Русский школьный фольклор. От «вызываний Пиковой дамы» до семейных рассказов

Белоусов Александр Федорович

1. (Б). Звени, бубенчик мой, звени! Гитара, пой шута напевы! Я расскажу вам о любви, о любви Шута с прекрасной королевой. В старинном замке короля С его прекрасной королевой Жил при дворе красавец шут, красавец шут. Король любил его напевы. Однажды королева говорит шуту: «Сыграй мне, шут мой, серенаду, А коль затронешь сердце мне, сердце мне, Мой поцелуй тебе в награду». Упали пальцы на лады, И полились шута напевы. И той же ночью шут узнал, мой шут узнал, Как мягко тело королевы. Наутро в спальню ворвались Палач, король в ужасном гневе. Он что-то прятал под плащом, под плащом И гневно молвил королеве: «Шута я вовсе не любил, Лишь уважал его напевы!» И бросил голову шута, шута К ногам прекрасной королевы. «Прощай, мой шут, мой милый шут! Тебя я вовсе не увижу! Лишь одного тебя люблю, тебя люблю, А короля я ненавижу!» Вот

девять месяцев прошло, У королевы сын родился. Он так похож был на шута, на шута И так же весело резвился. В старинном замке короля С его прекрасными садами Стоит могилка там одна, там одна, Она украшена цветами. И каждый день туда идут Мать-королева и сынишка. Сын так же весел, как и шут, как и шут, А мать рыдает, как малышка. Звени, бубенчик мой, звени! Гитара, пой шута напевы! Я рассказал вам о любви, о любви Шута с прекрасной королевой.

Танго цветов

2. (А). В салоне много вина, Там пьют бокалы до дна И, разгоняя печаль, Звенит разбитый рояль. Дочь капитана Джалиль, Вся извиваясь, как змея, С матросом Гарри без слов Танцует танго цветов. Однажды в этот салон Заехал юный барон. Увидев крошку Джалиль, Он очарован был ей. «Джалиль! Как ты хороша! Джалиль! Люблю я тебя! Ходить ты будешь в шелках, Купаться в нежных духах». Но Гарри очень ревнив, Услышав тайно мотив, К барону он подбежал, Вонзил в барона кинжал. С минуту салон весь молчал Барон убитый лежал, А через несколько дней Скончалась крошка Джалиль. В бреду шептала она: «Барон! Любимый барон! Ходить я буду в шелках, Купаться в нежных духах И средь пестрых ковров Станцуем танго цветов». 2. (Б). В салоне много вина, Там пьют бокалы до дна, По залу бродит печаль, В углу разбитый рояль. Дочь капитана Джанель, Вся извиваясь, как змей, С матросом Гарри без слов Танцует танго цветов. А за соседним столом Сидел красивый барон. Увидев крошку Джанель, Был очарован он ей. «Ходить ты будешь в шелках, Купаться в нежных духах, И средь персидских ковров Станцуем танго цветов». Матрос был пьян и ревнив, Услышав танго мотив, Вонзил в барона кинжал, Барон убитый лежал, А через несколько дней Скончалась крошка Джанель. И все шептала в бреду: «Барон, тебя я люблю. Ходить я буду в рванье, Купаться в грязной воде. И средь коров и быков Станцуем танго цветов». И вот два гроба стоят, Все истекая в крови. И вот вам танго цветов, И вот вам танго любви.

Мери

3. (А). Мери, черные ресницы, О Мери, карие глаза! О, Мери, Мери — знаменитая певица В один прекрасный летний день Она Артура полюбила И в знак согласия любви Она сирень ему дарила. Пора уж Мери выступать, Она Артура не видала, Толпа устала Мери ждать, Скорей бы Мери выступала. Не жди, не жди — он не придет, Он полюбил уже другую И под венец ее ведет И говорит «тебя люблю я». С зеленой веткой на груди Ой, Боже мой, как она пела! Толпа с угрюмою слезой На эту девушку смотрела. Толпа кричала: «Мери! Бис!» Толпа кричала: «Мери! Браво!» А Мери то посмотрит вниз, То отведет глаза направо. Мери, шатаясь, к дивану подошла, Она уж больше не могла, Она ведь выпила отраву. Артур пребледный прибежал И встал пред нею на колени. Он бледные губы целовал И говорил: «Проснитесь, Мери!» Но не проснется же она, Как те глаза в пустыне. Раздался выстрел — он упал. С любимой девушкою рядом. 3. (Б). Вдали виднелся белый дом, Вокруг него цвели аллеи, И у открытого окна Сидела маленькая Мери. У Мери карие глаза, У Мери черные ресницы, У Мери русая коса, И Мери — русская певица. В один прекрасный вечерок Она Артура полюбила. И в честь признания в любви Букет сирени подарила. Не жди, он больше не придет, Он полюбил уже другую, Он под венец ее ведет И говорит: «Люблю, целую». Наутро город весь узнал О том, что Мери отравилась. Артур к певице побежал, И совесть в нем как пробудилась. Он быстро к Мери прибежал И встал пред нею на колени, Холодны губы целовал И говорил: «Проснись, о Мери!» Но не проснется никогда И не окинет его взглядом. Раздался выстрел из ружья — Артур лежал с любимой рядом. Вдали виднелся белый дом, И птички весело порхали. Но у раскрытого

