Русские поэты XVIII века. Стихотворения, басни

Коровин В. Л.

На рождение в севере порфирородного отрока

С белыми Борей власамиИ с седою бородой,Потрясая небесами,Облака сжимал рукой;Сыпал иней пушистыИ метели воздымал,Налагая цепи льдисты.Быстры воды оковал.Вся природа содрогалаОт лихого старика;Землю в камень претворялаХладная его рука;Убегали звери в норы,Рыбы крылись в глубинах.Петь не смели птичек хоры,Пчелы прятались в дуплах;Засыпали нимфы с скукиСредь пещер и камышей,Согревать сатиры рукиСобирались вкруг огней.В это время столь холодно,Как Борей был разъярен,Отроча порфирородноВ царстве Северном рожден.Родился, – и в ту минутуПерестал реветь Борей;Он дохнул, – и зиму лютуУдалил Зефир с полей;Он воззрел, – и солнце красноОбратилося к весне;Он вскричал, – и лир согласноЗвук разнесся в сей стране;Он простер лишь детски руки, —Уж порфиру в руки брал;Раздались громовы звуки,И весь Север воссиял.Я увидел в восхищеньиРастворен судеб чертог;И подумал в изумленьи:«Знать, родился некий бог».Гении к нему слетелиВ светлом облаке с небес;Каждый гений к колыбелиДар рожденному принес:Тот принес ему гром в рукиДля предбудущих побед;Тот художества, науки,Украшающие свет;Тот обилие, богатство,Тот сияние порфир;Тот утехи и приятство,Тот спокойствие и мир;Тот принес ему телесну,Тот душевну красоту;Прозорливость тот небесну,Разум, духа высоту.Словом: все ему блаженстваИ таланты подаря,Все влияли совершенства,Составляющи царя;Но последний, добродетельЗарождаючи в нем, рек:«Будь страстей твоих владетель,Будь на троне человек!»Все крылами восплескали,Каждый гений восклицал:«Се божественный, – вещали, —Дар младенцу он избрал!Дар, всему полезный миру!Дар, добротам всем венец!Кто приемлет с ним порфиру,Будет подданным отец!» —«Будет, – и судьбы гласили, —Он монархам образец!»Лес и горы повторили:«Утешением сердец!» —Сим Россия восхищеннаТоки слезны пролила,На колени преклоненна,В руки отрока взяла;Восприяв его, лобзаетВ перси, очи и уста;В нем геройство возрастает,Возрастает красота.Все его уж любят страстно,Всех сердца уж он возжег:Возрастай, дитя прекрасно!Возрастай, наш полубог!Возрастай, уподобляясьТы родителям во всем;С их ты матерью равняясь,Соравняйся с божеством.1779

Фелица

Богоподобная царевнаКиргиз-Кайсацкия орды!Которой мудрость несравненнаОткрыла верные следыЦаревичу младому ХлоруВзойти на ту высоку гору,Где роза без шипов растет,Где добродетель обитает:Она мой дух и ум пленяет,Подай найти ее совет.Подай, Фелица! наставленье:Как пышно и правдиво жить,Как укрощать страстей волненьеИ счастливым на свете быть?Меня твой голос возбуждает,Меня твой сын препровождает;Но им последовать я слаб.Мятясь житейской суетою,Сегодня властвую собою,А завтра прихотям я раб.Мурзам твоим не подражая,Почасту ходишь ты пешком,И пища самая простаяБывает за твоим столом;Не дорожа твоим покоем,Читаешь, пишешь пред налоемИ всем из твоего пераБлаженство смертным проливаешь;Подобно в карты не играешь,Как я, от утра до утра.Не слишком любишь маскарады,А в клуб не ступишь и ногой;Храня обычаи, обряды,Не донкишотствуешь собой;Коня парнасска не седлаешь,К духам в собранье не въезжаешь,Не ходишь с трона на Восток;Но кротости ходя стезею,Благотворящею душоюПолезных дней проводишь ток.А я, проспавши до полудни,Курю табак и кофе пью;Преобращая в праздник будни,Кружу в химерах мысль мою:То

