Рождество в доме Мегрэ
Шрифт:
Сто раз он уже делал попытки самым деликатным образом дать ей понять"что это не доставляет ему удовольствия, а только расслабляет, что он кажется себе при этом больным и беспомощным, но завтрак в постели по воскресеньям и праздникам для нее оставался неизменным идеалом.
– Тебе не хочется еще полежать?
Нет! Покривить душой у него не хватало мужества.
– Что ж... С Рождеством Христовым!
Они вошли в столовую, где мадам Мегрэ поставила на стол поднос с дымящейся чашкой кофе и золотистыми рогаликами,
Положив трубку, он, чтобы доставить ей удовольствие, стоя съел один рогалик и, посмотрев в окно, заметил:
– Смотри, какая славная снежная крупа!
Это нельзя было назвать настоящим снегом. Действительно, с неба падала мелкая белая крупа, и это напомнило ему, как в детстве он высовывал язык, чтобы поймать на него снежинки.
Он увидел, как из подъезда стоящего напротив дома вышли две женщины с непокрытыми головами. Одна из них, блондинка лет тридцати, накинула на плечи манто, а другая, постарше, куталась в шаль.
Казалось, блондинка колеблется, готовая в любую минуту повернуть обратно. А брюнетка, маленького роста и худая, настаивает, и у Мегрэ сложилось впечатление, что она указывает на его окна. Позади них, в дверном проеме, показалась привратница и, видимо, тоже стала убеждать блондинку. Наконец та решилась и перешла бульвар, с беспокойством оглядываясь назад.
– Что ты там увидел?
– Ничего. Какие-то женщины.
– Что они делают?
– Как будто направляются сюда.
И в самом деле, очутившись на середине бульвара, обе подняли головы и посмотрели на окна комиссара.
– Надеюсь, они не станут тебя беспокоить в праздник. Да и у меня еще не убрано.
Правда, этого никто бы не заметил. Кроме подноса, все на своих местах, а на натертой воском мебели, если даже приглядеться, не заметишь и пылинки.
– Ты уверен, что они идут именно сюда?
– Сейчас увидим.
На всякий случай он решил причесаться, почистить зубы и ополоснуть лицо. Он еще стоял в спальне, раскуривая трубку, когда услышал звонок.
Надо полагать, мадам Мегрэ была не слишком любезна и на некоторое время задержала посетительниц в передней, прежде чем заглянуть к нему.
– Они непременно хотят поговорить с тобой, - прошептала она. Уверяют, что у них важное дело и им нужен твой совет. Я знаю одну из них.
– Какую?
– Маленькую и худую, мадемуазель Донкер. Она живет в доме напротив, на том же этаже, что мы, и целый день работает у окна. Эта симпатичная женщина берет заказы на вышивку у одного из торговых домов в предместье Сент-Оноре. Мне даже приходило в голову, не влюблена ли она в тебя.
– С чего ты взяла?
– Когда ты выходишь из дома, она частенько стоит у окна и провожает тебя глазами.
– Сколько ей лет?
– Сорок пять - пятьдесят. Ты не наденешь костюм?
Когда к нему приходят в половине девятого и беспокоят в рождественское утро, почему он не имеет права показаться
– Прошу извинить...
Не исключено, что мадам Мегрэ и в самом деле была права. Увидев его, мадемуазель Донкер не зарделась, а побледнела, улыбнулась, потом улыбка исчезла и тотчас же появилась снова; она открыла рот, но не сразу нашлась что сказать.
Зато блондинка, которая прекрасно владела собой, произнесла не без раздражения:
– Это не я надумала явиться к вам.
– Не угодно ли вам будет присесть?
Он заметил, что блондинка накинула манто на домашний халат и была без чулок, тогда как мадемуазель Донкер оделась так, словно собиралась в церковь.
– Вы, вероятно, удивлены, что мы осмелились обратиться к вам, - начала старшая, с трудом подбирая слова.
– Как и все, кто живет в нашем квартале, мы прекрасно понимаем, что это большая честь жить по соседству с вами... На этот раз она слегка покраснела и поглядела на поднос.
– Мы помешали вам закончить завтрак?
– Я уже поел. Слушаю вас.
– Этим утром, или скорее ночью, в нашем доме произошло такое волнующее событие, что я тут же подумала: наш долг - обратиться к вам. Мадам Мартен не хотел вас беспокоить. Я ей рассказала...
– Вы тоже живете в доме напротив, мадам Мартен?
– Да, месье.
Она казалась недовольной, что ее толкнули на этот шаг. А мадемуазель Донкер, набравшись духу, продолжала:
– Мы живем на том же этаже, что и вы, как раз напротив ваших окон. Она снова покраснела, словно это было признанием.
– Месье Мартен часто разъезжает по своим делам, но это понятно: он представитель торгового дома. Вот уже два месяца, как их девочка слегла из-за нелепого несчастного случая.
Мегрэ участливо обратился к блондинке:
– У вас есть дочь, мадам Мартен?
– Не дочь, а племянница. Мать ее умерла три года назад, и с тех пор девочка живет с нами. Она сломала ногу, упав с лестницы, и, по мнению врачей, поправится месяца через полтора, если не будет осложнений.
– Ваш муж сейчас в отъезде?
– Да.
– Продолжайте, мадемуазель Донкер.
Мадам Мегрэ прошла через ванную в кухню; было слышно, как она передвигает кастрюли. Мегрэ время от времени поглядывал на бледное небо.
– Сегодня утром я, как обычно, встала рано, чтобы поспеть к заутрене.
– И поспели?
– Да. Возвратилась около половины восьмого, потому что прослушала три мессы. Приготовила себе завтрак. Вы могли видеть свет в моем окне.
Мегрэ жестом показал, что не обратил на это внимания.
– Я торопилась отнести кое-какие сладости Колетте: в этом году у нее такое грустное Рождество. Колетта - это племянница мадам Мартен.
– Сколько ей лет?
– Семь. Я не ошибаюсь, мадам Мартен?