Русь потусторонняя
Шрифт:
— Не помню. Чем он так знаменит?
— Мраморная ГЭС. Крупнейшая в мире. Ты бывал там сорок с лишним лет назад, когда ее только строили.
— Ах да, припоминаю! — по голосу было слышно, что МакКормик улыбается, — Любопытное было задание. Я тогда совсем молодой был, моложе, чем ты сейчас! Рабочие, когда строили плотину, своими взрывами пробудили Эухеда.
— Эухед? — Павел отчаянно пытался вызвать в памяти все, что знал о мистических существах. Это название было ему знакомо, он явно слышал его на курсах в Лондоне. Но никак не мог вспомнить ни особенностей этого существа, ни даже цвета его ауры. — Он Светлый, или Темный?
— Совсем
— А как же несчастные случаи? Исчезновения людей?
— Эухед тут совершенно не при чем. Зря тот инженер с плотины…
— Чирков?
— Точно, Чирков! Он еще писал мне недавно, спрашивал, есть ли у нас агенты в России, я ему тебя и порекомендовал. Зря этот Чирков тогда переполошился. Даже на Орден ухитрился выйти, правда, нечаянно это у него получилось, но факт то, что связался он с нами.
— Так что же происходило на строительстве ГЭС? Если это не Эухед, то кто?
— КГБ, Пол. Все просто и банально. КГБ! Небольшая чистка, устроенная по поручению Хрущева. Хрущев, конечно, не Сталин, тираном он не был, но неугодных лично ему, или его режиму устранял столь же безжалостно. Поговаривали, что там, в Мраморном, просто-напросто ликвидировали тех, кого подозревали в шпионаже. Но в эти дела я уже не лез. Нашел Эухеда, поговорил с ним, убедился в том что тварь эта вполне сознает, что делает и никому вреда причинять не собирается, и все.
— А что Эухед? Он до сих пор там?
— А кто его знает. Может там, а может ушел куда-нибудь. Эти существа уникальны тем, что передвигаться могут во всех стихиях, хоть и живут в воде. Может он сейчас где-нибудь у нас, в прудах Вестминстера живет. Все возможно!
— А у них сильная аура? — после небольшой паузы, собравшись с мыслями спросил Павел.
— Да нет, — без раздумий ответил МакКормик, — Как у обычного Наделенного, не сильнее. Просто так его не заметишь, сканировать нужно. А что?
— Да так…
Насколько мог коротко Павел пересказал МакКормику историю своего появления в Мраморном, и все то, что он успел раскопать уже здесь. Немного подумав тот сознался, что еще не встречался с таким явлением.
— Знаешь, Пол, если бы ты мог точно мне сказать, что Темная аура исходит из какого-то определенного места, я бы ответил тебе, что это сам Игни Этферро, его земное воплощение. Я за свою жизнь такого не встречал. Муатье как-то рассказывал мне, что когда он был молодым, ему говорили об операции по уничтожению льва, в котором, вдруг, воплотилась сама Тьма. Но это скорее правило, чем исключение, такое бывает очень и очень редко. К тому же, ты говоришь, что фонит сам город. Как правило, это означает, что в городе много Темных, но это ты и без меня знаешь.
— Да, но за весь день я не почувствовал рядом никого с ИХ стороны.
— Тем более странно… Тогда я просто не знаю, что и думать.
Поблагодарив МакКормика за информацию (которая хоть и не принесла пользы, но все позволяла не идти по ложному пути), Павел повесил трубку и вышел из телеграфа. На пороге он едва ли не лоб в лоб столкнулся с девушкой лет двадцати, одетой в короткую цветастую юбку и не по-сентябрьски открытый топик.
— Ой! Простите! — воскликнула она, отходя в сторону, — Проходите, пожалуйста.
— Нет, это вы простите, — скользнув взглядом по соблазнительным округлостям, выделяющимся под одеждой, ответил Павел, придерживая перед ней дверь, — Проходите, пока не замерзли.
Она оглядела себя и рассмеялась, словно только сейчас поняв, что он имеет в виду.
— А, вы о моей одежде? Чего мне еще только не говорили. И что в этом городке не стоит одеваться так вызывающе, и что я похожа на… ну, вы поняли на кого. Но что в таком одеянии можно замерзнуть — такое слышу впервые.
— Ну, так сентябрь на дворе.
— Мало ли, сентябрь. Я на календарь не смотрела, счастливые часов не наблюдают. Бабье лето сейчас, вот что. Тепло, красиво и приятно. А как тебя зовут?
— Павел… — такой резкие переход от разговор о погоде к обращению на «ты» несколько выбил его из колеи, — А тебя?
— Лена. Надолго к нам?
— Что, так отчетливо видно, что я приезжий?
— Не то, чтобы отчетливо, но видно. Одежда на тебе современная. Я то в «Интернете» часто бываю, знаю, во что сейчас весь мир одевается. Это наши охламоны, не зря же их Мраморными называют, одеваются так, как на душу ляжет. Во-вторых, уж очень ты потерянным выглядишь, по сторонам оглядываешься, будто ищешь чего… Сразу видно, что места тебе незнакомые — местный уже давно по сторонам не смотрит, он весь Мраморный пройдет от края до края с закрытыми глазами. В-третьих — взгляд. У большинства здесь он затравленный, дикий какой-то. Все здесь озабочены простым насущным вопросом — как бы деньгами разжиться, а у тебя глаза задумчивые, серьезные. Да и деньгами ты, кажется, не обделен, но это уже из одежды вытекает. Бедняк так не одевается. Ну и, наконец, ты ко мне на «Вы» обратился. Это уж точно доказывает, что ты — приезжий. Все местные меня знают.
— Прямо так уж и все?! — не поверил Павел.
— Все, все. Ну ладно, Паш, я пойду. Захочешь пообщаться — заходи в клуб, спроси Лену Керн. Я там чуть ли не все время торчу. Сейчас, вот, телеграмму пошлю и опять туда направлюсь. Так что, заходи, поболтаем. Если хочешь — я тебе город покажу, я ж вижу, что ты турист. Странный, правда — откуда в Мраморном вообще туристу взяться? Ну да ладно.
Она уже скользнула в дверь, когда Павел, очнувшийся, наконец, будто от столбняка, крикнул ей вслед:
— Постой, а в какой клуб?
— А он у нас тут один, не промахнешься.
Словно обухом по голове ударенный, Павел зашагал обратно к гостинице. Вот это девушка! Элегантная, красивая, озорная и умная! Уникальное сочетание всех талантов, которые только могут присутствовать в представительнице прекрасной половины человечества.
Тут же перед его мысленным взором возникла Валя, но Павел тут же отогнал это видение. В конце концов, ничего плохого он не делает, просто хочет познакомиться с этой очаровательной бестией поближе. Да и вообще, она сама сказала, что хочет показать ему город, ведь так? А если он хочет разобраться в том, что здесь происходит, то нужно быть ближе к массам, к простым людям. Так пусть Лена и устроит ему это «хождение в народ».