плен от персов похищаю,То стрелы к туркам обращаю;То, возмечтав, что я султан,Вселенну устрашаю взглядом;То вдруг, прельщался нарядом,Скачу к портному по кафтан.Или в пиру я пребогатом,Где праздник для меня дают,Где блещет стол сребром и златом,Где тысячи различных блюд:Там славный окорок вестфальской,Там звенья рыбы астраханской,Там плов и пироги стоят;Шампанским вафли запиваюИ все на свете забываюСредь вин, сластей и аромат.Или средь рощицы прекраснойВ беседке, где фонтан шумит,При звоне арфы сладкогласной,Где ветерок едва дышит,Где все мне роскошь представляет,К утехам мысли уловляет,Томит и оживляет кровь,На бархатном диване лежа,Младой девицы чувства нежа,Вливаю в сердце ей любовь.Или великолепным цугомВ карете английской, златой,С собакой, шутом, или другом,Или с красавицей какойЯ под качелями гуляю;В шинки пить меду заезжаю;Или, как то наскучит мне,По склонности моей к премене,Имея шапку набекрене,Лечу на резвом бегуне.Или музыкой и певцами,Органом и волынкой вдруг,Или кулачными бойцамиИ пляской веселю мой дух;Или, о всех делах заботуОставя, езжу на охотуИ забавляюсь лаем псов;Или над Невскими брегамиЯ тешусь по ночам рогамиИ греблей удалых гребцов.Иль, сидя дома, я прокажу,Играя в дураки с женой;То с ней на голубятню лажу,То в жмурки резвимся порой;То в свайку с нею веселюся,То ею в голове ищуся;То в книгах рыться я люблю,Мой ум и сердце просвещаю,Полкана и Бову читаю;За Библией, зевая, сплю.Таков, Фелица, я развратен!Но на меня весь свет похож.Кто сколько мудростью ни знатен,Но всякий человек есть ложь.Не ходим света мы путями,Бежим разврата за мечтами.Между лентяем и брюзгой,Между тщеславья и порокомНашел кто разве ненароком.Путь добродетели прямой.Нашел, – но льзя ль не заблуждатьсяНам, слабым смертным, в сем пути,Где сам рассудок спотыкатьсяИ должен вслед страстям идти;Где нам ученые невежды,Как мгла у путников, тмят вежды?Везде соблазн и лесть живет;Пашей всех роскошь угнетает.Где ж добродетель обитает?Где роза без шипов растет?Тебе единой лишь пристойно,Царевна! свет из тьмы творить;Деля Хаос на сферы стройно,Союзом целость их крепить.Из разногласия согласьеИ из страстей свирепых счастьеТы можешь только созидать.Так кормщик, через понт плывущий,Ловя под парус ветр ревущий,Умеет судном управлять.Едина ты лишь не обидишь,Не оскорбляешь никого,Дурачествы сквозь пальцы видишь,Лишь зла не терпишь одного;Проступки снисхожденьем правишь,Как волк овец, людей не давишь,Ты знаешь прямо цену их.Царей они подвластны воле, —Но Богу правосудну боле,Живущему в законах их.Ты здраво о заслугах мыслишь,Достойным воздаешь ты честь;Пророком ты того не числишь,Кто только рифмы может плесть,А что сия ума забава —Калифов добрых честь и слава.Снисходишь ты на лирный лад:Поэзия тебе любезна,Приятна, сладостна, полезна,Как летом вкусный лимонад.Слух идет о твоих поступках,Что ты нимало не горда;Любезна и в делах и в шутках,Приятна в дружбе и тверда;Что ты в напастях равнодушна,А в славе так великодушна,Что отреклась и мудрой слыть.Еще же говорят неложно,Что будто завсегда возможноТебе и правду говорить.Неслыханное также дело,Достойное тебя одной,Что будто ты народу смелоО всем, и въявь и под рукой,И знать и мыслить позволяешь,И о себе не запрещаешьИ быль и небыль говорить;Что будто самым крокодилам,Твоих всех милостей зоилам,Всегда склоняешься простить.Стремятся слез приятных рекиИз глубины души моей.О! коль счастливы человекиТам должны быть судьбой своей,Где ангел кроткий, ангел мирный,Сокрытый в светлости порфирной,С небес ниспослан скиптр носить!Там можно пошептать в беседахИ, казни не боясь, в обедахЗа здравие царей не пить.Там с именем Фелицы можноВ строке описку поскоблитьИли портрет неосторожноЕе на землю уронить.Там свадеб шутовских не парят,В ледовых банях их не жарят,Не щелкают в усы вельмож;Князья наседками не клохчут,Любимцы въявь им не хохочутИ сажей не марают рож.Ты ведаешь, Фелица! правыИ человеков, и царей;Когда ты просвещаешь нравы,Ты не дурачишь так людей;В твои от дел отдохновеньиТы пишешь в сказках поученьиИ Хлору в азбуке твердишь:«Не делай ничего худого,И самого сатира злогоЛжецом презренным сотворишь».Стыдишься слыть ты тем великой,Чтоб страшной, нелюбимой быть;Медведице прилично дикойЖивотных рвать и кровь их пить.Без крайнего в горячке бедстваТому ланцетов нужны ль средства,Без них кто обойтися мог?И славно ль быть тому тираном,Великим в зверстве Тамерланом,Кто благостью велик, как Бог?Фелицы слава – слава Бога,Который брани усмирил;Который сира и убогаПокрыл, одел и накормил;Который оком лучезарнымШутам, трусам, неблагодарнымИ праведным свой свет дарит;Равно всех смертных просвещает,Больных покоит, исцеляет,Добро лишь для добра творит.Который даровал свободуВ чужие области скакать,Позволил своему народуСребра и золота искать;Который воду разрешаетИ лес рубить не запрещает;Велит и ткать, и прясть, и шить;Развязывая ум и руки,Велят любить торги, наукиИ счастье дома находить;Которого закон, десницаДают и милости и суд. —Вещай, премудрая Фелица!Где отличен от честных плут?Где старость по миру не бродит?Заслуга хлеб себе находит?Где месть не гонит никого?Где совесть с правдой обитают?Где добродетели сияют? —У трона разве твоего!Но где твой трон сияет в мире?Где, ветвь небесная, цветешь?В Багдаде? Смирне? Кашемире? —Послушай, где ты ни живешь, —Хвалы мои тебе приметя,Не мни, чтоб шапки иль бешметяЗа них я от тебя желал.Почувствовать добра приятствоТакое есть души богатство,Какого Крез не собирал.Прошу великого пророка,Да праха ног твоих коснусь,Да слов твоих сладчайша токаИ лицезренья наслаждусь!Небесные прошу я силы,Да, их простря сафирны крылы,Невидимо тебя хранятОт всех болезней, зол и скуки;Да дел твоих в потомстве звуки,Как в небе звезды, возблестят.1782

