Ряд случайных чисел [СИ]
Шрифт:
— Простите, райя, что мы не в полном составе, но Найджел, наш Мизинец, готовит праздничный обед к вашему приходу! Пожалуйста, райя, соглашайтесь! Я лично гарантирую вам полную безопасность и вполне комфортные условия! Никакой казармы, никаких гостиниц! Дом в деревне, свежий воздух, парное молоко, рядом речка!
Лиса несколько оторопела от такого напора:
— Вы меня, простите, отдыхать, что ли, приглашаете? А работа?
— Ну-у, не все же время работать, надо же и отдыхать! А работа несложная — для вас. По специальности — просто пройти по следу, который чувствуете только вы, до того места, где он оборвется! А дальше уже маги сами… Вот увидите — ничего сложного, абсолютно! И времени занимает совсем немного, так что отдых у вас будет, не сомневайтесь! И речка, и молочко! Соглашайтесь, райя!
— Ну-у, хорошо, — нерешительно сказала Лиса. Надо же, как уговаривает! Можно подумать — она единственная Видящая! С другой стороны — а что она теряет? Два месяца скуки, а потом… а потом еще целая жизнь такой же скуки. Другого-то ничего не будет, работа Видящей везде одинакова, и жизни всех Видящих похожи одна на другую до тошноты. — Хорошо, — сказала она уже решительно. — Тогда надо оформить документы и забрать мои вещи.
Запах в каждом обжитом доме свой, неповторимый и уникальный. И от чего он зависит, в точности определить невозможно. Складывается он из тысячи мелких, казалось бы, незначительных привычек обитателей, из их личных запахов — и много чего еще. А вот от денежного достатка зависит мало. Бывает так, что в богатом, благополучном с виду доме пахнет затхлостью — и хочется поскорее уйти. Как будто жадность, подозрительность и скука тоже обладают собственным запахом — гнетущим и отталкивающим. А в каком-нибудь зачуханном обиталище может пахнуть просто мылом — и, несмотря на кавардак и раскиданные вещи, возникает ощущение чистоты и легкости, и хочется остаться, приобщиться, пообщаться. И даже позавидовать — надо же, как это у них так получается — легко и весело! Я тоже так хочу! Дайте кусочек!
Запах дома Руки дэ Стэн купил Лису сразу, с потрохами, с первого вздоха. Немного дыма от печки — нет, плиты на кухне, немного аромата сушеных травок, еще что-то легкое, цветочное — это, похоже, присутствие эльфа. Воск, мед, молоко — что еще? Не уловить, но уходить не хочется. Хочется сесть, закрыть глаза, улыбнуться, блаженно расслабиться и не двигаться. А почему бы, собственно, и нет? Последние полчаса были очень утомительными. Даже удивительно, как вещи умудрились так расползтись по всей комнате всего за неделю? И вещей-то немного, а, вот, поди ж ты! Недолго думая, Лиса плюхнулась на лавку прямо в сенях, откинулась спиной на бревенчатую стену и прикрыла глаза. Не трогайте меня никто! Дайте передохнуть и хотя бы попытаться понять, во что ввязалась, куда попала, и что мне светит! Ага! Размечталась!
— Райя, что с вами, вам плохо? — эльф вокруг приплясывает. Руками не хватает — дрессированный. Это хорошо. Мог и в глаз получить, у Лисы не заваляется. — Райя! — не отвяжется ведь. Лиса открыла один глаз. Эльф, склонившись, обеспокоенно вглядывался в ее лицо.
— Нет, — улыбнулась ему Лиса. — Мне хорошо. Просто пытаюсь осознать, где я, и я ли это. Та, что где. Которое тут.
Губы эльфа дрогнули, потом расплылись в улыбке.
— Ага, еще один Донни, — непонятно хмыкнул он. — Знаете, лучше пойдемте, все же, в комнату! Там вам будет еще лучше, я вам обещаю! Там стол накрыт уже, и познакомиться же надо наконец!
— Сто-ол? — осознала Лиса. — Стол — это да, стол — это серьезно, — она со вздохом поднялась и шагнула в любезно открытую эльфом дверь.
