Рождение сверхновой
Шрифт:
Конечно, складывается. Это вылечить мне её затруднительно, а увидеть не черноту внутри, как у Амуро, — б-р-р-р! — а лёгкие сероватые тени я могу и с помощью простых касаний.
— ЮнМи, вы меня пугаете, — признаётся хозяйка, — вселите надежду, а потом вдруг…
— Никакого «вдруг», — мой тон решителен, — не могу я вселить никакой надежды. Она у вас и так есть. Решайтесь, онни!
Разве может кто-то мне отказать, когда я так напираю? Даже СунОк в таких случаях пасует.
— Хорошо, Юна, — сдаётся хозяйка и допускает меня до тела.
Укладываю её на кушетку, нахально задираю подол длинного трикотажного платья. Всё, я добираюсь руками до её живота и бёдер, больше мне ничего не нужно.
Что у нас тут? Следы переломов, срослось нормально, а мы чуточку добавим. Срастить бесследно не проблема, приходится оставлять лёгкие утолщения, имитирующие костные мозоли. Так, кажется, это называется. А вот и спайки! Именно они всему и мешают. Устраняем. Здесь я не фордыбачу, зачищаю под ноль. Этого рентгеном не проверишь, так что можно…
— Щекотно как-то внутри, — улыбается ХанЫль.
— А уже всё, — весело улыбаюсь я, — Пойдём к ЧжуВону, а то он скучает, наверное…
— Что ты увидела? — ХанЫль поправляет платье.
— Всё хорошо, — я безмятежна, но ничего конкретного не говорю, пока мы не приходим в гостиную, где сидит ЧжуВон. Садимся.
— Всё хорошо, ХанЫль, — оба смотрят на меня напряжённо, — Вы поймите, я — не врач. Моё мнение надо проверять. Я вижу сросшиеся переломы, два посерьёзнее и один небольшой…
— Да, правда… — ХанЫль переглядывается с ЧжуВоном.
— …но кости срослись правильно и надёжно. Ткани тоже срослись хорошо. Короче, я не вижу ничего, что может помешать вам родить, — рубанула я напоследок прямо и грубо. И, кажется, зря…
ХанЫль вдруг закрывает лицо руками и тоненько взвывает. ЧжуВон дёргается и осуждающе глядит на Юну, которая не обращает на него внимания. Кошкой прыгает она к хозяйке, обнимает её за плечи и начинает их поглаживать, что-то нашёптывать в ушко. Не отпуская от себя, заставляет встать и уводит в другую комнату. На секунду выглядывает, весело подмигивает ЧжуВону и скрывается за дверью.
Хозяин дома приходит через полчаса, когда Юна уже вышла из комнаты ХанЫль и тихо обсуждает происходящее с ЧжуВоном.
— Хён, решил нагрянуть сегодня, — ЧжуВон обнимается с братом, — показать вам свою жену.
Юна, опять нацепив образ невинной пастушки, кроме поклона делает что-то похожее на книксен.
— А где ХанЫль?
— Я за неё побуду, — вызывается Юна, — садитесь, СанРи-оппа, я вас обоих накормлю. Мне онни всё показала.
— А всё-таки, что с ХанЫль? — после умывания и переодевания спрашивает СанРи, — Почему она спит?
Все садятся за стол, Юна хлопочет, ухаживая за мужчинами.
— Всё хорошо, хён, — успокаивает ЧжуВон и начинает деликатные объяснения, — Понимаешь, Юна немного экстрасенс. Она посмотрела твою жену и сказала, что та выздоровела и может родить…
Палочки СанРи с зажатыми ими кусочком замирают около его лица.
— Нет-нет, мы никаких гарантий дать не можем. Вы немного подождите, хотя бы недельку, а потом проверьтесь у врачей. Окончательное решение — за ними, — добавляет Юна, усаживаясь рядом и переходя из роли хозяйки в статус гостьи.
— А ХанЫль разволновалась и расплакалась. Юна её спать уложила. Пусть отдохнёт, — заканчивает рассказ ЧжуВон.
— Не очень-то я в это верю, ЮнМи, — СанРи пытается смотреть на Юну строго, но напарывается на сиящий взгляд невинных синих глаз и осекается, — Надо было осторожнее, — бурчит напоследок.
— Ни во что не надо верить! — говорит Юна решительно, — СанРи-оппа, я только посмотрела и всё! Я думаю, ваши врачи уже знают, только до конца не уверены, поэтому вам и не говорят.
СанРи опять замирает, что-то вспоминает.
— Ты ж сам говорил, помнишь? — спрашивает ЧжуВон, — Сначала врачи напрочь отметали возможность родить. Потом сказали, что только с риском для жизни. Ты меня ещё отругал за то, что я назвал это улучшением.
— Вот! — поднимает Юна палочку, — На медицинском языке это называется положительной динамикой. Чего вы удивляетесь, что, в конце концов, ваша жена выздоровела?
— Вы говорили, что окончательное решение за врачами, — «ловит» её на слове СанРи.
— Это для вашей жены, СанРи-оппа. А вам, как мужчине, я могу сказать прямо: ваша жена абсолютно здорова и может родить, когда захочет, — упираясь в мужчину синими очами, решительно говорит Юна.
Там же. Время 22:00
Комната, в которой ночуют Юна и ЧжуВон. Парень обнимает раздевающуюся Юну.
— Чжу! Объяснить им оказалось в сто раз тяжелее, чем сделать, — жалуется девушка.
ЧжуВон дарит утешительный поцелуй, ещё один, говорит комплименты на ушко шёпотом. Юна тает.
Сеул, школа Кирин, танцкласс
2 мая, время 16:50.
Сегодня хороший день. Сижу в сторонке на скамейке, наблюдаю конец тренировки Чжу. Я здесь уже час. Обычно всё происходит без меня. Мы с Чжу приезжаем после обеда из части, через какое-то время прощаемся. По окончании тренировки он отбывает в часть. Но раз в неделю ему позволяют ночевать у меня. Вот как сегодня. Хорошо бы чаще, но в принципе мне хватает.
Партнёршу ему подобрали, ж-жуть! Но это я так, на самом деле девица просто несколько атлетичнее, чем следует. Фактура для айдола неподходящая, но танцует здорово.
— Учитель ДжуБон, — обращаюсь я, когда он проходит мимо, — а почему вы не бьёте палкой ЧжуВона (хм-м, как у них имена похожи!)?
— Бесполезно, ЮнМи-ян, — смеётся учитель, — сломал об него пару стеков и перестал. Такого носорога толстой стальной арматуриной лупить надо, но у меня сил не хватит. А моего стека он даже не чувствует.