Рождество по-новорусски
Шрифт:
– Ну, Геннадий Федорович, – сказал Мехтиев радостно, – ну, спасибо! Вот это друг! Вот это – мужчина!
– Да чего там, – махнул рукой Гиря. – Это ж ты хочешь к ним попасть, а мне эта фигня и задаром на хрен не нужна. Устал я.
– Я твой должник, – сказал Садреддин Гейдарович. – Ты только скажи, что нужно, я все сделаю.
– Отпусти меня поспать, – попросил Гиря.
– О чем разговор, – засмеялся Мехтиев. – Приезжай ко мне завтра. Я такой стол накрою!
Что подумал по поводу этого разговора Геннадий Федорович, осталось в голове Геннадия Федоровича. Что подумал Мехтиев…
– Не верю я ему, – сказал Мехтиев, садясь в автомобиль.
Али молча пожал плечами.
– Думаешь, дело закроют? – спросил Мехтиев.
– Это будем не мы решать, – ответил Али.
Решали действительно не Али и Садреддин Гейдарович. Решали люди официальные и облеченные властью.
– Все, слава Богу, – сказал подполковник милиции, начальник райотдела Константин Петрович Емельянов своему заместителю, узнав о том, что похищенный не только найден, но обнаружены также и трупы всех похитителей. – Все, не будет дела.
– А если, – неуверенно предположил зам, но Емельянов его оборвал.
– Мне звонили оттуда, – Емельянов указал пальцем на потолок. – Пацан подавать заяву не будет. И дело прекратится ввиду гибели подозреваемых.
После этого Константин Петрович Емельянов высказал в слух мысль о том, что не видит повода не выпить. И эту мысль воплотил в реальность.
По-своему он был прав. Глухарь есть глухарь, а такой глухарь может почище парового катка задавить любого неосторожного. И зачем это ему?
– А зачем это тебе? – спросил Граф у Гринчука. – Все же закончилось, если я тебя правильно понял.
– Правильно понял, – подтвердил Гринчук.
– И?
– Дашь мне ее адрес, или я найду сам?
Граф тяжело вздохнул:
– Ну почему всем людям достаются нормальные друзья, а мне Гринчук?
– Так нармальных до нармальных паслали, а меня к табе! – сказал Гринчук.
Граф снова тяжело вздохнул.
– Ну не вздыхай, ваше благородие.
– Высокоблагородие, – поправил Граф.
– Самовысокоблагородие, – Гринчук просительно посмотрел в глаза Графу.
– Хрен с тобой, – махнул рукой Граф. – Но ты хоть понимаешь, что здорово рискуешь? Если то, что ты мне рассказал – правда, то ты явно лишний человек на этом свете. Особенно после финта, который ты собираешься выкинуть.
– Знаю, – кивнул Гринчук.
– И все-таки…
– И все-таки.
Граф достал из кармана «паркер», по памяти написал в блокноте адрес, вырвал листок и протянул его Гринчуку:
– Я туда добавил ее телефоны. Сам поедешь?
– Михаила пошлю, это он у нас по женской части специалист.
– Лучше бы сам. Михаил парень молодой, в нем зрелости не хватает. А вот ты… Тем более что она твоя ровесница.
– У меня здесь тоже есть дела, – сказал Гринчук. – И по одному из них ты мог бы мне помочь.
– У меня есть выбор? – спросил Граф.
– Нет, – честно сказал Гринчук.
В кармане у него подал голос телефон.
Выбора также не было у Сашки Скока, одного из пацанов Гири.
Гиря его не бил, во всяком случае, пока. Главным в этом было то, что о возможной перемене способа общения Сашка Скок, или как его еще называли, СС, знал. И опасался. То, что Гиря говорил спокойно, Скока в заблуждение не вводило.
– Ты ведь знаешь, что этот «Кентавр» я сам отдал Нинке?
– Знаю.
– И то, что я сам буду решать, кто будет в нем хозяином, ты тоже знаешь, гнида?
Гнида молча кивнула.
– И я уже даже не вспоминаю про то что «Кентавр» на твоей территории, – Гиря взял в руки хрустальную пепельницу и взвесил ее на руке.
Скок вжал голову в плечи. Гиря по жизни был ненормальный, а после дурки он даже и отвечать не будет. Вломит в черепушку этой стекляшкой и кранты.
– Не знаю я, как это вышло, и кто это учудил, – Скок даже прижал руки к груди, демонстрируя, в каком он отчаянии от своей неинформированности.
– И на хрена тогда мне ты сдался? Кто попало может гранаты бросать, а ты будешь сопли жевать? Ладно, – сказал Гиря, – сейчас мы выясним, своими ногами ты отсюда уйдешь, или тебя понесут.
Гиря взял в руки мобильник и набрал номер.
Скок тоскливо оглядел кабинет Гири. Лучше бы его тогда замочили, подумал Саня о шефе. И испугался, что его глубокие чувства могут отразиться на лице.
– Юрий Иванович? – спросил Гиря.
– Типа.
– Здравствуйте, это Геннадий Федорович.
– Ну?
Гиря посмотрел на стоящего перед столом Скока. Тот вздрогнул.
– Я только сегодня узнал про то, что случилось у Нины в клубе. Честно.
Гринчук промолчал.
– За ту территорию отвечает у меня Саня Скок. Помните такого?
Саня Скок напряг слух, чтобы услышать ответ Зеленого. Сам он Гринчука помнил хорошо, особенно тот вечер полтора года назад, когда в темноте ошибся и попытался по пьяному делу сорвать злость на прохожем. Прохожим оказался Гринчук, настроение у него тоже было тогда не слишком хорошим.
Скок потер скулу.
– Так вот, он сейчас приедет в клуб, посмотрит, что там нужно отремонтировать и все организует. Или оплатит, если Нина решит сама нанимать людей. Хорошо?
– А это вы у Нины спросите, – сказал Гринчук. – Я здесь при чем?
– Лады, – засмеялся Гиря, – я у Нины спрошу. Но вы не возражаете?
– Не возражаю, – сказал в телефон Гринчук и обернулся к Графу. – Гиря после дурки здорово изменился.
– Повезло тебе, Саня, – усмехнулся Гиря. – Но если там еще раз что-то случится, я тебя…