Благодарность Фелице

предшественница дня златого,Весення утрення заря,Когда из понта голубогоВедет к нам звездного царя,Румяный взор свой осклабляетНа чела гор, на лоно вод,Багряным златом покрываетПоля, леса и неба свод.Крылаты кони по эфируЛетят и рассекают мрак,Любезное светило мируПресветлый свой возносит зрак;Бегут толпами тени черны.Какое зрелище очам!Там блещет брег в реке зеленый,Там светят перлы по лугам.Там степи, как моря, струятся,Седым волнуясь ковылем;Там тучи журавлей стадятся,Валторн с высот пуская гром;Там небо всюду лучезарноЯнтарным пламенем блестит, —Мое так сердце благодарноК тебе усердием горит.К тебе усердием, Фелица,О кроткий ангел во плоти!Которой разум и десницаНам кажут к счастию пути.Когда тебе в нелицемерномУгодна слоге простота,Внемли, – но в чувствии безмерномМои безмолвствуют уста.Когда поверх струистой влагиБлагоприятный дунет ветр,Попутны вострепещут флагиИ ляжет между водных недрЗа кораблем сребро грядою, —Тогда испустят глас пловцыИ с восхищенною душоюВселенной полетят в концы.Когда небесный возгоритсяВ пиите огнь, он будет петь;Когда от бремя дел случитсяИ мне свободный час иметь, —Я праздности оставлю узы,Игры, беседы, суеты;Тогда ко мне приидут музы,И лирой возгласишься ты.1783

Бог

О Ты, пространством бесконечный,Живый в движеньи вещества,Теченьем времени превечный,Без лиц, в трех лицах божества!Дух всюду сущий и единый,Кому нет места и причины,Кого никто постичь не мог.Кто все собою наполняет,Объемлет, зиждет, сохраняет,Кого мы называем: Бог!Измерить океан глубокий,Сочесть пески, лучи планетХотя и мог бы ум высокий, —Тебе числа и меры нет!Не могут духи просвещенны,От света Твоего рожденны,Исследовать судеб Твоих:Лишь мысль к Тебе взнестись дерзает,В твоем величьи исчезает,Как в вечности прошедший миг.Хаоса бытность довременнуИз бездн Ты вечности воззвал,А вечность, прежде век рожденну,В себе самом Ты основал:Себя Собою составляя,Собою из Себя сияя,Ты свет, откуда свет истек.Создавши все единым словом,В твореньи простираясь новом,Ты был, Ты есть, Ты будешь ввек!Ты цепь существ в себе вмещаешь,Ее содержишь и живишь;Конец с началом сопрягаешьИ смертию живот даришь.Как искры сыплются, стремятся,Так солнцы от Тебя родятся;Как в мразный, ясный день зимойПылинки инея сверкают,Вратятся, зыблются, сияют, —Так звезды в безднах под Тобой.Светил возжженных миллионыВ неизмеримости текут,Твои они творят законы,Лучи животворящи льют.Но огненны сии лампады,Иль рдяных кристален громады,Иль волн златых кипящий сонм,Или горящие эфиры,Иль вкупе все светящи миры —Перед Тобой – как нощь пред днем.Как капля в море опущенна,Вся твердь перед Тобой сия.Но что мной зримая вселенна?И что перед Тобою я?В воздушном океане оном,Миры умножа миллиономСтократ других миров, – и то,Когда дерзну сравнить с Тобою,Лишь будет точкою одною:А я перед тобой – ничто.Ничто! – Но Ты во мне сияешьВеличеством Твоих доброт;Во мне себя изображаешь,Как солнце в малой капле вод.Ничто! – Но жизнь я ощущаю.Несытым некаким летаюВсегда пареньем в высоты;Тебя душа моя быть чает,Вникает, мыслит, рассуждает:Я есмь – конечно есть и Ты!Ты есть! – Природы чин вещает,Гласит мое мне сердце то,Меня мой разум уверяет,Ты есть – и я уж не ничто!Частица целой я вселенной,Поставлен, мнится мне, в почтеннойСредине естества я той,Где кончил тварей Ты телесных,Где начал Ты духов небесныхИ цепь существ связал всех мной.Я связь миров повсюду сущих,Я крайня степень вещества;Я средоточие живущих,Черта начальна божества;Я телом в прахе истлеваю,Умом громам повелеваю,Я царь – я раб – я червь – я бог!Но, будучи я столь чудесен,Отколе происшел? – безвестен;А сам собой я быть не мог.Твое созданье я, Создатель!Твоей премудрости я тварь,Источник жизни, благ податель,Душа души моей и царь!Твоей то правде нужно было,Чтоб смертну бездну преходилоМое бессмертно бытие;Чтоб дух мой в смертность облачилсяИ чтоб чрез смерть я возвратился,Отец! в бессмертие Твое.Неизъяснимый, непостижный!Я знаю, что души моейВоображении бессильныИ тени начертатьТтвоей;Но если славословить должно,То слабым смертным невозможноТебя ничем иным почтить,Как им к Тебе лишь возвышаться,В безмерной разности терятьсяИ благодарны слезы лить.1780–1784

Властителям и судиям

Восстал Всевышний Бог, да судитЗемных богов во сонме их;Доколе, рек, доколь вам будетЩадить неправедных и злых?Ваш долг есть: сохранять законы,На лица сильных не взирать,Без помощи, без обороныСирот и вдов не оставлять.Ваш долг: спасать от бед невинных,Несчастливым подать покров;От сильных защищать бессильных,Исторгнуть бедных из оков.Не внемлют! – видят и не знают!Покрыты мздою очеса:Злодействы землю потрясают,Неправда зыблет небеса.Цари! – Я мнил, вы боги властны,Никто над вами не судья, —Но вы, как я, подобно страстныИ так же смертны, как и я.И вы подобно так падете,Как с древ увядший лист падет!И вы подобно так умрете,Как ваш последний раб умрет!Воскресни, Боже! Боже правых!И их молению внемли:Приди, суди, карай лукавыхИ будь един царем земли!1780–1787

