Рыцарь и Ко
Шрифт:
– Пока ты договариваешься, - зло сказал Орех, - моего дракона сейчас застрелят!
И правда, один стражник уже примеривался, как половчее снять чудище из лука.
– Отойди, сволочь!
– крикнул парень и рванулся к лучнику так, что ветхая его рубаха осталась у меня в руках, а он, не замечая этого, бросился на стражника и, схватив его за плечи, дернул на себя. Оружие вывалилось у того из руки, и они с Орешком схватились врукопашную. Представьте себе всю ситуацию: шум, гам, по двору замка носятся и галдят стражники, машут сетью на молодого дракончика,
– Что?
– успел спросить я, но тут и сам увидел - что. На плечах Ореха болтались остатки рубахи, а через всю спину вилась татуировка - огнедышащий ярко-зеленый дракон...
– Видишь?
– одними губами спросил я.
– Вижу, - прошептал он в ответ.
– Принц?
– Принц.
– С драконом?
– С драконом!
– Значит, все в порядке!
– А что это за принц? Тьфу, в смысле, что это за паренек?
– Мы его в лесу встретили, помнишь, когда с друидами познакомились. Заперли нас в клетку, а он и говорит...
* * *
... Вот так и получилось, что назавтра мы уже были почетными гостями на коронации. Орешек сначала ничего не понял и нам не поверил. О татуировке на спине он не знал - сам не видел, а друиды ему ничего не говорили: их это не касалось. Отделение головы от туловища дракона, естественно, не состоялось Асьмушка залез под кухонное крыльцо, и добрые кухарки приносили ему туда ведра с объедками, а уж сыру ему перепало воз и маленькая тележка. Развлекатель не отлипал от Орешка, обнимал его за талию и кричал, что принц - ну вылитый папаша, после чего тащил играть в кубики.
Коронация прошла чинно и достойно, присутствовали придворные и все мы (за редким исключением - Причард спал на своих любимых тюках уже третьи сутки, и я уже начал подумывать о том, что какой-нибудь добрый волшебник наслал на него чудодейственный сон лет эдак на десять).
На голову расфуфыренного принца местный священник возложил княжеский венец, и в ту же секунду на стенах замка были подняты белые полотнища с гербом княжества, а многочисленные стражники ударили мечами в щиты. В Свинцовой башне же, оказавшейся по совместительству и церковью, мелодично заиграли колокола, заглушив рыдания расчувствовавшейся Тильды.
Потом начались всеобщие празднества, описывать которые - только пергамент переводить. Разве что покороче: интересно, небось? По лугам скакали в хороводах крестьяне: им на радостях отменили на год налоги, а также выставили - каждому!
– по бочке вина. В самом центре общей круговерти неловко топтался Штуша с веночком на голове, хлопая пастью и выкрикивая старую дедову песню, а с его хвостом крестьянские дети уже устроили игру в веревочки.
Мы же с Тильдой и принцем Ико поднимали четвертый по счету бокал отменного леговского, когда дверь от чьего-то пинка распахнулась, и в зал вбрел опухший и заспанный оруженосец с соломой в волосах и с тюком в обнимку.
– Пьете, да?
– спросил он недружелюбно.
– Все пьете и пьете, пьете и пьете... А меня че не позвали, нехорошие люди? Че это тут у вас? Коронация, никак?
– Да!
– закричали ему.
– А че вот того вон коронуют, а не Германа? Он че - принц?
– Да!
– закричали ему и поднесли кубок.
– А, какая разница.
– И Прич выпил кубок, а потом еще кубок, а потом повеселел и, подвинув к себе суп и салат, начал наверстывать упущенное. Не забывая, впрочем, опустошать все новые и новые кубки.
– Речь! Речь! Пусть князь скажет речь!
– это встал Развлекатель, а улыбающиеся придворные хором его поддержали.
Орех, то есть князь Ико, встал, поднял бокал и вымолвил:
– Господа, я...
Дальше мне услышать не довелось, потому что я вырубился, уронив голову на стол. Очнулся же я уже на словах:
– ... И поэтому я немедленно отправляюсь с моими верными друзьями ко двору короля Артура!
– Почему же - немедленно?
– вырвалось у меня.
– Нет, я не против, но...
– Да!
– подскочил Строфабор.
– Почему? Опять хочешь нас без князя оставить? Мало ли что с тобой произойдет, а мне потом еще пятнадцать лет ждать? И кубики...
– он нахмурился и сел в углу, надув губы.
– Хочу добыть я ратной славы, - стихами сказал Ико.
– Ничего со мной не станет, по доброй воле не уйду: что ж я, больной - от целого княжества отказываться? А ты пока за меня поправишь - не впервой, небось?
Развлекатель утешился и в знак доброго расположения чокнулся со всеми нами рогом зверя невиданного, полным вина немыслимого.
Разумеется, на следующий день после гульбы и танцев никто с рассветом не встал, собрались мы лишь после обеда, а в путь-дорогу отправились только утром третьего дня. Как обычно - впереди Тильда на Куте, за ней я на Вадике, уже за мной ехал Ико-Орешек на лучшем леговском коне - сивом мерине по кличке Алькофрибас. Рядом с ним бежал Асьмушка, время от времени выпуская из ноздрей язычки пламени. Штуша, кстати, пытался подражать, но из его ноздрей вместо дыму-пламени неожиданно вылетели две зеленые струйки. Штуш смутился, но после того как трава под этими струйками зашипела и истлела, и когда Тильда догадалась, что это смертельный яд чувабамба, Кутька возгордился и пообещал больше так не делать - пока, во всяком случае. Замыкали же нашу кавалькаду братья-неразлучники Прич и Бозо.
Как только мы подъехали к лесу и, замахав руками, обернулись к замку, на его стенах вновь ударили в щиты, и в воздух взметнулись чепчики и орудия труда и быта. Строфабор взбежал на свою башню, и мы еще долго (пока не углубились в лес), оглядываясь, видели наверху его маленькую фигурку, машущую нам вслед большим банным полотенцем, на котором были написаны три буквы "ИКО...
Часть вторая
СТРАННА...
ГЛАВА 1
Попался - так лежи!
Из кладезя народной мудрости