Русские на Мариенплац
Шрифт:
– Поможешь нам только принять товар. Чисто физическая работа. А бизнес мы с Сашей обеспечим. Это наши проблемы. Объясни Эдику, Саша…
– Нам третий нужен, – сказал Саня. – Мы из Гамбурга так и выехали – втроем. Но наш коллега в Ганновере тяжело заболел и его пришлось оставить там в больнице. А дело не ждет. Завтра нужно будет товар принять под Плауэном. Это отсюда километров триста. Там уже все по минутам рассчитано. Если мы сорвем это дело, фирма понесет убытки… Штрафные санкции, то, се… Короче, всем кисло будет. А вдвоем
У меня в глазах сразу возник отличнейший «форд-скорпио» за девять с половиной тысяч с автомаркта на Ландсбергерштрассе. Я только позавчера вокруг этого «скорпио», как кот вокруг сала, чуть ли не час крутился.
– А что за работа? Что я должен буду делать?
– Да для тебя это вообще раз плюнуть, Эдька! – весело говорит Саня. – С твоей-то квалификацией!.. А десять штук – как с куста!
– Ну хорошо, – говорю. – Давайте попробуем.
А у самого прямо перед глазами этот белоснежный «скорпио» с антиблокировочной системой тормозов, с сервоусилителем руля, со всеми примочками, о которых можно только мечтать!..
– И болтать о нашем разговоре ни с кем не надо, – сказал Яцек. – В большом бизнесе есть такое понятие – коммерческая тайна.
– Капитализм, Эдька! Конкуренция – страшная!.. – подтвердил Саня. – Не успеешь оглянуться, как у тебя кусок из рук вырвут!
– Иногда вместе с руками. А это очень больно, – заметил Яцек.
– На хрена тебе, Эдик, лишние проблемы? – добавил Саня, и мне вдруг показалось, что на лице его промелькнула та самая афганская блатная ухмылочка, с которой он тогда расстреливал пленных душманов.
Мне бы в тот момент, дураку, сообразить, что к чему, а у меня в голове только белый «форд-скорпио», который уже послезавтра может стать моим собственным. И я уже даже представляю себе, как въезжаю на нем в «Китцингер-хоф», сажаю моих стариков – Наташу и Петера и везу их в Мюнхен, в гости к Руди Китцингеру…
– Абгемахт! – сказал я Сане и Яцеку. – Договорились!..
Ночью мне даже приснился этот «скорпио»!
Утром, чистя свинарник, я объявил Наташе и Петеру, что уезжаю на два дня. Встретил старого армейского приятеля, и тот пригласил меня в гости.
– А девочки там будут? – блудливо спросил старый Петер и недвусмысленно изобразил руками и бедрами движение, символизирующее максимально интимное общение с девушкой в совершенно определенном положении.
И тут же схлопотал от Наташи увесистой метлой по спине! Как истинная католичка фрау Китцингер не переносила таких шуточек.
…Весь день я нервничал, будто перед премьерой. Что-то еле слышно подсказывало мне, что я напрасно ввязываюсь в эту историю с Яцеком и Сашкой Анциферовым. Но белый, большой и могучий «форд-скорпио» маячил у меня
К семи часам вечера, как мы и договаривались, я был уже в Мюнхене, на станции метро «Олимпиацентрум». Ровно в семь подкатили Яцек и Саня. Я прыгнул на заднее сиденье «опеля», и мы покатили.
Когда выбрались на автобан Мюнхен – Нюрнберг, Саня посмотрел на часы, что-то посчитал, шевеля губами, и спросил:
– Ты же говорил – через Регенсбург поедем! На хрена нам Нюрнберг-то?..
– Только без нервов, – сказал ему Яцек. – На пятьдесят первом километре, у Вольнцаха, будет развилка, и мы уйдем вправо – на Регенсбург. Все успеваем. Слишком рано приехать – не очень хорошо. Он через зеркало посмотрел на меня:
– Эдик! Ты там сзади тоже пристегнись. Сам знаешь… Автобан – скорости большие. Мало ли что? Как у нас говорят: «Щаженего пан Буг щеже…» Береженого Бог бережет.
Я сидел сзади, с правой стороны, точно за Сашкой Анциферовым. Поэтому правой рукой я вытянул длинный ремень безопасности из возвратной катушки, а левой стал нашаривать под собой короткий ремень с замком, чтобы пристегнуться. Шарю, шарю под задницей – нет замка. Для левого пассажира – вот он. Лежит прямо на сиденье, а правого замка – нет.
Наверное, думаю, завалился между спинкой и самим сиденьем. Они как раз там крепятся. С трудом просунул руку в щель между спинкой и сиденьем, и точно! Там ремень. Начинаю его вытаскивать, а он немного вылез, а дальше – ни в какую. Пряжкой зацепился за что-то там…
Я поглубже засунул туда руку, начинаю высвобождать этот ремень и вдруг понимаю, что у меня под пальцами автомат!.. На ощупь – короткоствольный автомат совершенно неизвестной мне конструкции!.. И пряжка моего ремня безопасности зацепилась именно за него…
Так, думаю… Нужна была мне эта поездочка, как рыбке зонтик и как зайцу – триппер. На кой черт мне этот «форд-скорпио»?.. Чего было не подождать до осени и не купить старенькую малолитражку тысячи за три?..
– Ты чего там возишься? – Саня повернулся ко мне, смотрит на меня своими немигающими глазами.
– Да вот… Ремень никак не мог найти.
– Нашел? – спрашивает Яцек.
– Пристегнулся уже…
– Вот и хорошо, – ухмыляется Саня. – Яцек, я думаю, пора Эдика вводить в курс дела…
– Давай! – смеется Яцек и нажимает на кнопку замка своей водительской двери.
Тут же, одним щелчком опускаются оставшиеся три дверные кнопки, и мы втроем оказываемся в наглухо запертом «опеле», мчащемся по автобану со скоростью сто семьдесят километров в час.
– Эдик! Ты же не очень долго пробыл в Афганистане? Всего год, да? – спрашивает Саня.
– Одиннадцать месяцев и семь дней, – уточнил я.
– Ну, почти год. А вот скажи мне, Эдик… Если ты, конечно, не забыл, как мы там корячились! Какое твое самое яркое воспоминание об Афгане за этот год?