Шрифт:
Роберт Шекли
Рыболовный сезон
Они жили в этом районе всего неделю, и это было их первое приглашение в гости. Они пришли ровно в половине девятого. Кармайклы их явно ждали, потому что свет на веранде горел, входная дверь была слегка приоткрыта, а из окон гостиной бил яркий свет.
– Ну, как я смотрюсь?
– спросила перед дверью Филис.
– Пробор прямой, укладка не сбилась?
– Ты просто явление в красной шляпке, - заверил ее муж.
– Только не испорть весь эффект, когда будешь ходить тузами.
– Она скорчила ему гримаску и
Пока они ждали, Мэллен поправил галстук и на микроскопическое расстояние вытянул из нагрудного кармана пиджака платочек.
– Должно быть, готовят джин в подвале, - сказал он жене. Позвонить еще?
– Нет...подожди немного.
– Они выждали, и он позвонил опять. Снова послышался звонок.
– Очень странно, - сказала Филис через пару минут.
– Приглашение было на сегодня, верно?
– Муж кивнул. Весна была теплой, и Кармайклы распахнули окна. Сквозь жалюзи они видели подготовленный для бриджа стол, придвинутые к нему стулья, тарелки со сладостями. Все было готово, но никто не подходил к двери.
– А не могли они куда-нибудь ненадолго уйти?
– спросила Филис Мэллен. Муж быстро пересек лужайку и взглянул на подъездную дорожку.
– Машина в гараже.
– Он вернлся и легким толчком приоткрыл пошире входную дверь.
– Джимми... не входи.
– А я и не собираюсь.
– Он просунул голову внутрь.
– Эй! Есть кто-нибудь дома?
Ответом ему было молчание.
– Эй!
– крикнул он и напряженно прислушался. Он слышал, как от соседнего дома доносятся обычные для вечера пятницы звуки - разговоры и смех. По улице проехала машина. Он вслушался. Где-то в доме скрипнула доска, и опять стало тихо.
– Они не могли просто уйти и оставить весь дом нараспашку, сказал он Филис.
– Могло что-то случиться.
– Он вошел. Она последовала за ним, но нерешительно остановилась в гостиной, а он прошел на кухню. Она услышала, как он открыл дверь в подвал и крикнул: - Есть кто дома? Потом закрыл дверь. Он вернулся в гостиную, нахмурился и пошел наверх.
Вскоре Мёллен спустился с озадаченным лицом.
– И там ниекого, сказал он.
– Пойдем отсюда, - сказала Филис, неожиданно занервничав в ярко освещенном пустом доме. Они поспорили, стоит ли оставлять записку, решили этого не делать и вышли на улицу.
– Может, надо захлопнуть дверь?
– спросил, остановившись, Джим Мэллен.
– Какой смысл? Окна вре равно открыты.
– 2
– И все же...
– Он вернулся и запер дверь. Они медленно пошли домой, оборачиваясь через плечо. Меллену все время казалось, что Кармайклы сейчас вдруг откуда-нибудь выскочат и крикнут:"Сюрприз!"
Но в доме было по-прежнему тихо.
До их дома, кирпичного бунгало, точно такого же, как и две сотни других домов в районе, был всего квартал. Когда они вошли, мистер Картер мастерил на карточном столике искусственных мух для ловли форели. Он работал неторопливо и уверенно, и его ловкие пальцы накручивали цветные нитки с любовной тщательностью. Он был так погружен в работу, что даже не услышал, как они вошли.
– Мы дома, папа, - сказала Филис.
– А, - пробрмотал мистер Картер.
– Посмотрите-ка на эту прелесть.
– Он поднял готовую муху. Это была почти точная имитация шершня. Крючок был хитроумно скрыт под чередующимися черными и желтыми нитками.
– Кармайклы ушли... кажется, - сказал Мэллен, вешая пиджак.
– Утром попытаю удачу на Старом Ручье, - сказал Картер.
– У меня предчувствие, что именно там может оказаться неуловимая форель. Мэллен улыбнулся. С отцом Филис было трудно разговаривать. В последнее время он не гоаорил ни на какие другие темы, кроме рыбалки. Когда ему стукнуло семьдесят, старик ушел на пенсию, оставив весьма успешный бизнес, и полностью отдался любимому спорту.
И теперь, подбираясь к концу седьмого десятка, мистер Картер выглядел великолепно. Просто поразительно, подумал Мэллен. Кожа розовая, глаза ясные и спокойные, седые волосы аккуратно зачесаны назад. К тому же он сохранял полную ясность мыслей - пока вы говорили о рыбалке.
– Давайте немного перекусим, - сказала Филис. Она с сожалением сняла красную шляпку, разгладила на ней вуаль и положила ее на кофейный столик. Мистер Картер добавил к своему творению еще ниточку, придирчиво его осмотрел, затем положил муху на стол и пришел к ним на кухню.
Пока Филис варила кофе, Мэллен рассказал старику о том, что произошло. Он услышал типичный ответ.
– Сходи завтра на рыбалку и выбрось все из головы. Рыбалка, Джим это больше, чем спорт. Рыбалка - это и образ жизни, и философия. Знаешь, как приятно отыскать тихую заводь и посидеть на берегу. Сидишь и думаешь: коли есть на свете рыба, то отчего бы ей не водиться и здесь?
Филис улыбнулась, увидев как Джим заерзал на стуле. Когда ее отец начинал говорить, остановить его было уже невозможно. А начать он мог по любому поводу.
– Представь себе, - продолжал мистер Картер, - молодого судебного исполнителя. Кого-нибудь вроде тебя, Джим - вот он мчится куда-то через большой зал. Обычное дело? Но в конце последнего длинного коридора его ждет форелевый ручей. Представь политика. Конечно, ты многих их видел там, в Олбани. В руке портфель, весь озабоченный...
_ Странно, - сказала Филис, прервав отца на полуслове. В руке он держала неоткрытую бутылку молока.
– Посмотрите.
– Молоко они покупали у "Молочной фермы Станнертон". Зеленая этикетка на бутылке гласила: "Молочные фермы Станнерон".
– И здесь.
– Она показала пальцем. Чуть ниже было написано:"по лисенсии НьЮ-йоРкского Бро здравооХранения". Все это походило на грубую имитацию нормальной этикетки.
– Где ты его взяла?
– спросил Мэллен.
– Да вроде бы в магазине Элджера. Может, это какой-то рекламный трюк?
– 3
– Я презираю тех, кто ловит рыбу на червя, - гневно произнес мистер Картер.
– Муха - это произведение искусства. Но тот, кто надевает на крючок червя, способен ограбить сирот и поджечь церковь.