Рождение воина
Шрифт:
— Это стриж, — определил Демаратос. — В это время года стрижи совершают перелет.
Из клюва птицы сочилась тонкая струйка крови. Лисандр осторожно поднял ее за тельце и голову с коричневым хохолком. Короткие белые перья на животе стрижа были мягкими.
Резким движением он свернул птице шею и бросил ее на землю.
— Осталось еще одно задание, — сухо сказал Лисандр. — Предстоит убить зверя.
Агесилай проворчал, но кивнул. Лисандру было некогда предаваться угрызениям совести. Все трое шли молча до самой реки.
— Лисандр, мне жаль Тимеона, — произнес вдруг Демаратос. — Он был хорошим рабом. — Лисандр поднял на него глаза, — и хорошим человеком, — торопливо добавил спартанец.
Пока заходило солнце, стирая их длинные тени, они быстро добрались до своего укрытия под скалой. Агесилай дал команду остановиться.
— Сегодня будем спать здесь, — сказал он. — Охотиться сейчас бесполезно. Подождем до утра.
Лисандр пытался удобнее расположиться на неровной земле, но знал, что не сможет уснуть. Как можно спать, если персы рядом и сосредотачивают свои силы. Кто-то должен предупредить Спарту.
Он остро чувствовал свой долг перед Спартой и понимал, как следует поступить каждому, независимо, будь он спартанцем или илотом. Лисандр хотел спасти свою родину.
ГЛАВА XIII
Лисандр лежал в темноте, прислушиваясь к дыханию спутников. В руке он держал резную работу, которую ему подарила мать Тимеона.
«Как мне поступить, Тимеон? Остаться здесь?»
Юноша закрыл глаза, гладя края деревянной безделушки. Почему они теряют время в горах, когда соотечественникам нужна помощь? Только спартанец мог ставить традиции выше всего. Даже выше здравого смысла.
Вопреки уверенности Агесилая, Лисандр не считал, что спартанцам будет легко отразить наступление персов. Даже если спартанцы одержат победу над персами, сколько его товарищей погибнут?
Он вспомнил слова Сарпедона: «Помни все, чему тебя учили, слушай Агесилая и действуй вместе со спутниками». Сказал бы его дед то же самое, если бы увидел, как Агесилай ведет себя в горах?
Лисандр был уверен, что эфор поступил бы иначе.
«Нет, — твердил себе юноша, — я не могу просто так здесь лежать».
Лисандр знал, как ему следует поступить.
Он встал. Когда Лисандра осветила бледная луна, по его спине от страха пробежала дрожь.
«А что если Агесилай проснется? Что, если он бросится на меня?»
Лисандр посмотрел туда, где спал сопровождающий. Тот лежал на боку, лицом к скалам. На его поясе сверкала ручка ножа, его единственного оружия.
«А что если забрать его нож?»
Лисандр осторожно приближался к спартанцу. Присев, он протянул руку к ножу, глубоко вдохнул и одной рукой взялся за его ручку, другой придерживая чехол.
Юноша медленно потянул нож. Тот плавно и без единого звука вышел из чехла. Лисандр встал, взвешивая добычу на ладони. Агесилай уже не представлял серьезной опасности. Лисандр засунул нож за пояс лезвием вниз. Пора было отправляться в путь.
Как только их стоянка исчезла из вида, Лисандру стало легко на душе. В свой первый день в горах он не осмелился бы даже косо взглянуть на Агесилая. Теперь он украл у спартанца нож и не подчинился его приказу. Но он так много узнал о себе и других. Он взял судьбу в свои руки и выжил.
Лисандр шел быстро: так он мог достичь Спарты еще до рассвета.
Юноша представил лицо Агесилая, когда тот проснется и обнаружит, что его нет. Он взбесится и, возможно, начнет укорять Демаратоса, но сейчас его это уже не волновало. Демаратос способен сам о себе позаботиться.
Он дошел до опушки. Впереди раздался какой-то шорох. Лисандр застыл на месте, достал нож и уставился на кусты, пытаясь определить источник шороха. Он заметил, как впереди среди деревьев мелькнула чья-то тень. Для кабана она была слишком большой. Неужели сюда пришел Агесилай и отрезал ему дорогу?
— Выходи, — сказал Лисандр, стараясь подавить дрожь в голосе. Тень застыла на месте. Лисандр спрятал нож за спиной.
— Агесилай, я знаю, что это ты.
Тень снова шевельнулась, и что-то появилось позади дерева. Это был не Агесилай.
Серебристый лунный свет выхватил длинную серую морду. Волк. Лисандр крепче сжал нож в руке, чувствуя, как лихорадочно забился его пульс, и огляделся вокруг. Он слышал, что волки охотятся стаями, но этот, видно, любил действовать в одиночку.
Волк вышел из укрытия, мягко ступая лапами по усеявшим землю сосновым иголкам. Черная губа задралась вверх, обнажая острые белые зубы. Волк глухо зарычал. По тощему телу зверя Лисандр догадался, что тот голоден.
Ему не убежать от него. Стоит только повернуться к волку спиной, как тот разорвет его на куски.
Лисандр присел, заняв боевую стойку. Опушку снова огласило низкое, громкое рычание, волк поднял шерсть на загривке. Волосы Лисандра встали дыбом. Остался лишь один выход — схватиться с хищником. Лисандр перехватил нож удобнее, острием вниз.
Волк бросился вперед и всем туловищем налетел на него. Юноша вскрикнул и, защищая себя, выставил руки вперед. Когда он упал на землю, нож врезался в верхнюю часть ноги волка, тот заскулил и отступил. При лунном свете на земле сверкнула кровь.
Лисандр вскочил на ноги, волк снова бросился на него. Передние лапы зверя оказались у него на груди, а челюсти щелкнули у самой шеи. Лисандр, полоснув зверя ножом, оттолкнул того в сторону, а сам упал на спину. Нож с шумом покатился по земле.