Рыцарь-чародей
Шрифт:
– Но я боялся. Я просто помирал от страха. Матросы дрались с ними через сетевое заграждение, а я стрелял сквозь него, пока у меня не закончились стрелы.
– И многих убили.
Я кивнул.
– Ничего лучшего вы и не могли сделать. Морские эльфы не пользуются луком, поскольку он бесполезен под водой. Но моховые эльфы, которыми правит ваша Дизири, искусные стрелки, и я видел, какую бойню может устроить один искусный лучник.
– Они прорезали дыру в сети. – Погруженный в воспоминания, я почти не слушал Гарсега. – Она была сплетена из прочных веревок толще моего большого пальца, но они перерезали их, и наши люди обратились в бегство. У меня не оставалось выбора.
Гарсег улыбнулся:
– Мужества здесь не требовалось, разумеется.
– Верно. У меня просто не оставалось выбора. Я выхватил из ножен Мечедробитель, завопил и спрыгнул с ахтеркастля. Один остерлинг всадил мне в бок кинжал, и я упал.
– То есть ваш корабль был захвачен и теперь находится в руках ужасных остерлингов. – Гарсег сочувственно покачал головой. – Я не заметил ни одного остерлинга, когда поднялся на борт, но, несомненно, тут все дело в моей невнимательности.
– Нет, мы заставили остерлингов отступить. Они все удрали обратно на свой корабль, перерезали канаты, оставив у нас на борту несколько абордажных крючьев, и уплыли.
– Почему, господин? – Ури повернула ко мне голову.
– Думаю, они испугались, что мы захватим их корабль и перебьем всех до единого. Мы так и сделали бы, не перережь они канаты.
– Значит, вы кое-что выпустили из своего рассказа. Я сразу так и подумал. Вы говорили о своем страхе, сэр Эйбел Благородное Сердце.
– Да.
– И о том, как спрыгнули с ахтеркастля с мечом в руке.
Я объяснил, что не с мечом.
– Ну, с Мечедробителем. Потом вы сказали, что вам в бок всадили кинжал. Сквозь кольчугу, как я понял со слов вашего пса. Вы упали, надо полагать, на палубу.
– Да.
– Однако вас вряд ли пырнули кинжалом и повергли на палубу незамедлительно после вашего прыжка с ахтеркастля. Так что же еще произошло?
Я сказал, что ранил несколько человек Мечедробителем и тому подобное.
– Несколько остерлингов.
– Я хотел рассказать вовсе не об этом, – сказал я. – Я хотел рассказать о том, каким отважным был Бертольд Храбрый и каким сильным. Только когда я встретился с ним, он уже был другим: сгорбленным и немножко не в своем уме. Борода у него стала совсем седой, и он не хотел возвращаться в Гриффинсфорд. Ни за что. Он просто хотел жить в лесу, где его не нашли бы. Но нет, его нашли, и он погиб. – Тут я вытер рукой глаза и после непродолжительной паузы сказал: – Прошу прощения.
– За то, что вы оплакиваете смерть своего брата? И сильнейшим не стыдно проливать слезы в такие минуты.
– Я вот что хотел сказать. Мне кажется, Дизири сделала так, чтобы я повзрослел настолько, насколько повзрослел бы здесь, если бы не провел какое-то время в Эльфрисе.
Казалось, Гарсег не желал обсуждать эту тему.
– Разница в десять лет. Я имею в виду, если сравнить меня, каким я был до той ночи, когда превратился во взрослого мужчину, и меня нынешнего. Примерно десять лет.
– Или меньше.
– Только Бертольд Храбрый старше меня лет на тридцать-сорок…
– Мне полегчало, господин, – сказала Ури. – Наверное, я смогу встать, если вы мне поможете.
Я помог, и она легонько прижалась ко мне.
– Ты просто хотела, чтобы он тебя обнял, – сказала Баки.
Ури ухмыльнулась:
– А обнимает он нежно.
Почти шепотом я сказал Гарсегу:
– Иногда мне снятся остерлинги.
– Мне тоже. Они совершали жертвоприношения нам, когда удерживали Огненную Гору. Хотите выслушать мое мнение по этим вопросам?
– Да, – сказал я. – Выслушаю с превеликим удовольствием.
– Насчет удовольствия сомневаюсь. Во всяком случае, сомневаюсь, что вы охотно примете все мои суждения. – Гарсег на минуту задумался, словно соображая, с чего начать. – Пункт первый: остерлинги. Вы считаете себя недостаточно смелым, поскольку испытывали страх перед ними. Вы думаете, что ваш брат не испугался бы на вашем месте?
– Он сражался с великанами.
– А вы с остерлингами, сэр Эйбел. Вы боялись, но преодолели свой страх. Вы думаете, они не боялись вас? Если вы действительно так думаете, сейчас мы найдем лужу, и вы посмотрите на свое отражение в воде. Вы были в доспехах?
– В кольчуге и стальном шлеме. Я купил их до того, как мы сели на корабль.
– И с Мечедробителем в руке. Плюс ко всему, именно вы перестреляли из лука множество остерлингов. Поверьте мне, сэр Эйбел, они затряслись от страха, едва лишь увидели вас.
– Испуганными они уж всяко не казались.
Я нашел дуриан, который пробовал очистить раньше, и снова попытался содрать с него кожуру ногтями. У меня получалось не многим лучше, чем в первый раз.
– А разве вы казались испуганным?
На это я ничего не мог ответить.
– Меня там не было, но я знаю ответ. И вы знаете. Вы подавляли страх, покуда не упали на палубу, раненый. И они подавляли страх, до поры до времени. Когда на борту находится рыцарь, на фок-мачте вывешивают его вымпел. Вы сделали это?
Я помотал головой:
– У меня нет вымпела, и я в любом случае не знал о таком обычае. Наверное, именно поэтому капитан не поверил, что я настоящий рыцарь.
– Обычно остерлинги не нападают на такие корабли. Они наверняка страшно удивились и испугались, увидев вас на борту.
– Ладно, – сказал я. – А что насчет остальных пунктов?
Глава 26
ПУНКТ ВТОРОЙ И ПУНКТ ТРЕТИЙ
– Прекрасно, перейдем к следующему пункту. Вы принесли от лаймового дерева не только кубок, но и стеклянную трубку. Разумеется, вам приходило в голову, что рано или поздно я увижу ее. Вы собираетесь показать мне находку?
– Я хотел показать, когда мы закончим разговор на прочие темы. – Я хорошо спрятал зеленую трубку в высокой траве, хотя она и без того практически сливалась с ней, но быстро нашел ее и протянул Гарсегу. – Там внутри скрученный лист бумаги.