Осень во время осады Очакова

Спустил седой Эол БореяС цепей чугунных из пещер;Ужасные криле расширя,Махнул по свету богатырь;Погнал стадами воздух синий.Сгустил туманы в облака,Давнул, – и облака расселись,Пустился дождь и восшумел.Уже румяна Осень носитСнопы златые на гумно,И роскошь винограду проситРукою жадной на вино.Уже стада толпятся птичьи,Ковыль сребрится по степям;Шумящи красно-желты листьиРасстлались всюду по тропам.В опушке заяц быстроногий,Как колпик поседев, лежит;Ловецки раздаются роги,И выжлиц лай и гул гремит.Запасшися крестьянин хлебом,Ест добры щи и пиво пьет;Обогащенный щедрым небом,Блаженство дней своих поет.Борей на Осень хмурит бровиИ Зиму с севера зовет:Идет седая чародейка,Косматым машет рукавом;И снег, и мраз, и иней сыплетИ воды претворяет в льды;От хладного ее дыханьяПрироды взор оцепенел.Наместо радуг испещренныхВисит по небу мгла вокруг,А на коврах полей зеленыхЛежит рассыпан белый пух.Пустыни сетуют и долы,Голодны волки воют в них;Древа стоят и холмы голы,И не пасется стад при них.Ушел олень на тундры мшисты,И в логовище лег медведь;По селам нимфы голосистыПрестали в хороводах петь;Дымятся серым дымом домы,Поспешно едет путник в путь,Небесный Марс оставил громыИ лег в туманы отдохнуть.Российский только Марс, Потемкин,Не ужасается зимы:По развевающим знаменамПолков, водимых им, орелНад древним царством МитридатаЛетает и темнит луну;Под звучным крил его мельканьемТо черн, то бледн, то рдян Эвксин.Огонь, в волнах неугасимый,Очаковские стены жрет,Пред ними росс непобедимыйИ в мраз зелены лавры жнет;Седые бури презирает.На льды, на рвы, на гром летит,В водах и в пламе помышляет:Или умрет, иль победит.Мужайся, твердый росс и верный,Еще победой возблистать!Ты не наемник – сын усердный;Твоя Екатерина мать,Потемкин – вождь, Бог – покровитель;Твоя геройска грудь – твой щит,Честь – мзда твоя, вселенна – зритель,Потомство плесками гремит.Мужайтесь, росски Ахиллесы,Богини северной сыны!Хотя вы в Стикс не погружались.Но вы бессмертны по делам.На вас всех мысль, на вас всех взоры.Дерзайте ваших вслед отцов!И ты спеши скорей, Голицын!Принесть в твой дом с оливой лавр.Твоя супруга златовласа,Пленира сердцем и лицом.Давно желанного ждет гласа,Когда ты к ней приедешь в дом;Когда с горячностью обнимешьТы семерых твоих сынов,На матерь нежны взоры вскинешьИ в радости не сыщешь слов.Когда обильными речамиПотом восторг свой изъявишь,Бесценными побед венцамиТвою супругу удивишь;Геройские дела расскажешьЕе ты дяди и отца,И дух и ум его докажешьИ как к себе он влек сердца.Спеши, супруг, к супруге верной,Обрадуй ты, утешь ее;Она задумчива, печальна,В простой одежде, и, власыРассыпав по челу нестройно,Сидит за столиком в софе;И светло-голубые взорыЕе всечасно слезы льют.Она к тебе вседневно пишет:Твердит то славу, то любовь,То жалостью, то негой дышит,То страх ее смущает кровь;То дяде торжества желает,То жаждет мужниной любви,Мятется, борется, вещает:«Коль долг велит, ты лавры рви!»В чертоге вкруг ее безмолвномНе смеют нимфы пошептать;В восторге только музы томномОсмелились сей стих бряцать. —Румяна Осень! – радость мира!Умножь, умножь еще твой плод!Приди, желанна весть! – и лираЛюбовь и славу воспоет.1788

На птичку

Поймали птичку голосистуИ ну сжимать ее рукой.Пищит бедняжка вместо свисту;А ей твердят: «Пой, птичка, пой!»1792 или 1793

