режим Итурбиде обречен, и опасаясь в случае его краха победы республиканцев, монархисты решили перехватить инициативу. Включившись в борьбу против Итурбиде, они добивались сохранения монархии. В такой обстановке группа монархически настроенных офицеров, связанных с масонами, выступила против императора.
1 февраля 1823 г. совещание высшего офицерского состава войск, осаждавших Веракрус, по предложению командующего Хосе Антонио Эчаварри приняло «план Каса-Мата»[23]. В отличие от «плана Веракрус» он предусматривал не восстановление распущенного Итурбиде парламента, а созыв в кратчайший срок нового национального конгресса при поддержке и под охраной армии. Важное значение имел пункт 3 этого краткого документа, гласивший: «Ввиду того, что среди сеньоров депутатов, составлявших разогнанный конгресс, были такие, которые вследствие своих либеральных убеждений и твердости характера снискали всеобщее уважение, тогда как другие не оправдали оказанного им доверия, провинции получат полную возможность переизбрать первых, а вторых заменить людьми, более способными исполнять свои нелегкие обязанности»{146}.