Руслана
Шрифт:
Хотя…
Вот уже скоро две недели как я здесь. Один. А до этого почти неделя дороги. А и до того, в Лондоне, тоже давно никого… Тело томилось по слиянию с другим телом, по обмену живыми соками жизни. Торчали, требуя ласки, налившиеся истомой соски. А уж что говорить о тоске внизу, между бёдер…
Я вдруг вспомнил, что у Николая в группе ведь ещё несколько девушек. Может, и для меня во вчерашней встрече есть хоть самая малость от судьбы?..
Чтобы отвлечься от бесплодного, беспредметного томления, я отправился в «Мави Ай» и подогнал фургон вплотную к полученному в пользование сарайчику: решил собрать, наконец, мой старый трайк2. Слегка обшарпанная от долгого, не без приключений, использования тележка была крепко прихвачена верёвками на крыше фургона. Я осторожно спустил её вниз. Развёл широко её тонкие крепкие ноги из сдвоенных дюралевых труб, пока не вытянулись до упора все тросы. Всунул задние тросы в буксы с двусторонней нарезкой, завинтил до полного натяжения, вставив в дырочку на теле буксы тонкую отвёртку – нужен был рычаг.
Потом я надел, с тугим натягом, колёса на обмазанные свежей густой смазкой оси. Крутнул. Оба колеса вращались легко и свободно, сидя плотно, без малейшего шата, на штырях осей.
Теперь я продвинул на место узел переднего колеса и, легонько постукивая, вбил насквозь длинный болт, который служил осью. Подсоединил тросик газа.
Оставалось самое трудное – подвесить тяжеленную чуху мотора. Старый и безотказный «фуджи-робин», сделанный в далёкой Японии, весил вместе с глушителем и редуктором добрых сорок кило. Правда, и мощность была у него приличная – пятьдесят лошадей. Как раз то, что надо, чтобы уверенно выталкивать в небо тяжёлый воздушный мотоцикл с двумя седоками.
Обычно для этой операции нужны бы два помощника, которые, покряхтывая от усилий, держали мотор точно под рамой, пока я бы вставлял все четыре болта в тугие антивибрационные блоки из чёрной резины и поскорее наживлял свежие гайки-целочки, с девственным колечком пластика над резьбой. Колечком, в которое никогда ещё не протискивался грубый толстый болт.
Часто бывая в своих поездках один, я придумал удобный способ состыковки. Вот и сейчас я расстелил позади тележки, уже стоящей, широко раздвинув бёдра шасси, брезент. Положил в середину брезентовой грубой простыни, как подушку, потёртое старое сиденье от трайка. С большим усилием вынув из фургона тяжеленную чушку мотора, я стиснув зубы пронёс её с пяток шагов до брезента и осторожненько уложил на мягкую подушку.
Чёрт!.. и как эту неподъёмную тяжесть так легко уносит в небо крыло?..
Я пристроил мотор на фланец винта, заводным устройством кверху, подтащил трайк поближе и задрал его передним колесом к небесам. Трубки моторной рамы всунулись сами как раз куда нужно. Слегка подвигав мотор, я втолкнул один из болтов подвеса в «сайлент-блок», гасящий вибрацию, и слегка наживил на нём гаечку. Потом всунул второй болт. Потом остальные два.
Слегка подвинтив все четыре гайки, до тех пор как послышится тихое кряхтение пластикового колечка, в которое начинает бесцеремонно протискиваться болт, я стал поднимать мотор, быстро легчавший у меня в руках. Когда переднее колесо тележки коснулось земли, мотор уже не оттягивал мне руки. Он просто висел спокойно на своих четырёх болтах. Я просунул в дырку на пилоне трайка длинный болт и втолкнул его в «сайлент-блок» в нижней части мотора. Потом закрутил все гайки до упора и продел тонкие чеки стопоров в дырочки на концах болтов – необходимая предосторожность на случай, если вибрация от мотора ослабит колечко пластика в гайке, и она захочет слезть с надоевшего ей болта.
