Рыцарь московской принцессы
Шрифт:
– Ли-Ли Павловна написала: кинуть, и тогда эта, как ты говоришь, фитюлька превратится в моток, – сверилась с ее запиской Белка.
– Вот и кидай, – надоело стоять на месте Егору. – Вероятно, она и стену должна раздвинуть. Ли-Ли Павловна попросту впопыхах забыла упомянуть. Или считала, что это само собой разумеется.
– По-моему, он прав, – поддержала Зоя. – Кидай, Белка. Хуже-то наверняка не будет.
Зверек пожал плечами, вздохнул и, с сомнением покачав головой, кинул шнурок на стену. Тот и впрямь мигом превратился в клубок, но преграда не раздвинулась.
– Стой! Хватит! – пыталась унять его Белка.
Клубок словно с цепи сорвался. Вскоре вся троица превратилась в кривоватый трехглавый кокон.
– Кидай, кидай, – передразнила ребят Белка. – Никак вас не приучу сперва думать, а потом уже делать.
– Так делала-то как раз ты, – пыхтя, пытался выпростать из золотой паутины хотя бы руку Егор. – А я всего-навсего предложил. Откуда мне было знать, что она психованная и на нас накинется.
– Знать никогда не вредно, – с прежней сварливостью отозвалась Белка. – У нее же программа: если кинешь, она должна развернуться, указать путь и снова свернуться. Пути нет, вот программа и сбилась, а нить проложила путь вокруг нас. Развернулась и свернулась.
– Если ты все так хорошо заранее знала, тем более незачем было кидать. – Егор отчаянно бился в золотых путах, но лишь сильнее затягивал петли на руках и ногах и теперь вообще не мог даже пошевелить ими.
– Да у меня самой программа сбилась, – сердито признался зверек. – И на Белку бывает проруха. Ладно. Попробую поработать физически, раз с умственным трудом у нас вышла такая осечка.
Она принялась перегрызать нить. Путы одна за другой спадали с ребят. Когда все трое окончательно освободились, фрагменты шнурка золотистыми червячками взмыли в воздух, соединились и вновь стали маленьким тугим клубочком, который нырнул в рюкзак, висевший за спиной у Белки.
Она огляделась.
– Вперед хода нет.
– Назад тоже, – сказала Зоя.
Егор обернулся. Проход им решительно перегородили рыцари с обнаженными мечами. Путники оказались в западне.
– Погодите! Я сейчас попробую! – выкрикнула Зоя, срывая медальон с шеи.
Она подбежала к рыцарям. Те отреагировали на медальон совершенно однозначно, перекрестив мечи перед лицом девочки.
– И не надейся, – мрачно проговорила Белка. – Назад нам прежним путем не вернуться.
– Но вперед ведь некуда, – всхлипнула Зоя. – Значит, тут мы и останемся навсегда.
– Ну уж нет! – упрямо выпятил подбородок мальчик.
В его планы совсем не входило встретить здесь свою гибель. С тем же успехом, по его мнению, можно было вообще оставаться в Башне и ждать, пока таинственный Зоин враг повторит попытку разделаться с ней. Егор начал внимательно осматривать стену, преградившую им дорогу. Неужто среди завала ни одной щелочки не осталось? Ну а если и так, можно ведь, наверное, разобрать хоть часть, вдруг дальше путь свободен.
На стыке двух стен зиял небольшой провал. Что и требовалось доказать.
– Девчонки,
Зоя уже стояла с ним рядом.
– Да мне сюда даже руку не пропихнуть.
– А уменьшитель? – напомнил Егор.
Белка, заглянув внутрь, посветила туда фонариком.
– Неясно, сквозной проход или нет. Но ты молодец. Сообразил.
– А у меня уменьшитель совершенно из головы вылетел, – виновато проговорила Зоя.
– Ну? Уменьшаемся и пробуем? – кинул вопросительный взгляд на обеих спутниц Егор.
– Слишком торопишься ты, Орлов, – осадила его чрезмерное рвение Белка. – Говорили ведь умные древние римляне: «Спеши медленно». Вот давайте и мы будем следовать принципу: сперва думаем, потом делаем, а не бросаемся очертя голову в любую дырку. Сперва кто-то один должен пойти и проверить.
– Я, – немедленно вызвался мальчик.
– Разумно, – на сей раз с неожиданной легкостью согласилась Белка. – Если тебе удастся пройти, мы и подавно пролезем. Вооружайся фонарем, и я начну тебя уменьшать. Но учти: на путь туда и обратно ты должен потратить не больше пятнадцати минут. Иначе навеки останешься с той стороны или, что еще хуже, – посередине.
«Естественно, хуже. Сплющит, как козявку», – был вполне ясен ход ее мыслей мальчику.
– Я засеку время, – сказала Зоя. – Когда пройдет семь минут, покричу тебе.
«Удачно сложится, если я еще услышу ее», – с надеждой отметил про себя Егор.
– Ну, ты готов? – нацелилась на него уменьшителем Белка.
Егор сделал глубокий вдох и выдох, как будто собирался нырять, и, прижав к груди фонарь, решительно произнес:
– Валяй.
Уменьшать его пришлось дважды. С первого раза в разлом не прошла даже голова. Зато после второго уменьшения он пролез туда достаточно свободно. Тесновато, конечно, и голову пригибать приходится, но двигаться можно. И даже вроде бы сквознячок наверху. Это вселяло надежду, что завал не слишком обширен.
Так оно и оказалось. Проход кончился. Мальчик стоял в огромном темном помещении. Направленный вверх луч фонарика потерялся во мраке, не достигая потолка. Когда же Егор посветил вперед, то едва не ослеп. В лицо ударил сноп яркого света. Мальчику даже на миг подумалось, будто кто-то с большим фонарем идет им навстречу. Только немного очухавшись, он разобрался, в чем дело. Прямо перед ним стояло большое зеркало. В нем-то и преломлялся, многократно усиливаясь, луч, который он сам направлял вперед.
– Егор! – донесся из провала далекий голос Зои.
Семь минут истекло. Мальчик стремглав бросился обратно. Путь назад занял у него даже меньше времени. Дожидаться, пока его тело примет нормальные размеры, он не стал и принялся пискляво рассказывать:
– Проход свободен, а там… В общем, я не совсем понял, но какое-то зеркало. Очень большое. Идем?
– А у нас разве есть варианты? – философски осведомилась Белка. – Отправим сначала Зою, потом снова тебя, ты пока отдыхай от уменьшения, а уж последней двину в путь я.