Рождество в Фогвуде
Шрифт:
Она замолчала, очень грустно глядя в огонь.
– Это был Рубен Симонс, мой дедушка, – пояснила Вэлери. – Просто бабушка называет его на испанский манер, с ударением на второй слог.
– Мне не понравилось в Англии, – пробормотала пожилая леди. – Здесь оказалось так холодно и сыро. Я очень тосковала по Испании. Мне часто хотелось вернуться и умереть там, на солнце, высохнуть, как листок с дерева и превратиться в тлен, смешаться с раскалённой пылью и навсегда остаться там. Но уже родился Джошуа, да и Рубен был так добр ко мне. Он очень меня любил. Жаль, что он рано умер. У него была больная печень. Если б он воспитывал Джошуа, тот
– Это дедушка Чарли, – вставила Вэлери.
– Он показался мне похожим на Аурильо, – несколько меланхолично продолжала виконтесса. – Он обещал мне, что мы заберём Джошуа, но всё оттягивал. А потом родился Перси. И я поняла, что Десмонд никогда не позволит сыну лавочника жить рядом с его наследником. Оба моих сына меня разочаровали, но у меня есть мои внуки, – она взглянула на Вэлери и улыбнулась. – Я знаю, моя девочка, что тебе несладко приходилось в той школе, но теперь ты понимаешь, что с отцом тебе было бы хуже. Это я настояла, чтоб он отправил тебя туда. Если хочешь, можешь сердиться на меня за это.
– Мне не за что сердиться на тебя, – покачала головой Вэлери. – Мне было там совсем не так плохо. Я много читала, и много мечтала. Думаю, что с папой у меня не было бы ни того, ни другого.
– Я оставлю всё, что у меня есть, своей внучке, – проговорила виконтесса, взглянув на тётю Роззи. – Это совсем немного, но вполне приличные драгоценности. Я уже написала завещание.
– И вы ничего не оставите внуку, миледи? – удивилась тётя Роззи. – Он так заботится о вас.
– Вы могли бы звать меня Долли, – в несколько просительной манере произнесла та, – все друзья зовут меня Долли. Моё имя Долорес, но это слишком вычурно для Англии. А что до наследства, то Чарли получил наследство от своих родителей, он обеспечен. К тому же заботясь обо мне, он ведёт себя так, как и должен вести себя мужчина. Странно, что не все в Англии это понимают. Но в Испании мужчины всегда заботятся не только о своих жёнах и детях, но и о матерях и бабушках. Это их долг. И Чарли это понимает. Да и зачем ему женские побрякушки? Женское наследство должно достаться женщине, поэтому я всё оставлю Вэлери. По крайней мере, ей будет, в чём появиться на людях.
– Может, тебе стоит прилечь? – спросила Вэлери, склонившись к бабушке. – До обеда ещё несколько часов. Съедутся гости, возможно, мы засидимся допоздна.
– Да, – леди Бринзби-Ашер поднялась, опираясь на руку внучки. – Мне лучше прилечь и немного отдохнуть. Или нет, я посижу в кресле у камина. В моей комнате красивый старинный камин и уютное кресло.
Они ушли, а я задумчиво посмотрела на мужа.
– О чём думаешь? – спросил он.
– О том, как мне повезло с мужем, не то, что этой бедняжке, – призналась я.
– Первого мужа она любила, – заметила Дэбби. – Как красиво она о нём сказала, что он был замешан на оливках с жасмином, или что-то вроде этого.
– Это из стихотворения испанского поэта Федерико Гарсиа Лорки, расстрелянного франкистами, – проговорила я и, поймав удивлённый взгляд Джеймса, пояснила: – Мне всегда очень нравились его стихи, я много читала в школе. В переводе, естественно.
На пороге появился новый лакей и сообщил:
– Сэр
Джеймс застал отца в одиночестве. Тот сидел за своим столом и в задумчивости поигрывал золотой ручкой. Увидев сына, он коротко распорядился:
– Садись, – и после того, как тот сел в большое кресло у журнального столика со столешницей из золотистого мрамора, произнёс: – Мне очень жаль, но мы не смогли договориться.
– Что это значит? – осторожно спросил Джеймс.
Сэр Артур был, как всегда, спокоен, и посторонний взгляд не заметил бы его волнения, но Джеймс слишком хорошо его знал. Он видел, что отец встревожен, раздосадован и, может быть, даже смущён.
– Расскажи мне, что произошло, – попросил он.
– Этот Симонс довольно скользкий тип, – заметил сэр Артур. – Он начал издалека, и вполне логичным было, что он поинтересовался, чем располагает Том. Я объяснил, что в данный момент я являюсь единоличным владельцем контрольного пакета акций компании, а мои дети имеют только то, что заработают. Свои дополнительные расходы они должны, по меньшей мере, обосновать, после чего и получают деньги на их оплату.
– Как в это вписывается мой пентхаус? – невольно усмехнувшись, вставил Джеймс.
– Ты вернулся живым из Афганистана, и это было для меня достаточным обоснованием, – серьёзно ответил сэр Артур. – Я не жалею для вас денег. Том тоже купил свою квартиру и спортивный автомобиль не на гонорар, который получает за работу в офисе, но я никогда не мог упрекнуть вас в чрезмерном транжирстве. То, в чём вы нуждались, было в пределах разумного для мужчин вашего возраста и положения. Именно это я ему и объяснил. Ему это не понравилось, но он посчитал нужным выяснить, на что Том может рассчитывать в случае моей смерти.
– И это ему тоже не понравилось.
– Контрольный пакет акций неделим и переходит вместе с поместьем и титулом к старшему сыну. Это не я придумал, – слегка раздражённо пожал плечами сэр Артур. – Это записано в меморандуме сэра Руперта. Никто никогда не сомневался в разумности такого подхода, защищающего фирму от растаскивания по кускам. Естественно, я дал ему понять, что Том получит свою долю из моих личных средств, не являющихся активами фирмы. Сумму я называть не стал, но вряд ли он сомневается, что это немало. Однако он заявил, что из всего этого следует, что на данный момент Том живёт на гонорар, который получает за свою работу в фирме, то есть, по сути, не отличается от обычного клерка в Сити. И что он, как успешный бизнесмен, не может выдать свою дочь за обычного клерка.
– И какой же выход из сложившейся ситуации он предложил? – мрачно поинтересовался Джеймс, полагая, что именно сейчас прозвучит сумма, составляющая цену вопроса.
– Он предложил мне выделить Тому триста тысяч фунтов, чтоб тот вложил их в предприятие мистера Симонса, естественно с правом последующего участия в прибылях.
– Что за предприятие, он сказал?
– Производство интеллектуальных газонокосилок.
– Интеллектуальных?
– Он их так назвал и пространно расписал, как купил у японцев патент на изобретение, закупил у них оборудование и уже смонтировал его в Йоркшире. Но на пусковом цикле у него возникли проблемы с наличием оборотных средств. Если Том поможет их решить, то уже после Нового года первые экземпляры поступят в продажу. Если нет, свадьбы не будет.