Вот теперь их пятеро. К гарнитуру прибавилась… тумбочка. Нет, правда. И выражение лица такое… тумбочковое…
Найджел был неприятно поражен. Он ждал райю Видящую — пожилую почтенную райю, строгую, может быть даже величественную. В Дар Найджел не верил абсолютно, но «судебный эксперт» — это, как ни крути, нечто серьезное. Он расстарался, приготовил праздничный стол — и, как оказалось, для кого? Вот для этой рыжей нахалки? Найджел вообще не любил людей, а особенно женщин. С женщинами Найджелу не везло — или им с Найджелом, все ведь относительно! К двадцати годам он окончательно в них разочаровался, считая их всех существами коварными, злокозненными и, одновременно, безмозглыми, хотя — как совместить эти качества в одном человеке — объяснить бы не смог. Исключение делал он только для дам в возрасте своей матери и старше. Зато перед эльфами Найдж преклонялся, Перворожденных боготворил, и мечтал стать вампиром, потому что эльфом, как хотелось в детстве, было, увы, никак. Он жаждал совершить подвиг, после которого ему разрешат в качестве награды поднятие во Жнеце. Идея пойти в добровольные кормлецы его не устраивала: чувствовал он в этом какую-то интригу, а интриги он презирал. Оставалась только Рука Короны, где же еще можно совершить подвиг? Но, вот беда, мечом он не владел, стрелять из арбалета не умел тоже, взяли его только Мизинцем, и подвигов что-то никак не получалось. Вот если бы они брали его с собой на вызовы — но его не брали. А в кухне очень сложно совершить что-то героическое. Найджел поменял уже три Руки за десять лет, из каждой уходя с неплохими рекомендациями и все большим разочарованием. Никто не хотел обучать человека-Мизинца бою на мечах! Да почему? Еще в первой Руке ему попытались это объяснить, но не преуспели. Такое простое и понятное объяснение, как разница в скорости реакции, отметалось им с негодованием. На то, что большинство Пальцев-боевиков — вампиры и полукровки, владеющие мечом не по одной сотне лет, он ответил такой классикой, что все смеялись. Он сказал «Ну и что?». Его ободряюще похлопали по плечу и отправили в резерв, посоветовав попытать счастье с другой Рукой — а вдруг? «Вдруга» не произошло, во второй Руке все повторилось с обидной идентичностью. В этой Руке, дэ Стэн, он оказался год назад чисто случайно. Мизинцев, кроме него, в резерве не оказалось, а им надо было срочно: их Мизинца неожиданно разбил паралич, возвращения его в Руку ожидать не приходилось даже после выздоровления, из-за весьма и весьма почтенного возраста. Эта Рука ему понравилась. И Большой у них эльф. Найдж затаился. Он просто выждет момент и постарается пойти с ними! А уж там-то он себя покажет! Он кого-нибудь из них спасет — просто прикроет собой! Уж тогда-то ему не смогут отказать! Если бы ему сказали, что это и есть по сути одна из тех самых интриг, которые он так презирал, он не согласился бы ни за что. Это… план. А пока он старался быть хорошим Мизинцем. Он очень старался, но продолжал оставаться Мизинцем. Вот и сегодня он, чтобы не ударить в грязь лицом, накрыл та-акой стол, да еще и на склад бегать за формой пришлось по поручению Большого, а тут эта… вертихвостка рыжая! Тьфу!