Водопад

Алмазна сыплется гораС высот четыремя скалами,Жемчугу бездна и сребраКипит внизу, бьет вверх буграми;От брызгов синий холм стоит,Далече рев в лесу гремит.Шумит – и средь густого бораТеряется в глуши потом;Луч чрез поток сверкает скоро;Под зыбким сводом древ, как сномПокрыты, волны тихо льются,Рекою млечною влекутся.Седая пена по брегамЛежит буграми в дебрях темных;Стук слышен млатов по ветрам,Визг пил и стон мехов подъемных:О водопад! в твоем жерлеВсе утопает в бездне, в мгле!Ветрами ль сосны пораженны? —Ломаются в тебе в куски;Громами ль камни отторженны? —Стираются тобой в пески;Сковать ли воду льды дерзают? —Как пыль стеклянна ниспадают.Волк рыщет вкруг тебя и, страхВ ничто вменяя, становится;Огонь горит в его глазах,И шерсть на нем щетиной зрится;Рожденный на кровавый бой,Он воет согласясь с тобой.Лань идет робко, чуть ступает,Вняв вод твоих падущих рев,Рога на спину приклоняетИ быстро мчится меж дерев;Ее страшит вкруг шум, бурь свистИ хрупкий под ногами лист.Ретивый конь, осанку гордуХраня, к тебе порой идет;Крутую гриву, жарку мордуПодняв, храпит, ушми прядет;И подстрекаем быв, бодрится,Отважно в хлябь твою стремится.Под наклоненным кедром вниз,При страшной сей красе природы,На утлом пне, который свисС утеса гор на яры воды,Я вижу – некий муж седойСклонился на руку главой.Копье, и меч, и щит великой,Стена отечества всего,И шлем, обвитый повиликой,Лежат во мху у ног его.В броне блистая злато-рдяной,Как вечер во заре румяной, —Сидит – и, взор вперя к водам,В глубокой думе рассуждает:«Не жизнь ли человеков намСей водопад изображает? —Он также блеском струй своихПоит надменных, кротких, злых.Не так ли с неба время льется,Кипит стремление страстей,Честь блещет, слава раздается,Мелькает счастье наших дней,Которых красоту и радостьМрачат печали, скорби, старость?Не зрим ли всякий день гробов,Седин дряхлеющей вселенной?Не слышим ли в бою часовГлас смерти, двери скрып подземной?Не упадает ли в сей зевС престола царь и друг царев?Падут – и вождь непобедимый,В Сенате Цезарь средь похвал,В тот миг, желал как диадимы,Закрыв лице плащом, упал;Исчезли замыслы, надежды,Сомкнулись алчны к трону вежды.Падут – и несравненный мужТоржеств несметных с колесницы,Пример великих в свете душ,Презревший прелесть багряницы,Пленивший Велизар царейВ темнице пал, лишен очей.Падут. – И не мечты прельщали,Когда меня, в цветущий век,Давно ли города встречали,Как в лаврах я, в оливах тек?Давно ль? – Но ах! теперь во браниМои не мещут молний длани!Ослабли силы, буря вдругКопье из рук моих схватила;Хотя и бодр еще мой дух,Судьба побед меня лишила».Он рек – и тихим позабылся сном.Морфей покрыл его крылом.Сошла октябрьска нощь на землю,На лоно мрачной тишины;Нигде я ничего не внемлю,Кроме ревущия волны,О камни с высоты дробимойИ снежною горою зримой.Пустыня, взор насупя свой,Утесы и скалы дремали;Волнистой облака грядойТихонько мимо пробегали,Из коих трепетна, бледнаПроглядывала вниз луна.Глядела, и едва блистала,Пред старцем преклонив рога.Как бы с почтеньем познавалаВ нем своего того врага,Которого она страшилась,Кому вселенная дивилась.Он спал, – и чудотворный сонМечты ему являл геройски:Казалося ему, что онНепобедимы водит войски;Что вкруг его перун молчит,Его лишь мановенья зрит;Что огнедышущи за перстомОграды вслед его идут;Что в поле гладком, вкруг отверстом,По слову одному растутПолки его из скрытых станов,Как холмы в море из туманов;Что только по траве росистойНочные знать его шаги;Что утром пыль, под твердью чистой,Уж поздно зрят его враги;Что остротой своих зеницБлюдет он их, как ястреб птиц;Что, положа чертеж и меры,Как волхв невидимый, в шатре,Тем кажет он в долу химеры,Тем в тиграх агнцев на горе,И вдруг решительным умомНа тысячи бросает гром;Что орлю дерзость, гордость лунну,У черных и янтарных волн,Смирил Колхиду златорунну,И белого царя уронРая вечерня пред границейОтмстил победами сторицей;Что, как румяной луч зари,Страну его покрыла слава;Чужие вожди и цари,Своя владычица, держава,И все везде его почли,Триумфами превознесли;Что образ, имя и делаЦветут его средь разных глянцев;Что верх сребристого челаВ венце из молненных румянцевБлистает в будущих родах,Отсвечивался в сердцах;Что зависть, от его сияньяСвой бледный потупляя взор,Среди безмолвного стенаньяПолзет и ищет токмо нор,Куда бы от него сокрыться,И что никто с ним не сравнится.Он спит – и в сих мечтах веселыхВнимает завыванье псов,Рев ветров, скрып дерев дебелых,Стенанье филинов и сов,И вещих глас вдали животных,И тихий шорох вкруг бесплотных.Он слышит: сокрушилась ель,Станица вранов встрепетала,Кремнистый холм дал страшну щель,Гора с богатствами упала;Грохочет эхо по горам,Как гром гремящий по громам.Он зрит одету в ризы черныКрылату некую жену,Власы имевшу распущенны,Как смертну весть, или войну,С косой в руках, с трубой стоящу,И слышит он: «проснись!» гласящу.На шлеме у нее орелСидел с перуном помраченным,В нем герб отечества он зрел;И, быв мечтой сей возбужденным,Вздохнул и, испустя слез дождь,Вещал: «Знать, умер некий вождь!Блажен, когда, стремясь за славой,Он пользу общую хранил,Был милосерд в войне кровавойИ самых жизнь врагов щадил:Благословен средь поздных вековДа будет друг сей человеков!Благословенна похвалаНадгробная его да будет,Когда всяк жизнь его, делаПо пользам только помнить будет;Когда не блеск его прельщалИ славы ложной не искал!О слава, слава в свете сильных!Ты точно сей есть водопад.Он вод стремлением обильныхИ шумом льющихся прохладВеликолепен, светл, прекрасен,Чудесен, силен, громок, ясен;Дивиться вкруг себя людейВсегда толпами собирает, —Но если он водой своейУдобно всех не напояет,Коль рвет брега и в быстротахЕго нет выгод смертным, – ах!Не лучше ль менее известным,А более полезным быть;Подобясь ручейкам прелестным,Поля, луга, сады кропитьИ тихим вдалеке журчаньемПотомство привлекать с вниманьем?Пусть на обросший дерном холмПриидет путник и воссядетИ, наклонясь своим челомНа подписанье гроба, скажет:«Не только славный лишь войной,Здесь скрыт великий муж душой».