Русский волк
Шрифт:
– Надо осмотреть дом, - заявила она.
– Нет, мне это определенно нравится! – произнес я. – Пришли к человеку в гости, вырубили его, теперь собираемся порыться в его вещах. Разбой в чистом виде. У вас как казнят разбойников – вешают, или головы рубят?
– А ты трус, - с презрением сказала Флавия. – Дело твое, хочешь, уходи.
– Я не пойму, зачем тебе это надо.
– Раз говорю, значит надо. Так ты идешь?
Поведение моей спутницы было мне совершенно непонятно, но мне стало интересно, с чего это она себя так ведет. Лицо девушки было необыкновенно серьезным, в глазах был странный блеск.
– С чего ты взяла,
– Амфорум используется для сращивания мертвых тканей. Он необходим для создания некрохимер или гомункулов. Для других целей он не применяется. Это очень редкое и дорогое зелье. Кулот Нанн снабжал им некромантов в Румастарде, я знаю.
– Ты понимаешь, что теперь нам придется бежать из Вогрифа?
– Я не дура, все понимаю. Но я ненавижу магов, - глаза Флавии потемнели, она стала похожа на рассерженную кошку. – У нас есть ключ, давай поищем замок.
Глава 11
***
В гостиной и спальне мы не нашли ничего подозрительного. А вот в полу кухни оказался люк, запертый на большой висячий замок, и найденный у Ингольфина ключ прекрасно подошел к этому замку. Когда мы подняли крышку люка, в ноздри мне ударила тяжелая трупная вонь. Увы, Флавия не ошиблась в своих подозрениях.
Прихватив на кухне масляный фонарь, мы спустились в подпол. Съеденный ужин начал уверенно ползти к моему горлу. В своем погребе Ингольфин устроил что-то вроде банка анатомических препаратов. Одну из стен занимали две массивные металлические рамы с цепями – видимо, для «пациентов». С дощатых полок вдоль стен погреба нам скалились в жутких улыбках поставленные в ряд почерневшие головы – мужские, женские, детские. Еще были плотно закрытые кувшины и стеклянные банки с темным раствором, в котором угадывались человеческие органы. В большом цинковом ящике в углу погреба были навалены кости – много костей. Рядом с запятнанным кровью и скользким от жира металлическим столом стоял еще один столик на колесиках с аккуратно разложенным на нем прозекторским инструментарием. Когда я глянул на все эти ножи, пилы, трепанаторы, молотки и клещи, у меня холод пополз по спине, а ноги стали ватными.
Флавия между тем отперла ключом большую бронзовую шкатулку на полке слева от стола. С омерзением покосилась на несколько неправильной формы кристаллов бурого цвета, лежавших на полке рядом со шкатулкой. В шкатулке было два отделения: в одном лежали большой кожаный мешок с золотом и другой, поменьше, с драгоценными камнями, во втором – пачка перевязанных сыромятным шнурком бумаг и две толстые тетради в захватанных переплетах. Одна из тетрадей содержала описание экспериментов, которые добрый доктор проводил в своем подвале. Я мало что понимаю в медицине, но мне было достаточно прочесть пару страниц, чтобы понять – сейчас я поднимусь наверх и со спокойной душой перережу глотку лежавшему на полу гостиной Ингольфину.
«- Воистину в благословенное время прибыл я в Вогриф, – писал этот гад, - Этот город благодатное место для работы. Из-за постоянных стычек в Эвре и на ашардийской границе в город потоком прибывают беженцы, а до них никому нет дела. Где бы я еще нашел такое количество бесплатного материала для практики? Если так пойдет и дальше, я закончу свою диссертацию по гнилостным воспалениям пищеварительного тракта и смогу получить хорошее место в Рашмай-колледже. Сезар мне поможет. Он очень доволен тем, что я делаю… »
– Мать моя женщина! – пробормотал я, пересиливая тошноту и ярость. – Тут описание экспериментов аж за год! Это ж сколько народу он извел!
– Взгляни на это, - Флавия подала мне вторую тетрадь.
Это было нечто вроде гроссбуха этого людоеда. Страницы были разделены на графы, в которых значилось, какие «препараты» и в каком количестве он сбывал и сколько за них получил.
– Белое дерево?
– не понял я.
– Это что-то значит?
– На жаргоне некромантов белым деревом называют особым образом обработанные трупы. Их оживляют, чтобы получить Неупокоенного, живого мертвеца.
– И на кой черт он нужен, такой мертвец?
– Как идеальный работник. Да уж, перечень тут длинный. Ты прав, он тут много людей замучил.
– Здесь написано, - заметил я, читая записи, - «Изумруд семь карат Ш. за сто сорок левендалеров». И вот еще: «Чистой воды изумруд девять карат Ш. за двести двадцать левендалеров». Он менял самоцветы на деньги, и вроде как у старика Шалимира.
– Интересно, с ним расплачивались драгоценными камнями, в основном изумрудами, - сказала девушка. – В Аркуине только две шахты, где добывают изумруды. Одна из них находится в Алмуте, на самой границе с Печальным Берегом. Вторая – это Броуслитские копи в Гардлаанде, на восток от Вогрифа. Думаю, Ингольфин получал камни оттуда.
– Откуда ты все знаешь, Флавия?
– Неважно. Важнее другое, Сим: никогда, ни при каких обстоятельствах не верь магам! Маги – это зло.
– Похоже, ты права.
– Хорошо бы выяснить, кто платил Ингольфину. Посвети мне!
В шкатулке оставалось еще несколько писем – Флавия перечитала их одно за другим вслух. Почти все письма оказались личной перепиской Ингольфина с какой-то леди Шаи из Волдмарка. Обычная любовная переписка, причем весьма нежная и откровенная. Даже не верилось, что эта сволочь могла кого-то любить, а главное – что какая-то несчастная могла ответить взаимностью на его любовь. Хотя вряд ли леди Шаи имела представление, чем занимается на досуге ее «милый умный мальчик» и «родной человечек».
Последнее письмо отличалось от остальных своей пухлостью и тем, что на конверте не было адреса. В конверте оказался замызганный листок пергамента и сложенная вчетверо, нарисованная от руки на плотной желтоватой бумаге карта. Флавия схватила листок, я карту. Впервые я мог увидеть на карте мир, в который попал.
Все верно, это была карта земель Аркуина, точнее, набросок карты, поскольку указаны были только названия королевств и еще какой-то Вингомартис на северо-западе, между Гардлаандом и Алмутом. Больше никаких пометок на карте не было.
– Вот теперь все понятно, - вздохнула Флавия, протягивая мне пергамент. – Читай.
Я прочел. Это было письмо, короткое, всего несколько строчек, и написанное размашистым изящным почерком с завитушками:
«Пятое число Месяца Собаки. Я сообщил Б.Ч. о нашей совместной работе, и тобой очень довольны в Румастарде. Последние гомункулы благополучно отправлены заказчику. Деньги, двести двадцать левендалеров, я тебе отправил, скоро получишь. Твои записки о Вингомартисе интересны и привлекли внимание. А пока продолжай работать. Сезар. »