— Позвольте представить, райя, это Найджел дэ Биссе, наш Мизинец, повелитель наших желудков, Великий и Могучий! — Лиса и тумбочка хмуро кивнули друг другу. — Роган дэ Дрет, наш Безымянный, серый маг, Тайна на службе Короны! — две улыбки. — Донни дэ Мирион, Средний Палец, лихой рубака! Откликается на Дона, — Лиса кивнула. Нельзя смотреть вампиру в глаза, неожиданно вспомнилось ей. А когда он улыбается, видно, что у него еще и верхние резцы лопатой! В сочетании с клыками — забавно! И веснушки на носу — Жнец Великий! Так он вампир или нет? И опять она покраснела, вот досада какая! Да что ж он так смотрит? Нет, взгляд не раздевающий и не сальный — такие Лиса знала, и ничего, кроме гадливости и скуки никогда не испытывала, а уж краснеть и не собиралась. Тут другое. Он… просто радуется? Тому, что ее видит? Вот ее? Вот дурочка, может, он на всех так смотрит! А не слишком ли много она о нем думает? — Громад дэ Бриз, Указательный, наша надежда и опора! Можно просто Гром, а иногда так просто сущий Громила, не поверите! — шкаф раскололся пополам в верхней части — это улыбка? — И я, Квали дэ Стэн, но так меня почти не называют. Можно Лягушонок или Шон, официальный мальчик для битья, в случае, если кто-то из этих хулиганов что-нибудь натворит! — Лиса хмыкнула. Ей немного были известны полномочия таких вот «мальчиков» из Руки. Ага. Например, право казни на месте, без суда и следствия, если налицо имеет быть преступление против Короны и ле Скайн. — Райнэ! Позвольте вам представить, Мелиссентия дэ Вале, Видящая Истину!
— Лиса! — просиял Донни. — Так и знал!
— Откуда вы знаете? — опять покраснела Лиса.
— Так видно же! — скалился Дон. Квали предостерегающе кашлянул. Дон тут же сделал постное лицо — ну просто сама скромность! Однако! Метаморфоза была настолько мгновенна и неожиданна, что Лиса прыснула.
— Да нет, я действительно Лиса, — объяснила она Лягушонку. — С одиннадцати лет. Так что ничего в этом нет такого… И, райнэ, может, все же, перейдем на «ты»? Или у вас…
— Нет-нет, райя…э-э-э… Лиса, это как раз было бы замечательно, мы не приверженцы официоза, но, вы… ты же понимаешь, это могла быть только ва… твоя инициатива! А в честь твоего вступления в нашу Руку, позволь преподнести тебе небольшой подарок! Гром!
— Супри-из! — Гром, сияя клыками, вынул из-за спины сверток. Гром страшно любил сюрпризы.
— А что это? — удивилась Лиса.
— Всего лишь комплект полевой формы, всего лишь! Вряд ли ва… твоя одежда приспособлена к постоянным переездам, так что не отказывайся, пожалуйста! Это всего лишь, э-э-э… — эльф покрутил рукой, ловя слово, — разумно!
— С-спасибо! — Однако! Лиса крутила в руках «небольшой подарок», за который столичные модники готовы были удавиться.
— Ребята, может, все-таки, за стол? Остынет же! — обиделся наконец Найджел. Все с энтузиазмом согласились.
Парой часов позже Квали отозвал Дона в сени и попытался призвать его к порядку.
— Ты что творишь! Имей совесть! — шепотом закричал он на великого соблазнителя Видящих.
— Отвянь, Большой! — огрызнулся Дон. — Я в последние два месяца только совесть и имею! Или она меня, уж не поймешь точно! Маги — Тени, Тени — маги! Мне в город выйти некогда!
— Ты мне зубы не заговаривай! Совсем же засмущал девочку! Достанешь окончательно — сбежит ведь! И что делать будем?
— От меня не сбежит! — довольно ухмыльнулся Дон и повернулся, чтобы уйти.
— Донни дэ Мирион, Средний Палец Руки Короны! — Дона подкинуло, левая рука хлопнулась на бедро, правая на левое плечо и, совершив отмашку, остановилась перед грудью.
— Служу Короне! — рявкнул он, и — Большой, ты сдурел? А в глаз?
— Ты идиот! — Квали был всерьез рассержен. — Она единственная Видящая, понимаешь? Единственная, которая согласилась принимать в этом участие! Я только что с Замком разговаривал — все остальные отказались! И я тебе запрещаю…
— Так, стоп, я понял, — кивнул разом посерьезневший Дон, — Но, Лягушонок, я и не собирался брать ее на взгляд! Ты же понимаешь, я это уже десять раз мог сделать! Это ж пять секунд!