Русский Нострадамус

Шишкина Елена

Прежде всего следует описать внешность от­шельника и его образ жизни: «Был Авва богатыр­ского росту и сильной мощи. Дуб-трехлетку мог с корнем вырвать. Быть бы ему стрельцом, кузнецом или крестьянином, но с молодых лет алкал он ино­ческого подвига (то есть хотел стать монахом)».

Вкусив в ранней юности монастырской жизни, Авва не захотел жить в тесной келье, «где дух то­мится, а не парит», и стал отшельником. «Жил он в лесу, в хижине, крытой соломой. Питался тем, что давал лес, мяса же не вкушал никогда» — так опи­сывает старца биограф Тита. Интересно, что хри­стианский отшельник питался так же, как совето­вала Титу жрица Велеса. То есть ее фраза, что «мясо тяготит живот и к земле привязывает» была изве­стна и монаху. Вот что Авва советовал Титу: «Ешь траву, плоды и коренья — они делают человека милосердным. Мясного же беги, ибо от него злые мысли приходят». Удивительно, что

старец насто­ятельно рекомендовал Титу «сныть потребляти». Эта трава обильно растет по всей территории Рос­сии, но в наше время огородники борются с ней как с сорняком. Может быть, напрасно мы так пренеб­регаем этим растением, ведь не мог мудрый Авва плохое посоветовать. Оказывается, врачи-фитоте­рапевты хорошо знакомы со снытью и утвержда­ют, что трава эта не только вкусна, но еще и очень полезна, так как обладает противовоспалительным и мочегонным действием. Как тут не вспомнить поговорку «Век живи, век учись»? Ведь в случай­но попавшей ко мне в руки рукописи оказалось не только жизнеописание русского Нострадамуса и записи слов его удивительных пророчеств, но и множество полезнейших советов! Но продолжим рассказ.

Интересно, что у Аввы прежде не было учени­ков. «Не думал, что достоин советы давать», — го­ворил он Титу. Но, увидев его на площади, Авва­кум понял, что пришла пора передать накоплен­ные опыт и знания. «Три года мне осталось жить. Успеть бы тебе мою науку перенять», — сказал он Титу. Судя по записям, Авва не просто обладал даром предвиденья, но и был настоящим филосо­фом. Например, в рукописи есть такая запись: «Спросил старец Тита, чего бы он пожелал для людей. Тот сказал, что свободы. Авва же сказал, что сначала нужно научить их вытравить из себя раба, а уж потом оделять волей. Тит спросил, что за раб такой сидит внутри нас, и старец ответил, что у него много имен: ложь, нажива, зависть, жадность, трусость и много еще. И, доколи будет тот раб изнутри душу поедать, не быть человеку свободным никогда». Из этой фразы можно сде­лать вывод, что, пока человек не поборет дурные черты характера, он будет в зависимости от своих пороков, то есть их рабом.

«Три года жил Тит у Аввы. Помогал и учился уму-разуму». Каким наукам мог обучить знахаря монах-отшелыгак? Прежде всего, не только уме­нию видеть сцены прошлого или будущего, но и их правильному толкованию. «Говорил Авва Титу, что не все видения от Бога. Бывают и от лукавого (дья­вола). И учил распознавать одни от других». От­шельник научил Тита «провидению», то есть пред­видеть не только судьбы людей, с которыми тот общался, — «брал за руку и видел», а и историю народов — их прошлое и будущее. Как он этому учил, тоже описано в рукописи: «Когда Тит мог видеть (то есть когда его посещали видения), он читал ему молитвы или рассказывал житие свя­тых». Тит долго не понимал возникающих перед глазами картин и со страхом говорил «об огне не­бесном и железных человеках». Авва терпеливо объяснял ему, что бояться нечего: «Чему быть, того не минешь. Гони страхи прочь — это козни бесовы не подпускают тебя к истине».

Мало-помалу Нилов научился понимать то, «что ему являл Господь, и стал связно говорить и не бояться». Сначала его посещали видения близ­кого будущего. Например, он предсказал присо­единение Сибири: «Придет Ярко Храбрый и заво­юет царю еще одно царство». Мы часто ошибочно полагаем, что честь завоевания Сибири принадле­жит Ермаку Тимофеевичу, однако это не так. Дру­жина Ермака не сумела закрепить за Иваном Гроз­ным открытые ими земли. Большей частью они погибли в стычках с местным населением, осталь­ные вернулись в родные края. Ерофей же Хаба­ров (Ярко Храбрый) не только победил воинствен­ные племена аборигенов, но и стал строить «свои заставы», то есть расширять границы России. Известный историик середины XIX века К. Валишевский в своей монографии «Первые Романовы» написал по этому поводу следующее: «Политика расширения Алексея была лишь выразительницей национальной тенденции. Первыми шагами свои­ми покорение Сибири было обязано частной ини­циативе». Видимо, именно потому, что Хабаров действовал без «царского указа», Тит и увидел его присоединяющим Сибирь, а не царя или высоко­поставленных вельмож. Провидел Тит и то, что Россия наладит дипломатические отношения с Китаем: «Столкнуться Москве с новой соседкой, страной желтых людей». Из истории мы знаем, что именно при Алексее Михайловиче появились в Москве «невиданные прежде послы богдыхана (так в то время называли китайского импера­тора)».

