Рождество в Фогвуде

Куницына Лариса

– Пожалуй. А это та ваза, о которой говорил на свадьбе Том? – он указал на большую китайскую вазу с изысканным синим рисунком. – У меня она не впишется, хотя очень красивая. Поставишь её в своей гостиной?

– Когда у меня будет гостиная.

– За этой стеной твоя голубая спальня. Думаю, можно воспользоваться идеей папы и пробить в ней дверной проём. Там и устроишь свою гостиную и будуар с личной ванной и гардеробной. Там два окна, так что можно будет сделать перегородку, чтоб отделить будуар от гостиной.

– Тогда

камин окажется в будуаре, а не в гостиной.

– Да… Ладно, подумаем об этом потом. Пока нам вполне хватит одной спальни и одной гостиной на двоих. Если я тебе не слишком надоел.

– Не слишком, – усмехнулась я. – И ты ничего не сказал о моей личной спальне.

– Мне надоело каждую ночь менять кровати, подобно куртизанке, – капризно заметил он. – Если хочешь, можно сменить матрас в моей спальне на более мягкий, и остановимся на этом.

– Тогда одно уточнение…

– Какое?

– В нашей спальне.

– Логично, – вздохнул он. – Решим всё это в рабочем порядке. А сейчас пойдём на ленч.

– А мешать пудинг? – тоном обиженного ребёнка заныла я.

– Хорошо… – ворчливо согласился он, и, взяв меня за руку, повёл к двери.

В кухне в этот час было на удивление людно. Том с усердием мешал что-то в большой керамической миске, рядом с ним стоял Игорь, с улыбкой наблюдая за процессом. Дэбби возле стола с усердием маленькой девочки слизывала с большой ложки шоколадный крем, а тётя Роззи сверялась с распечатанным на принтере меню обеда. Джеймс сразу же направился к кухарке и, жестом фокусника достав из кармана красную плоскую коробочку, перевитую шёлковой ленточкой, подал ей.

– Счастливого Рождества, миссис Бэнкс. Это от нас с Ларой.

– Право же, не стоило… – смущённо пробормотала она, поспешно развязывая ленточку.

Дэбби оторвалась от своего занятия и с любопытством наблюдала за ней. Кухарка открыла коробочку и извлекла оттуда красивые бусы из цветного стекла и тут же, едва не захлебнувшись от восторга, приложила их к своей пышной груди.

– Какая красота, мистер Джеймс!

– Лара была права. Они подходят к вашим глазам! – ослепительно улыбнулся Джеймс и поцеловал её в румяную щёчку.

Она сдавленно пискнула и поспешно вытерла краем припорошённого мукой передника выкатившуюся слезу.

– Вы так добры, сэр! Миссис Лара!

– Я очень рада, что вам понравилось, – я чмокнула её в другую щёчку. – Счастливого Рождества!

– Муранское стекло, – определила Дэбби и требовательно взглянула на брата. – А мне?

– Это не твой цвет, – усмехнулся он. – И твои подарки – под ёлкой.

Джеймс подошёл к столу и пожал руку Игорю.

– Рад снова видеть вас, мистер Саблин.

– Лучше, Игорь. Благодаря Тому, я у вас уже почти свой человек. Боюсь, что скоро вам надоест моё общество.

– Глупости! –

возразила тётя Роззи. – Игорь уже три раза гостил у нас. Я рада, что у Тома появился такой умный и хорошо воспитанный друг его возраста. Мы всегда рады видеть вас!

– Ещё бы! – Том отцепился от большой деревянной ложки и вытер лоб. – Игорь привил мне интерес к классической музыке. Так что не удивляйся, если не найдёшь каких-то дисков в своей коллекции. Они у меня. К тому же я читаю Тургенева, и мне кажется, начинаю понимать Лару.

– Вы творите чудеса! – рассмеялась я, подходя к ним.

– Мне было немного одиноко здесь без родных, а в вашем доме так тепло и уютно, – пояснил Игорь и взглянул на Джеймса. – Вы позволите?

Тот великодушно кивнул, и он мягко обнял меня и поцеловал в щёку.

– Я рад снова видеть вас, Лара. Вы, и правда, напомнили мне тургеневских девушек, едва я увидел вас на свадьбе. Судя по реакции Тома, я не ошибся.

– Дашь мне почитать, – велел Джеймс брату и, заметив, что Игорь всё ещё держит меня за руки, спросил: – Ваша очередь мешать пудинг?

– Да, благодарю, – кивнул тот и взялся за ложку.

Джеймс обнял меня за плечи, наблюдая за ним.

– Вы взяли с собой скрипку?

– Конечно, – кивнул тот. – Свою лучшую скрипку. И с удовольствием снова сыграю. У меня есть пара новых аранжировок Баха и ещё каприсы Паганини на бис. Вам понравится.

– Я уверен.

– А из чего делается пудинг? – спросила я, заглядывая в миску.

– Из самых вкусных вещей в мире, – сообщил Джеймс.

– Изюм, орехи, цукаты и специи по моему собственному рецепту, – поспешно подходя, сообщила миссис Бэнкс. – И конечно, перед тем, как подать, я оболью его ромом и подожгу.

– Миссис Бэнкс сама вносит свой шедевр в столовую при выключенном свете, – добавил Джеймс. – Это настоящая сказка!

– Ваша очередь, – произнёс Игорь, отходя.

– Давай вместе, – улыбнулся Джеймс, и когда я взялась за ложку, встал за моей спиной и аккуратно обхватил мою руку пальцами.

Масса в сосуде была густой, и мешать её было трудно, при этом от неё исходил изумительный аромат гвоздики, корицы и ещё чего-то сладкого и загадочного. Я невольно рассмеялась, и Джеймс, обняв меня, поцеловал в висок.

– Удача в следующем году нам обеспечена!

– Мне понравилось! – призналась я.

– Ты его ещё не пробовала. Посмотрим, что ты скажешь, когда съешь кусочек!

– Она ничего не скажет, потому что потеряет дар речи, – заметила Дэбби. – Жаль, что такой пудинг пекут только на Рождество и Новый год.

– В Новый год тоже будет пудинг? – оживилась я.

– Да, но другой, – кивнул Том. – Новый год мы будем отмечать в Лондоне, а у миссис Джонсон свой рецепт. И тоже восхитительный.