Рождённые на заказ
Шрифт:
– Сумму проигрыша перечисли на счёт Уральского Центра Детства, - так поступал знакомый мне Буйвол, значит, он уже пришел в норму.
– Новые клоны - люди только внешне, - признался, после этого, наконец, смог посмотреть мне в глаза.
– Ты знал, что готовиться захват наших городов?! – изумился он. – Знал и ничего не сделал?
– Как не сделал? Вот не дал одному настоящему человеку опоздать на рейс домой.
– Этого мало, Майкл. Я понимаю, что не вправе требовать от тебя того, что не смог сделать сам.
– А ты потребуй и я помогу. Я дам тебе выкладку: отмечу на схеме участки ДНК, средства и способы их деактивации.
– Мы сделаем всё от нас зависящее и даже больше. Только скажи, я сам всё как надо деактивирую…
– Нет, действовать будем осторожно. Другие полисы получат способ избежать захвата из твоих рук, чтобы у меня была возможность «деактивировать» кое-кого ещё.
– Тех, кто наши города за виртуальные медяки продал.
Буйвол принялся меня благодарить, сбивчиво пытаясь объяснить, что не понимает, что на него нашло, как он чуть в петле не оказался. В итоге, с моей подачи, списал всё на отчаяние:
– Я так хочу, чтобы люди рождались нормальными. Чтобы не было этих модификаций, - голос опять задрожал от эмоций. Буйвол был словно окрылён, вернулась вера в собственные силы, понимание ради чего жить дальше. Он не мог остановиться, всё говорил и говорил, озвучивая свои надежды на хороший конец.
– Майкл, ты молчишь? Не веришь в хороший исход?
– Хочешь, я расскажу тебе сказку?
Он сначала подумал, что ослышался, потом даже засмеялся:
– Чокнутый сказочник!
– Не больше, чем ты. Так, что слушай. Давным-давно жили хорошие-прехорошие люди, - тут мне хотелось добавить, что называть бессмертных, сильно заскучавших от вечности и выбравших человеческую жизнь, хорошими – это ничего о них не сказать. Подобным образом события отразила бы детская сказка, которую я решил рассказать «оптимисту», едва не влезшему в петлю.
За века разочарований в человечестве, я не устал сочувствовать людям. И для меня все мы были не просто потомками богов, однажды решивших подчиниться времени и заселивших множество параллельных реальностей. Бесило то, что эти миры стали сродни комьпьютерной игры «SimCity» для тех, кто сохранял свою бессмертность, развлекаясь эмоциями жителей из личных питомников. Мы были игрушками в их руках.
В отличие от нас, у первых детей жизнь была поистине райской. Бессмертные родичи становились хранителями их благополучия, поэтому не ведали люди болезней и стихийных бедствий. Только вот, отцы и матери, сами того не желая, передали им такую неудержимую страсть к жизни, которую могли иметь только боги, недавно обретшие смертность и хотя, жили все сравнительно дольше, чем обычные люди, время настигло каждого… Слова сказки излагались мной куда проще:
– Были они счастливы, пока не поняли, что детки у них не такие, как они. Не глупы и не уроды, да не хорошие какие-то, и всё тут. Не могли хорошие смириться с этим и обратились они к волшебнику с просьбой сделать их детей, такими как они. Но волшебник отказался, сказав, что мир устроен по правилам, менять которые у него нет желания. Не приняли добрые отказа, объединились. И создали проклятие, чтобы не было волшебнику покоя, до тех пор, пока не исчезнут страсти терзавшие души их сыновей.
Я замолчал, удалившись мысленно на сотни тысяч лет назад, когда был проклят Велес. Его эмоции прорвались в сознание, во мне вскипела злость. Крик ярости и несогласия готовы были обрести звучание, словно это я сказал им, что за отказ от дара бессмертия следует наказание с которым я вполне согласен. Именно те дерзкие слова подвигли хранителей, недавно понявших вкус божественной власти над смертными, сделать то, о чём каждый из них пожалел много раз. Их коварное проклятье, сохранялось и по сей день.
Буйвол, устав ждать дальнейшего повествования, прервал моё молчание:
– Ну и что? Стали их дети хорошими?
– Нет, не стали.
– А волшебник?
– Волшебник ушел. Превратил самых скверных детишек в настоящих монстров и ушел.
– Не слышал я такой сказки. А в чём мораль? Не сердите волшебников?
– Нет, скорее, воспитывайте деток так, чтобы не было страшно за своё будущее.
– Думаешь, нужно смириться и не ждать хэппи энда?
– Думаю, ты во всём этом разберёшься, со временем. Буйвол, а твоя мама говорила тебе, что ты естественнорождённый?
– И это понял! Но как?… А, впрочем, это же ты! Ты пришел и хочется верить в чудо. И почему так?
– Может потому, что вокруг так много сказок, что другой реальности я не знаю.
– Вот бы нам ещё одну, только, чтоб конец хороший.
Я полез в карман и вытащил образец, пропавший из лаборатории Дарка и найденный мной в вещь доках американского ФБР, размером он стал не больше перепелиного яйца.
– А знаешь, пару часов назад я разговаривал с женщиной, она клялась, что этот камень волшебный. Он исполняет желания. Я хочу, чтобы твоё желание сбылось. Думаю на один раз и осталось.
– Опять шутишь, да?
– Я ей поверил и не только я. До нашего рейса осталось полчаса, обдумывай желание. Встретимся в порту.
***
Много лет назад этот осенний день в году я связал бы с моим рождением. И, хотя, повода отмечать дату давно не было, воспоминания всплывали сами. Так совпало, что именно на мой своеобразный юбилей, члены Стаи, сами того не ведая, сделали мне подарок.
Я стоял и смотрел на свои бесчисленные отражения в разбитом стекле, бывшем когда-то витриной огромного супермаркета, раздираемый давно несвойственными мне ощущениями. Внешне я нисколько не изменился, а вот внутренне, иссох как мумия. И от того, по живительной капле, ловил каждую положительную эмоцию, когда в радостном нетерпении, переминался с ноги на ногу, словно ребёнок, которому не разрешают открыть пёстрый свёрток, спрятанный до торжества. Меня не смущало, что мой подарок – это разъярённая, умная фурия и попала она в мой мир, связанная по рукам и ногам, мягко сказать, не по собственному желанию.
Уверенность в моём праве решать за двоих на время отступила и, думая о том, что буду делать после того, как она отвергнет меня в очередной раз, я подошел к двери, протянул руку и замялся:
– Она знает, что вы притащили её по моей просьбе? Может, стоит показательный спарринг с Волком устроить? – я окликнул Стаю, поведясь на глупую мыслишку поиграть в благородного рыцаря, спасающего принцессу.
– Ролевые игры не обговаривались! – огрызнулась подруга, не довольная предложенной перспективой подыгрывать лжи чисто из пресловутой женской солидарности. Но Сирин не была бы собой, если бы не оставила «сладенькое» на потом: – Лучше посмотри на то, что мы сняли с её шеи.