О! будь бессмертен, витязь бранный.Когда ты весь соблюл свой долг!» —Вещал сединой муж венчанныйИ, в небеса воззрев, умолк.Умолк, – и глас его промчался,Глас мудрый всюду раздавался.Но кто там идет по холмам,Глядясь, как месяц, в воды черны?Чья тень спешит по облакамВ воздушные жилища горны?На темном взоре и челеСидит глубока дума в мгле!Какой чудесный дух крыламиОт севера парит на юг?Ветр медлен течь его стезями,Обозревает царствы вдруг;Шумит, и как звезда блистает,И искры в след свой рассыпает.Чей труп, как на распутье мгла,Лежит на темном лоне нощи?Простое рубище чресла,Два лепта покрывают очи,Прижаты к хладной груди персты,Уста безмолвствуют отверсты!Чей одр – земля, кров – воздух синь,Чертоги – вкруг пустынны виды?Не ты ли, счастья, славы сын,Великолепный князь Тавриды?Не ты ли с высоты честейНезапно пал среди степей?Не ты ль наперсником близ тронаУ северной Минервы был;Во храме муз друг Аполлона;На поле Марса вождем слыл;Решитель дум в войне и мире,Могущ – хотя и не в порфире?Не ты ль, который взвесить смелМощь росса, дух ЕкатериныИ, опершись на них, хотелВознесть твой грсм на те стремнины,На коих древний Рим стоялИ всей вселенной колебал?Не ты ль, который орды сильныСоседей хищных истребил,Пространны области пустынныВо грады, в нивы обратил,Покрыл понт Черный кораблями,Потряс среду земли громами?Не ты ль, который знал избратьДостойный подвиг росской силе,Стихии самые попратьВ Очакове и в Измаиле,И твердой дерзостью такойБыть дивом храбрости самой?Се ты, отважнейший из смертных!Парящий замыслами ум!Не шел ты средь путей известных,Но проложил их сам – и шумОставил по себе в потомки;Се ты, о чудный вождь Потемкин!Се ты, которому вратаТоржественные созидали;Искусство, разум, красотаНедавно лавр и мирт сплетали;Забавы, роскошь вкруг цвели,И счастье с славой следом шли.Се ты, небесного плод дараКому едва я посвятил,В созвучность громкого ПиндараМою настроить лиру мнил,Воспел победу Измаила,Воспел, – но смерть тебя скосила!Увы! и хоров сладкий звукМоих в стенанье превратился;Свалилась лира с слабых рук,И я там в слезы погрузился,Где бездны разноцветных звездЧертог являли райских мест.Увы! – и громы онемели,Ревущие тебя вокруг;Полки твои осиротели,Наполнили рыданьем слух;И все, что близ тебя блистало,Уныло и печально стало.Потух лавровый твой венок,Гранена булава упала,Меч в полножны войти чуть мог,Екатерина возрыдала!Полсвета потряслось за нейНезапной смертию твоей!Оливы свежи и зеленыПринес и бросил Мир из рук;Родства и дружбы вопли, стоныИ муз ахейских жалкий звукВокруг Перикла раздается:Марон по Меценате рвется,Который почестей в лучах,Как некий царь, как бы на троне,На сребро-розовых конях,На златозарном фаэтоне,Во сонме всадников блисталИ в смертный черный одр упал!Где слава? Где великолепье?Где ты, о сильный человек?Мафусаила долголетьеЛишь было б сон, лишь тень наш век;Вся наша жизнь не что иное,Как лишь мечтание пустое.Иль нет! – тяжелый некий шар,На нежном волоске висящий,В который бурь, громов ударИ молнии небес ярящиОтвсюду беспрестанно бьют,И ах! зефиры легки рвут.Единый час, одно мгновеньеУдобны царствы поразить.Одно стихиев дуновеньеГигантов в прах преобразить;Их ищут места – и не знают:В пыли героев попирают!Героев? – Нет! Но их делаИз мрака и веков блистают;Нетленна память, похвалаИ из развалин вылетают,Как холмы, гробы их цветут;Напишется Потемкин труд.Театр его – был край Эвксина,Сердца обязанные – храм;Рука с венцом – Екатерина;Гремяща слава – фимиам;Жизнь – жертвенник торжеств и крови,Гробница – ужаса, любови.Когда багровая лунаСквозь мглу блистает темной нощи,Дуная мрачная волнаСверкает кровью, и сквозь рощиВкруг Измаила ветр шумит,И слышен стон, – что турок мнит?Дрожит, – и во очах сокрытыхЕще ему штыки блестят,Где сорок тысяч вдруг убитыхВкруг гроба Вейсмана лежат.Мечтаются ему их тениИ росс в крови их по колени!Дрожит – и обращает взглядОн робко на окрестны виды;Столпы на небесах горятПо суше, по морям Тавриды!И мнит, в Очакове что вновьТечет его и мерзнет кровь.Но в ясный день, средь светлой влагиКак ходят рыбы в небесахИ вьются полосаты флаги,Наш флот на вздутых парусахВдали белеет на лиманах, —Какое чувство в россиянах?Восторг, восторг они, – а страхИ ужас турки ощущают;Им мох и терны во очах,Нам лавр и розы расцветаютНа мавзолеях у вождей,Властителей земель, морей.Под древом, при заре вечерней,Задумчиво Любовь сидит,От цитры ветерок весеннийЕе повсюду голос мчит;Перлова грудь ее вздыхает,Геройский образ оживляет.Поутру солнечным лучомКак монумент златый зажжется,Лежат объяты серны сномИ пар вокруг холмов виется,Пришедши старец надпись зрит:«Здесь труп Потемкина сокрыт!»Алцибиадов прах! – И смеетЧервь ползать вкруг его главы?Взять шлем Ахиллов не робеет,Нашедши в поле, Фирс? – Увы!И плоть, и труд коль истлевает,Что ж нашу славу составляет?Лишь истина дает венцыЗаслугам, кои не увянут;Лишь истину поют певцы,Которых вечно не престанутГреметь перуны сладких лир;Лишь праведника свят кумир.Услышьте ж, водопады мира!О славой шумные главы!Ваш светел меч, цветна порфира,Коль правду возлюбили вы,Когда имели только мету,Чтоб счастие доставить свету.Шуми, шуми, о водопад!Касаяся странам воздушным,Увеселяй и слух и взглядТвоим стремленьем светлым, звучнымИ в поздной памяти людейЖиви лишь красотой твоей!Живи! – и тучи пробегалиЧтоб редко по водам твоим,В умах тебя не затмевалиРазжженный гром и черный дым;Чтоб был вблизи, вдали любезенТы всем; сколь дивен, столь полезен.И ты, о водопадов мать!Река, на Севере гремяща,О Суна! коль с высот блистатьТы можешь – и, от зарь горяща,Кипишь и сеешься дождемСафирным, пурпурным огнем, —То тихое твое теченье —Где ты сама себе равна,Мила, быстра и не в стремленье,И в глубине твоей ясна,Важна без пены, без порыву,Полна, велика без разливу,И без примеса чуждых водПоя златые в нивах бреги,Великолепный свой ты ходВливаешь в светлый сонм Онеги —Какое зрелище очам!Ты тут подобна небесам.1791–1794