окна Мы больше Мери не видали. 3 (В). Вдали виднелся серый дом, ша-лала-лула, Вокруг него цвели аллеи. А у открытого окна, ша-лала-лула, Еще сидит певица Мэри. У Мэри черные глаза, ша-лала-лула, У Мэри длинные ресницы, У Мэри черная коса, ша-лала-лула, И Мэри славная певица. В один из летних вечеров, ша-лала-лула, Артура Мэри полюбила. И в знак признания в любви, ша-лала-лула, Букет сирени подарила. Не жди его, он не придет, ша-лала-лула, Он полюбил уже другую. Он под венец ее ведет, ша-лала-лула, И говорит: «Люблю, целую!» А на другой день узнал народ, ша-лала-лула, Что эта Мэри отравилась. Узнал об этом и Артур, ша-лала-лула, В Артуре совесть пробудилась. Он сумасшедшим побежал, ша-лала-лула, Упал пред Мэри на колени. Холодны губы целовал, ша-лала-лула, И говорил: «Простите, Мэри!» Но не проснется никогда, ша-лала-лула, И не окинет больше взглядом. Раздался выстрел и другой, ша-лала-лула, Артур упал перед любимой.

Японка

4. Там, где протекает Амазонка И впадает в Тихий океан, Выходила на берег японка И тянула руки к морякам. Белый домик, словно из фанеры, В садике давно отвялых роз... Как-то раз в английской канонерке Как-то раз туда пришел матрос. Он пришел туда не по закону, Как и подобает морякам, Заказал вина на две персоны И повел глазами по углам. А в углу прекрасная японка Распевала что-то про любовь. Вспомнилась родимая сторонка, Заиграла в нем морская кровь. А наутро что-то приключилось, Канонерка поднимала флаг, Почему-то плакала японка, Почему-то весел был моряк. Десять лет, как в сказке, пролетело, У японки мальчик подрастал. Щурил он лукавые глазенки И японку «мамой» называл. «Мама, расскажи, кем был мой папа?» Держит он в руках измятый флаг. И ему японка отвечает: «Твой отец английский был моряк». Не любите, девушки, матросов, Не влюбляйтесь в их широкий клеш, Черный клеш становится пеленкой, А матроса в море не найдешь.

Три красавицы небес

5 (А). Три красавицы небес Шли по городу Мадриду: Донна Клара, донна Рес И прекрасная Флорида. На одной из площадей Мальчик в нищем одеянье Робко руку протянул, Протянул на подаянье. Донна Клара так щедра — Она дала одну лиару, Донна Рес еще щедрей — Она дала лиару пару. А Флорида так щедра — Вместо золота она Паренька поцеловала. И теперь идет молва, Что по городу Мадриду Ходит девушка одна. Она с русою косою И печальными глазами, Но о чем она грустит Догадаетесь вы сами. Две красавицы небес Шли по городу Мадриду: Донна Клара, донна Рес, Только не было Флориды. А Флорида умерла, Она сбросилась с обрыва, Потому что паренька Очень сильно полюбила. 5 (Б). Три красавицы небес Шли по городу Мадриду: Дона Флора, дона Рэс И прекрасная Флорида. На одной из площадей Мальчик в нищем одеянье Молча руку протянул К девушкам за подаяньем. Дона Флора так щедра: Подала ему лиару. Дона Рэс еще добрей: Подала лиары пару. А Флорида так бедна, Не имеет ни лиары, Вместо золота она Паренька поцеловала. Вдруг, откуда ни возьмись, Продавец цветов душистых, И его остановил Мальчик нищий, мальчик нищий. За букет прекрасных роз Мальчик отдал три лиары И той девушке поднес, Что его поцеловала. И с тех пор идет молва, Что по городу Мадриду Ходит девушка одна И зовут ее Флорида. Она с русою косой И с печальными глазами, А о чем ее печаль Догадайтесь, люди, сами. 6. (А). К нам в гавани приходят корабли, корабли, Большие корабли из океана, В таверну заходили моряки, моряки И пили за здоровье атамана. В таверне стоял шум, стоял и гам, Пираты наслаждались танцем Мери, А Мери танцевала не спеша, не спеша И вдруг остановилася у двери. В дверях стоял наездник молодой, молодой, Его пираты называли Греем. – О Грей, счеты я сведу с тобой, с тобой! Раздался пьяный голос атамана. Вот в воздухе мелькнули два ножа, два ножа, Пираты затаили все дыханье, Все знали атамана как вождя, Как мастера по делу фехтованья. Но вот к ногам наездника упал Наш старый, старый, старый атаман, И губы Мери тихо прошептали: – Убит наш атаман, и стонет океан, И новым атаманом будет Гарри. К нам в гавани приходят корабли, корабли, Большие корабли из океана, В таверну заходили моряки, моряки И пили уж за Гарри-атамана.