Авва терпеливо обучал своего талантливого ученика и другой «божьей науке — отделению лжи от правды». Вот пример его нового «таланта». Хо­дили слухи, что Богдан Хмельницкий просит у мос­ковского царя «защиты от ляхов» и уговаривает его напасть на Польшу. «Тит задумался глубоко и ска­зал, что Богдан мутит умы, ибо сейчас такое же письмо читают и польские паны». Богдан Хмель­ницкий действительно вел двойную игру и, по сути дела, пытался столкнуть два государства, чтобы в результате получить гетманскую булаву из рук по­бедителей (причем ему было абсолютно безразлич­но, от кого ее принимать).

Интересно, что Тит стал не только «видеть», но и слышать. Так, о присоединении Украины к Рос­сии он услышал «единый глас народа малоросско­го: „Волим под царя восточного, православного!"» Предвидел он и будущую войну с Польшей: «Про­стит царь измену казацкую и крепко будет в Мало­россии стоять. А в Литве быти нам биты. И быти Украйне поделенной землей по сторонам реки Днепра. И мать земли русской станет ляшской». Наверное, и это предсказание нужно пояснить с точки зрения истории.

После смерти Богдана Хмельницкого казачьи старшины стали требовать автономии. Они не хо­тели подчиняться Москве и склонялись к новому договору с Польшей. Новый малоросский гетман Иван Выговский уже начал вести об этом перего­воры с сеймом. Однако простые казаки не поддер­жали его. Началось кровавое «междуусобие». Но Выговский скоро погиб, а на его место был «поса­жен» сын Богдана — Юрий Хмельницкий. Пока он правил, Малороссия оставалась за Россией. Когда же его переизбрали, она разделилась на две части. Полки, стоявшие на левом берегу Днепра, остались за Россией и получили название Левобережной Украины. А вся «правобережная» ее часть, кроме Киева, отошла к Польше. Но ведь в пророчестве Тита говорится о том, что Киев (мать городов рус­ских) отойдет к Польше. Неужели провидец ошиб­ся? Оказывается, нет. После десяти лет войны Москвы с Речью Посполитой Киев был отдан Польше. Но всего на два года.

Но не только судьбы Государства Российского видел Тит. Например, он предсказал Польше «бес- королевье». Действительно, когда, не оставив на­следника, скончался последний Ягеллон, король Сигизмунд-Август, объединенный сейм Польши и Литвы стал избирать себе нового государя. Вот что «увидел Тит»: «Будут звать поляки на царствие франкского (французского) царевича, того, чьего отца убили копьем в глаз. Но через их непокорство он не долго будет сидеть на престоле, и уйдет он восвояси. Потом они позовут своего же ляха, по­том позовут шведа».

На самом деле так и было. Сначала сейм при­звал Генриха Валуа (сына Генриха II, действитель­но погибшего от ранения копьем в глаз), но тот «не стерпел шляхтской разнузданности» и вернулся во Францию. Затем они избрали одного из польских вельмож — Стефана Батория, который тоже не удержался па престоле, а затем пригласили Сигиз- мунда III — из шведского королевского дома Ваза. Впрочем, более подробный рассказ о видениях и пророчествах Тита вы сможете прочесть во второй части нашей книги. Сейчас же снова вернемся к старцу Авве.

«Он научил Тита правильным молитвам и мно­гое поведал о подвигах русских святых». Что же имел в виду создатель рукописи под словосочета­нием «правильная молитва?» Оказывается, это не только слова, обращенные к Богу в определенном порядке, но и скорость чтения текста, и, конечно, «чистое» состояние души молящегося. «Ибо не каждое слово достигает уха Божьего. У беззакон­ного (то есть вредящего кому-либо) слова — силы и голоса нет».

Тит точно знал, когда придет «время простить­ся с Аввой». «К концу его (Аввы) он стал челом темен. Тот же говорил: зачем печалиться о том, кто уходит к Отцу Небесному? И завещал Титу идти в Москву, за заступничеством к государю, потому как много людей русских погублено». И вот на­стал «час закрыть старцу очи». Тит отвез тело «в монастырское подворье» и заплатил монахам, что­бы достойно отпели учителя. «Бросив же на гроб горсть земли, повернулся и ушел исполнять волю покойного».

Челобитная царю в защиту старой веры

Представить себе визит простого крестьянина к царю просто невозможно. Наверняка его и на по­рог не пустили бы. Что же он должен был предпри­нять, чтобы добиться аудиенции у государя? На самом деле он мог либо воспользоваться протек­цией какого-нибудь именитого боярина, либо при­думать повод, по которому бы его пропустили к царю. И вот что пришло Титу в голову: «Стал он гадать на улицах и судьбу предсказывать. И все, что он говорил, сбывалось вскорости. Люд к нему ва­лом валил. И посадные приходили, и служивые, и дворяне». Видимо, слух о провидце достиг ушей и именитых сановников, потому что в рукописи на­писано: «Пришли за Титом стрельцы и отвели его в богатые хоромы. Там его ждали бояре, скрывшие под платами лица, чтобы испытать Тита. И он брал каждого за руку и многих опознал».