Ласточка

О домовитая Ласточка!О милосизая птичка!Грудь красно-бела, касаточка,Летняя гостья, певичка!Ты часто по кровлям щебечешь,Над гнездышком сидя поешь,Крылышками движешь, трепещешь,Колокольчиком в горлышке бьешь.Ты часто по воздуху вьешься,В нем смелые круги даешь;Иль стелешься долу, несешься,Иль в небе простряся плывешь.Ты часто во зеркале водномПод рдяной играешь зарей,На зыбком лазуре бездонномТенью мелькаешь твоей.Ты часто, как молния, реешьМгновенно туды и сюды;Сама за собой не успеешьНевидимы видеть следы, —Но видишь там всю ты вселенну,Как будто с высот на ковре:Там башню, как жар, позлащенну,В чешуйчатом флот там сребре;Там рощи в одежде зеленой,Там нивы в венце золотом,Там холм, синий лес отдаленный,Там мошки толкутся столпом;Там гнутся с утеса в понт воды,Там ластятся струи к берегам.Всю прелесть ты видишь природы,Зришь лета роскошного храм;Но видишь и бури ты черныИ осени скучной приход;И прячешься в бездны подземны,Хладея зимою, как лед.Во мраке лежишь бездыханна, —Но только лишь придет веснаИ роза вздохнет лишь румяна,Встаешь ты от смертного сна;Встанешь, откроешь зеницыИ новый луч жизни ты пьешь;Сизы расправя косицы,Ты новое солнце поешь.Душа моя! гостья ты мира:Не ты ли перната сия? —Воспой же бессмертие, лира!Восстану, восстану и я, —Восстану – и в бездне эфираУвижу ль тебя я, Пленира?1792–1794

