Русский ад. Книга вторая
Шрифт:
– Понравилась?
– Статья? Нет. Вы пишете о якобы коммерческой близости Якубовского и Владимира Филипповича, но вопрос о Якубовском, об этом… действительно странном назначении в правительстве… сейчас закрыт. Я завизировал указ, но меня ввели в заблуждение, по этому поводу было проведено внутреннее расследование. Если бы ваша статья, Андрей Викторович, появилась бы на пол года раньше, все вопросы по Якубовскому решились бы, уверяю вас, намного быстрее…
– А мебель из «карелки» – это не коррупция?
– Я не Генеральный прокурор. И Якубовский – ваш друг, а не мой.
Караулов устал, и разговор на самом деле потерял смысл.
– Согласен, Егор Тимурович. Но господин Шумейко – ваш первый заместитель. И он уже ответил мне – на первом канале, в программе «Личное дело».
– Вы ставите меня в затруднительное положение… – начал было Гайдар, но Караулов опять его перебил:
– Работа такая. Дайте секунду, и я процитирую Шумейко дословно.
– Только коротко.
– Конечно! «Одно время у меня во внештатных сотрудниках работал Якубовский. А он – друг Караулова. По-моему, они вместе в школе учились…
Якубовский говорит: Владимир Филиппович, вы не хотите сходить на «Момент истины»? – «А что такое «Момент истины»? – спрашиваю. «Это известный журналист Караулов, к нему все хотят попасть и, знаете, просто так не попадают, обязательно надо деньги заплатить».
Я спрашиваю «Большие?» «Да нет, – говорит, – 20 тысяч долларов». Я говорю: «Да что же это за передача такая? Я таких денег не стою, обойдемся, а если бесплатно – то да». Он говорит: «Ну он же мой друг, я договорюсь».
И произошла эта передача – «Момент истины». Первое, что мне не понравилось, Караулов сказал: «Владимир Филиппович, мы сейчас материал наснимаем, потом вы ко мне приедете, потом вы ко мне приедете и мы будем монтировать то, что выйдет в эфир. Вы мне показывайте, где шероховатости, мы это уберем». Вот он эту передачу монтировал, и то, что я попросил убрать, он все это, наоборот, оставил. Мне это крайне не понравилось, и после того, очевидно, этот Дима Якубовский не заплатил ему деньги, и вот Караулов в одной из передач, глядя… вот так…» – тут, – Караулов отвлекся, – господин Шумейко, Егор Тимурович, попытался меня изобразить: скорчил поганую рожу, – «… глядя вот так, говорит: есть люди интеллигентные, а есть не интеллигентные, для меня они чем отличаются: интеллигентный человек – он благодарный, а Шумейко – неблагодарный!.
Я думаю: родной, ни копейки тебе не дам и не обещал никогда, да и нет у меня таких денег…»
Гайдар скучал, но он не мог оборвать Караулова – стеснялся.
– Вот Егор Тимурович, уровень первого вице-премьера, пойманного на гарнитуре с поличным. Беда не приходит в одиночку. Всегда с понятыми.
– Сильно, – кивнул Гайдар. – Сильный текст, не спорю…
– Я спрашиваю: Шумейко, ты зачем мебель уничтожил? Взял? Испугался? Детям отдай! Сиротам! От страха, что Коржаков узнает? Так он и так узнает!
– Андрей Викторович, – взмолился Гайдар. – Свобода прессы – это…
– …карельский гарнитур! Ручная работа!..
– …вы тоже хотите, чтобы Егор Гайдар отвечал сейчас за все? Вспомните какой-нибудь… 88-й, все эти полуинтеллигентские разговоры: рынок – да никогда, где мы найдем в России такое количество предпринимателей, бизнесменов, банкиров и т. д. Я тогда в шутку говорил: выпустим всех, кто сидит по линии ОБХСС, и у нас такие предприниматели появятся, – о! Мы воплощаем сейчас самый масштабный приватизационный проект в истории человечества. Я понимаю, многие страдают: больно Леониду Зорину, больно моему старику-отцу… не на Луне ведь живу, я все вижу. Но, когда ты разворачиваешь страну к жесткой экономике и реальному смыслу, не может быть иначе…
– Значит, смыл реформ, Егор Тимурович…
– В свободе. В свободе человека от государственного аппарата… – вот почему я не верю в любые апокалипсические прогнозы, ибо они основаны на ощущении собственного бессилия и безответственности, а это тема, которую здесь совершенно не хочется обсуждать…
Гайдар устало отвалился на спинку кресла.
– Отличный финал, – вздохнул Караулов. – Спасибо. Больше не надо, я в стол не пишу.
– Уже все, – улыбнулся Гайдар. – Так быстро? Ну что же коллеги… Все так все…
– Налить Егор Тимурович? Может, виски?
– Нет-нет, не заслужил! Так, что мы… – он посмотрел на часы, – имеем?.. Всего пять? Пять часов? Быстро, быстро работали…
Кенар Борька, с которого Олеся сняла тряпку, тут же отметился трелью.
Гайдар вопросительно посмотрел на пресс-секретаря:
– Я был убедителен?
– Сто процентов, – строго кивнула девушка.
– И обаятелен, и мил, – Караулов зло оторвал от пиджака черную петлю с микрофоном.
– А у меня даже голова прошла…
Гайдар не понимал, что над ним смеются.
– Приезжайте чаще, – предложил Караулов.
– Зовите, зовите… – улыбался Гайдар. – Для вас, Андрей Викторович, я всегда рядом, искренне вам говорю…
48
Коржаков не знал, что ему делать с Руцким. Какой, к черту, «вираж», скажет шеф… они ведь великие, наши начальники, сами камни таскать не хотят, других заставляют…
Политика по-русски: один пьет, всех остальных тошнит от зависти!
А Руцкой, между прочим, набирает очки. Бабы, самый примитивный российский электорат, от него просто без ума, особенно от его усов. – Ладно… бабы, у экстаза есть пределы, но: 1) армия, офицерский состав: все за Руцкого; 2) ветераны; 3) деревня, хотя с деревней чуть проще, конечно, для деревни нет героев, полнейшая апатия, вот разве что… Руцкой.
На самом деле он давно просит Бориса Николаевича о личной встрече. Но шеф (характер, черт возьми!) запретил – всем – любые контакты с Руцким. Пусть хоть гражданская война будет… – прорвемся!
С Дудаевым, кстати, такая же история. Борис Николаевич непоколебим: для врага, говорит, либо пуля, либо веревка. Вот и весь сказ… уральский.
Зато с Зюгановым, с коммунистами, железно договорились: если вдруг что-то начинается, на баррикады КПРФ не выходит. Наоборот, Зюганов сам, в прямом эфире Первого канала, призовет своих сторонников сидеть по квартирам. Объяснит товарищам (объяснять он умеет), что их час еще не пришел, настоящая битва Коммунистической партии с «компрадорским режимом» Ельцина – впереди. А пока надо копить силы и не поддаваться на провокации…