Руна на ладони
Шрифт:
— У моей жены, — недобро поправил его Ульф.
Теперь уже все смотрели поверх его плеча. На Свейту, высунувшуюся из-за его спины. Смотрели изумленно, неверяще…
Что поделать, весть за весть, подумал Ульф.
— Пусть так, — отозвался темный, что с ним говорил. — Так это она пробудила утерянную силу рун? А чтобы прийти сюда… наверно, использовала руну Пути, Райду. Я прав?
— Руну Врат, — поправил его Ульф. — Тфурисар.
— Не смотрите на неё! — крикнул вдруг альв. — Уходите! Все, бегом! Вспомните о рабской руне! Если
И темные, стоявшие за ним, начали разворачиваться. Там возникла сутолока. Ульф, сделав шаг вперед, рявкнул:
— Мы пришли с миром! Вспомните — мы с самого начала могли использовать Наудр, руну подчинения! Но не сделали этого!
Хавгрил уже развернулся. Однако альв, отдавший приказ уходить, задержался. Сказал глухо, старательно отводя взгляд в сторону, на один из горнов:
— Я выйду последним. Но если вы задержитесь тут, велю запустить в этот зал мертвый туман.
— Мы уходим, — ответил Ульф. — Но вы должны знать ещё кое-что. Даром оживлять руны владеет не только моя жена. Но и Хильдегард, дочь ярла Арнстейна.
Лицо альва дрогнуло, взгляд его на долю мгновенья метнулся к Ульфу. А потом темный опять отвернулся, уставился на горн, зев которого светился багровым. И пообещал:
— Мы запомним это. Но если ты приплывешь в Бёсефьорд, не привози с собой свою жену, волк. Иначе тебе не позволят даже сойти на берег. И не простят этого.
Темный развернулся, торопливо зашагал вслед за собратьями, бежавшими к выходу. Ульф громко, так, чтобы альвы слышали, объявил:
— Открывай проход, Свейта. Мы уходим.
Дыра, которая появилась в каменной стене зала, походила на узкий, вытянутый треугольник. За ней покачивалась палуба корабля, слабо обрисованная светом из люка. Черным столбом перечеркивала этот свет мачта, а дальше, уже за люком, виднелся клин высокой кормы — и силуэты людей, стоявших у правила.
Кто-то изумленно пробормотал что-то. Слов Света не разобрала.
Сквозь щель, прорезавшую каменную стену, она протиснулась боком. Выбралась на палубу, баюкая в ладонях лоскутную книжицу — так, чтобы одна рука придерживала её снизу, а вторая накрывала страницу с руной Врат. Сумка и куль с едой, по-прежнему висевшие на плече, зацепились за край щели. Ульф сзади молча их поправил.
Сам он выскользнул из прохода гибкой тенью — хотя для этого ему пришлось низко присесть. Света тут же отдернула ладонь от странички с руной. Дыра, сиявшая багровыми отсветами горнов, исчезла. Неясным клином проступил на фоне темного моря, посеребренного луной, вздернутый нос драккара.
— Ярл! — тут же радостно крикнули от кормы.
И она ощутила…
Очень многое ощутила.
В каменном зале темных альвов ей было тревожно и страшновато — а потом внезапно стало стыдно.
Стыдно за себя. За то, что она уже успела подумать о пытках, о рабской руне — а Ульф обошелся без всего этого. Пусть он обошелся с Хавгрилом не слишком мягко, но все же нашел другой путь. Предложил обменяться сведениями. Договорился мирно.
Зато она начала думать о рабской руне ещё до того, как попала к альвам.
Пугливая бабенка с огромной силой, вот кто я, безрадостно подумала Света. Готовая хвататься за них при первом же намеке на опасность…
То, как альвы обратились в бегство, ясно показывало, насколько опасной они её считают. И команда Ульфа сейчас откровенно обрадовалась, увидев, что ярл вернулся вместе с ней — а ведь они даже не знают всей правды.
Буду работать над собой, пристыжено решила она. Конечно, такой, как Ульф, ей все равно не стать…
— Идем вниз, — сказал муж.
Следом сдернул с её плеча сумку и куль с едой. Схватил за локоть, тут же крикнул:
— Сигвард, держишь к Ульфхольму?
— Да, ярл! — счастливо завопил тот.
Ульф потащил Свету к люку.
ГЛАВА 10
В каюте неярко, по-домашнему горел альвов огонь. Взгляд Светы с порога уперся в дощатую заплату, светлевшую в переборке напротив двери, над сундуком. Она подавила вздох…
Ульф подтолкнул её к постели.
— Сядь. Или приляг. Я сейчас вернусь, и мы поговорим.
Он ушел, бросив в углу сумку вместе с кулем, а Света медленно дошла до постели. Опустилась на неё, внезапно ощутив себя усталой и разбитой. Стянула куртку, которую надела по настоянию Ульфа, отправляясь в подземелья, швырнула её на сундук. Застыла, опершись локтями о колени, сцепив подрагивавшие пальцы…
Ульф вернулся, неся баклагу с элем и чашу. Присел, оперся одним коленом о постель.
И тут же сунул ей под нос чашу, в которой плескалась налитая на два пальца темная жидкость. Сказал, глядя пристально:
— Это зелье. На этот раз говорю открыто. Зелье светлых альвов, которое придаст сил и позволит продержаться без сна какое-то время. Сейчас я налью сюда эля — и сам выпью половину. Но ты можешь отказаться. У тебя нет причин мне верить, после того, что я сделал… и после моей встречи с Хильдегард.
Он замолчал, а Света пару мгновений смотрела ему в лицо.
Янтарные глаза приглушенно поблескивали. Осунувшееся лицо было спокойным и сосредоточенным. Ульф ждал её ответа — и в то же время словно думал о чем-то своем.
Она медленно кивнула. Ульф налил в чашу эля из баклаги, покачал, расплескав немного. В три глотка выпил половину получившейся смеси, остаток протянул ей.
У зелья, разбавленного элем, вкус оказался горьким, как у кофе. Правда, окончательно поверить в это мешала кислинка эля.
И хоть не ко времени, но Света вдруг подумала — чего бы сейчас не отдала, чтобы ощутить вкус того, что осталось дома. На Земле. Кофе, шоколад, всякие сладости. Никогда бы не подумала, что по чаю можно так скучать. И по кофе. Особенно по кофе…