Вельможа

Не украшение одеждМоя днесь муза прославляет,Которое, в очах невежд,Шутов в вельможи наряжает;Не пышности я песнь пою;Не истуканы за кристаллом,В кивотах блещущи металлом,Услышат похвалу мою.Хочу достоинствы я чтить,Которые собою самиУмели титлы заслужитьПохвальными себе делами;Кого ни знатный род, ни сан,Ни счастие не украшали;Но кои доблестью снискалиСебе почтенье от граждан.Кумир, поставленный в позор,Несмысленную чернь прельщает;Но коль художников в нем взорПрямых красот не ощущает, —Се образ ложныя молвы,Се глыба грязи позлащенной!И вы, без благости душевной,Не все ль, вельможи, таковы?Не перлы перские на васИ не бразильски звезды ясны, —Для возлюбивших правду глазЛишь добродетели прекрасны,Они суть смертных похвала.Калигула! твой конь в СенатеНе мог сиять, сияя в злате:Сияют добрые дела.Осел останется ослом,Хотя осыпь его звездами;Где должно действовать умом,Он только хлопает ушами.О! тщетно счастия рука,Против естественного чина,Безумца рядит в господинаИли в шумиху дурака.Каких ни вымышляй пружин,Чтоб мужу бую умудриться,Не можно век носить личин,И истина должна открыться.Когда не сверг в боях, в судах,В советах царских, супостатов, —Всяк думает, что я ЧупятовВ мароккских лентах и звездах.Оставя скипетр, трон, чертог,Быв странником, в пыли и в поте,Великий Петр, как некий бог,Блистал величеством в работе:Почтен и в рубище герой!Екатерина в низкой долеИ не на царском бы престолеБыла великою женой.И впрямь, коль самолюбья лестьНе обуяла б ум надменный, —Что наше благородство, честь.Как не изящности душевны?Я князь – коль мой сияет дух;Владелец – коль страстьми владею;Болярин – коль за всех болею,Царю, закону, церкви друг.Вельможу должны составлятьУм здравый, сердце просвещенно;Собой пример он должен дать,Что звание его священно,Что он орудье власти есть,Подпора царственного зданья;Вся мысль его, слова, деяньяДолжны быть – польза, слава, честь.А ты, вторый Сарданапал!К чему стремишь всех мыслей беги?На то ль, чтоб век твой протекалСредь игр, средь праздности и неги?Чтоб пурпур, злато всюду взорВ твоих чертогах восхищали,Картины в зеркалах дышали,Мусия, мрамор и фарфор?На то ль тебе пространный свет,Простерши раболепны длани,На прихотливый твой обедВкуснейших яств приносит дани,Токай – густое льет вино,Левант – с звездами кофе жирный,Чтоб не хотел за труд всемирныйМгновенье бросить ты одно?Там воды в просеках текутИ, с шумом вверх стремясь, сверкают;Там розы средь зимы цветутИ в рощах нимфы воспеваютНа то ль, чтобы на все взиралТы оком мрачным, равнодушным,Средь радостей казался скучнымИ в пресыщении зевал?Орел, по высоте паря,Уж солнце зрит в лучах полдневных, —Но твой чертог едва заряРумянит сквозь завес червленных;Едва по зыблющим грудямС тобой лежащия ЦирцеиБлистают розы и лилеи,Ты с ней покойно спишь, – а там?А там израненный герой,Как лунь во бранях поседевший,Начальник прежде бывший твой, —В переднюю к тебе пришедшийПринять по службе твой приказ, —Меж челядью твоей златою,Поникнув лавровой главою,Сидит и ждет тебя уж час!А там – вдова стоит в сеняхИ горьки слезы проливает,С грудным младенцем на руках,Покрова твоего желает.За выгоды твои, за честьОна лишилася супруга;В тебе его знав прежде друга,Пришла мольбу свою принести.А там – на лестничный восходПрибрел на костылях согбенныйБесстрашный, старый воин тот,Тремя медальми украшенный,Которого в бою рукаИзбавила тебя от смерти:Он хочет руку ту простертиДля хлеба от тебя куска.А там, – где жирный пес лежит,Гордится вратник галунами, —Заимодавцев полк стоит,К тебе пришедших за долгами.Проснися, сибарит! – Ты спишьИль только в сладкой неге дремлешь,Несчастных голосу не внемлешьИ в развращенном сердце мнишь:«Мне миг покоя моегоПриятней, чем в исторьи веки;Жить для себя лишь одного,Лишь радостей уметь пить реки,Лишь ветром плыть, гнесть чернь ярмом;Стыд, совесть – слабых душ тревога!Нет добродетели! нет Бога!» —Злодей, увы! – И грянул гром.Блажен народ, который полнБлагочестивой веры к Богу,Хранит царев всегда закон,Чтит нравы, добродетель строгуНаследным перлом жен, детей,В единодушии – блаженство,Во правосудии – равенство,Свободу – во узде страстей!Блажен народ! – где царь главой,Вельможи – здравы члены тела,Прилежно долг все правят свой,Чужого не касаясь дела;Глава не ждет от ног умаИ сил у рук не отнимает,Ей взор и ухо предлагает, —Повелевает же сама.Сим твердым узлом естестваКоль царство лишь живет счастливым, —Вельможи! – славы, торжестваИных вам нет, как быть правдивым;Как блюсть народ, царя любить,О благе общем их стараться;Змеей пред троном не сгибаться,Стоять – и правду говорить.О росский бодрственный народ,Отечески хранящий нравы!Когда расслаб весь смертных род,Какой ты не причастен славы?Каких в тебе вельможей нет? —Тот храбрым был средь бранных звуков;Здесь дал бесстрашный ДолгоруковМонарху грозному ответ.И в наши вижу временаТого я славного Камилла,Которого труды, войнаИ старость дух ке утомила.От грома звучных он победСошел в шалаш свой равнодушно,И от сохи опять послушноОн в поле Марсовом живет.Тебе, герой! желаний муж!Не роскошью, вельможа славный;Кумир сердец, пленитель душ,Вождь, лавром, маслиной венчанный!Я праведну здесь песнь воспел.Ты ею славься, утешайся,Борись вновь с бурями, мужайся,Как юный возносись орел.Пари – и с высоты твоейПо мракам смутного эфираГромовой пролети струейИ, опочив на лоне мира,Возвесели еще царя. —Простри твой поздный блеск в народе,Как отдает свой долг природеРумяна вечера заря.1794

Памятник

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,Металлов тверже он и выше пирамид;Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,И времени полет его не сокрушит.Так! – весь я не умру; но часть меня большая.От тлена убежав, по смерти станет жить,И слава возрастет моя, не увядая,Доколь славянов род вселенна будет чтить.Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных,Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льет Урал;Всяк будет помнить то в народах неисчетных,Как из безвестности я тем известен стал,Что первый я дерзнул в забавном русском слогеО добродетелях Фелицы возгласить,В сердечной простоте беседовать о БогеИ истину царям с улыбкой говорить.О Муза! возгордись заслугой справедливой,И презрит кто тебя, сама тех презирай;Непринужденною рукой, неторопливой,Чело твое зарей бессмертия венчай.1795