Крышки карбюраторов, вместе с плунжерами и тросами, аккуратно обмотанные в мягкие чистые тряпки и упрятанные в двойной слой прозрачных мешков из полиэтилена, были прихвачены клейкой лентой к рамке сиденья. Я осторожно высвободил их из этого плена, проверил – не загрязнились ли. Потом снял полиэтиленовые мешочки с самих карбюраторов, вынул заполнявшие их внутри чистенькие тряпочки и опустил, один за другим, оба плунжера с торчавшими иглами, в корпуса. Ввинтил на места дросселя холодного старта.
Сверху на мотораму я поставил чёрный, с гладкими боками, бензобак. Прозрачная пластмассовая трубка бензопровода пожелтела от старости и стала жёст-кой. Я пошарил в большом мешке с разной всячиной и вытащил отрезок свежей и прозрачной трубки. Отхватил ножом кусок подходящей длины и насадил одним концом на патрубок фильтра. Надел на трубку две затяжные клипсы, потом натянул второй конец трубки на выходной патрубок бака. Усадив клипсы по местам, я плотно затянул их до упора.
Покончив со сборкой тележки, я любовно и осторожно вытащил из-под скамьи в фургоне деревянный лакированный пропеллер, запелёнутый в мягкое тряпьё. Передние кромки лопастей были оклеены мутновато-белыми, цвета спермы, лентами прочного пластика, предохранявшего тело пропеллера от незамеченных в траве прутиков и мелких камешков, которые могут попасть в прозрачный, гудящий басисто-надсадно круг винта при разбеге на взлёте.
Я насадил винт большой дыркой в его центре на штырь, плотно вдвинул на место, сопоставил дырки на комле винта и на флянце редуктора, и затолкал на место все четыре болта. Завинтил гайки-целочки, не закручивая их пока до упора.
Теперь надо было сделать «тракинг». Добиться того, чтобы лопасти винта ометали круг точно под прямым углом к оси. Я воткнул в землю длинную отвёртку, рукояткой у самого конца лопасти, смотревшей вниз. Закрепил весь трайк так, чтобы он не сдвигался. И стал поочередно, через упругое сопротивление мотора, подтягивать лопасти одну за другой вниз и глядеть – проходят ли они рядом с этой рукоятью на одинаковом расстоянии.
Мне повезло – разницы почти не было, пустяки, пара миллиметров. Я затянул окончательно-равномерно все четыре болта, ещё раз проверил, не увеличилось ли биение. Потом вставил стопоры в крохотные дырочки на концах болтов.
Тележка была готова к полётам.
Время незаметно пролетело за этой работой. Я вспомнил, что в пять мне должны позвонить из Акбюка, да и живот уже подвело от голода. Пора было ехать назад в Кушадаси.
Где ты пропадаешь весь день?.. укоризненно сказал Феридун… Тебе уже два раза звонили. Твои пилоты из Moсковы уже в Румынии. Утром послезавтра будут в Болгарии на границе, в Азизие. Хотят, чтобы ты их встретил, у них же с собой эти ваши дельты, моторы и куча вещей. Чтобы не вышло недоразумения с таможней…
Я растерянно подошёл к карте на стене Феридунова кабинета, чтобы прикинуть, как ехать и сколько на это понадобится времени. Получалось, как ни крути, хоть влево, а хоть вправо – всё равно ехать в объезд Мраморного моря. Путь неближний…
Завтра с утра выезжать. Только до Чанаккале, где Дарданеллы и паром, езды часов десять, как минимум. А оттуда ещё почти столько же!..
Сочувствую!.. сказал Феридун, увидев моё лицо.
Зазвонил телефон.
Наверное, опять твои пилоты… ворчливо сказал мой друг и взял трубку.
Альфрет-бей?.. он пожал плечами и протянул трубку мне… Какая-то женщина. Ты, как всегда, время зря не теряешь…
Здрасти!.. это была Вера… Ой, Альфред, здесь так хорошо, просто сказка!.. Мы так счастливы, вы не представляете. Гостиница большая, новая совсем. Нам дали по комнате на двоих. Кормят так, что можно за неделю форму потерять. Бассейн! Пляж красивый!.. Приезжайте к нам, обязательно!.. Дайте слово, что приедете!.. Мы вас познакомим с нашими девочками, хорошо?..
Я был рад за них. И тронут её откровенным желанием не остаться в долгу.