Рождественская невеста

Бэлоу Мэри

– Я начала бояться стать матерью, - сказала она ему.

– Не надо.
– Она внезапно поняла, что их роли полностью поменялись. Он стал утешать, убеждать, чтобы она поняла, что была способна любить, и достойна любви.
– Все малыши здесь обожают Вас, Элен, включая Питера, который стесняется почти всех взрослых, кроме Присс и меня. Сегодня во время игр, он боролся с остальными детьми за право держать Вас за руку. Вы будете замечательной матерью.

– Но я такая старая, - сказала она, скорчив

недовольную мину.

– Бог или, если хотите, природа не делает ошибок, - ответил он.
– Если Вы способны стать матерью в Вашем возрасте, тогда Вы не так стары, чтобы быть ею. Наслаждайтесь этим. Быть родителем замечательно, Элен. Изнурительно, устрашающе и замечательно. Как сама жизнь.

– Джеральд, - начала она. Но сказать было больше нечего. Иногда чувства были превыше слов. И в данный момент ее чувства вызывали слезы.
– О, Джеральд.

Он улыбнулся.

* * *

– Что ты хочешь сделать?

Эдгар склонил свою голову ближе к жене, хотя услышал ее совершенно ясно. Бал закончился, гости, которые не оставались на ночь, уже разъехались, а остальные направились в свои покои. Слуги были проинструктированы оставить уборку до утра. И Эдгар горел желанием поскорее добраться до постели. Элен сияла весь вечер, особенно после вальса, который он хотел станцевать с ней, но она отдала предпочтение своему пасынку. Она выглядела еще прекраснее, чем обычно. Эдгар определенно был влюблен.

– Я хочу покататься на коньках, - повторила она.

– На коньках?
– удивился он.
– В час ночи? После головокружительного дня? Пройти милю до озера, и еще одну обратно? В ледяной холод. Когда ты беременна. Ты сошла с ума?

– Эдгар, - сказала Элен, - не будь скучным. Это так буржуазно, чувствовать, что нужно лечь спать просто, потому что поздно, и у человека был трудный день, а снаружи холодно.

– Буржуазно?
– переспросил он.
– Я заменил бы его словом нормально.

Элен закружилась, привлекая всеобщее внимание, хлопнула в ладоши и подняла руки.

– Это ведь Рождество, - сказала она, - и прекрасная ночь. Бал окончен, но ещё не глубокая ночь. Эдгар и я хотим покататься на коньках. Кто еще пойдет?

Все выглядели такими же ошеломленными, как и Эдгар, когда она впервые упомянула об этом безумии. Но через мгновение он увидел, что идея привлекла всех так же, как и его. Молодежь почти сразу же восторженно приняла ее, потом несколько из старших пар переглянулись с сомнением, робко, вопросительно.

– Это одна из лучших идей, которые я услышал за сегодняшний день, дочка, - сказал мистер Доунс, потирая руки.
– Летиция, моя дорогая, как Вы находите идею о прогулке к озеру?

– Я нахожу ее весьма занимательной, Джозеф, - спокойно ответила миссис Кросс.
– Но я надеюсь, что будет не только прогулка. Я уже много лет не каталась на коньках и склоняюсь к тому, чтобы попробовать снова.

Так-то вот. Большая часть их компании решила пойти, кроме нескольких пар постарше, достаточно мудрых, чтобы не поддаваться повальному безумию. В час ночи отправиться кататься на коньках!

– Вот видишь, Эдгар?
– сказала его жена.
– Не все такие же скучные и благоразумные, как ты.

– Или буржуазные, - добавил он.
– Я не должен позволять тебе кататься на коньках, Элен, или еще как-то напрягаться сегодня. Ты носишь ребенка. Ты точно умеешь кататься?

– Любимый, - сказала она, - я проводила зимы в Вене. Как ты думаешь, я там развлекалась? Конечно, я умею кататься на коньках. Ты хочешь, чтобы я научила тебя?

Любимый?

– Я провожу тебя наверх, - сказал он, предлагая руку.
– Ты переоденешься во что-нибудь теплое. Мы пойдем к озеру спокойным шагом, и ты немного покатаешься на коньках с моей поддержкой. Ты не подвергнешь свое здоровье большему риску, чем это. Ты поняла меня, Элен? Я должно быть сошел с ума, раз согласился на такую авантюру.

– Я сказала, что заставлю тебя побеспокоиться своими забавными капризами, Эдгар, - сказала она, с сияющей улыбкой.
– Ключевое слово здесь - забавными.
– Она взяла его под руку.
– Я не буду рисковать безопасностью твоего наследника, не бойся. Он или она, важнее для меня, чем что-либо еще в жизни. Но я не желаю отпускать Рождество. Возможно, никогда не отпущу. Я буду повсюду носить со мной Рождество, каждый день до конца моей жизни. Веточку остролиста за одним ухом, омелы - за другим.

Она была в странном настроении. Он не знал, что и думать. Единственное, что он мог сделать в настоящее время - согласится с этим. А ведь было что-то необычайно притягательное в том, чтобы пройти одну милю до катка на озере, после часа декабрьской ночи.

– Остролист был бы решительно неудобен, - сказал Эдгар.

– Ты такой реалист, любимый, - ответила Элен.
– Но ты мог бы целовать меня за другим ухом, под веточкой омелы всякий раз, когда ты пожелаешь, не опасаясь моего возражения.

Он тихо засмеялся. Любимый, снова? Да, жизнь с Элен собиралась быть действительно интересной. Впрочем, это касалось не только будущего. Она уже была интересной.

* * *

Она вышла замуж за тирана, весело думала Элен. Она так ему и сказала. Поверхность льда, конечно, ухудшилась из-за слоя снега, и в нескольких местах образовались достаточно глубокие сугробы.

Нескольким мужчинам потребовалось десять минут, чтобы снова расчистить каток, в то время как все остальные подбадривали и согревали их настолько, насколько это было возможно в два часа зимней ночи.