Рыцарь ордена Панголин
Шрифт:
Вода в баке и правда ещё не успела нагреться, разгоряченные работой и не слишком закаленные люди рисковали бы простудиться. Поэтому Гошка к обеду только пообещал старательно вымыть руки, и помчался разыскивать Береникса. Ричард исчез в пристройке, где половину занимала роскошная душевая кабина, а половину парная с очагом для раскаленных камней. Там было два выхода, в дом и на улицу. Через некоторое время Ричард вышел во двор и повесил сушиться на веревку выстиранную красную тенниску с несколькими мелкими прожженными дырками. На плечи он пока набросил кожаную куртку, чтобы не мерзнуть. Гошка подал ему новую рубашку и пристально рассматривал густую сетку старых шрамов, заметных по всему торсу Ричарда, пока они не исчезли под одеждой.
– Ответь мне на один вопрос, - задумчиво проговорил Гоша.
– "Нормальная" рубашка в твоем понимании - непременно белая? Или речь о том, чтобы она была с отложным воротником, не как деревенские сорочки?
– Хочешь поймать?
– не оборачиваясь, Ричард придирчиво разглядывал себя в зеркале, выставленном на подоконнике.
– Думаешь, непонятно, куда клонишь? Зря стараешься. Не ты один умеешь читать и даже помнишь некоторые цитаты. Главное, что хозяйка меня правильно поняла. А "нормальная", в моем нынешнем понимании, не та, что разрезана на две половины и снова сцеплена пуговицами. Береникс тебе подтвердит, в Мире-без-Чудес, почему-то шьют только такие.
– Зачем?
– удивился мальчишка, забыв о своих подозрениях.
– Это же глупо. Бывают с языками, которые завязываются, как у меня, или целые. Зачем разрезать, если снова застегивать?
– Спроси их. Думаю, затем, что там обитают люди, которые как никто умеют усложнять себе жизнь.
Заметив, как Ричард проводит пальцами по царапинам на щеке, Гоша снова предложил сгладить их.
– Не беспокоят, - отмахнулся Ричард, не отводя глаз от зеркала.
– Тогда что себя так рассматривать - засмеялся мальчишка.
– Вполне ты прилично выглядишь, хоть сейчас под венец с принцессой. Шрамы только украшают мужчину.
– Угу. Снова мимо. Никогда не угадаешь, о чем думаю, могу спорить на гору золота с полной уверенностью, что выиграю. Это опять-таки может оценить только побывавший там.
– Ну, скажи.
– Ты, и никто из наших мужчин, никогда не представят, какое счастье, что снова не надо бриться каждое утро. И постоянно стричь волосы, если не хочешь оказаться с прической, как у девчонки!
– То есть, как это? Волосы, тем более, борода, не могут расти, если ты сам не хочешь.
– Ага, им расскажи! И про ногти тоже. Ладно, я зверски хочу есть. Тоже что-нибудь "нормальное".
– Прошу к столу, работнички!
– окликнула из окна хозяйка, словно специально дожидалась этой секунды.
На обед хозяйка приготовила обыкновенный несладкий картофель с мясом и луком, залитый в сковороде взбитым яйцом и сыром, так что образовалась румяная и соленая корочка. К нему - обыкновеннейший домашний пирог с зимними яблоками, домашний козий сыр, копченый окорок, салат из первой зелени и съедобных лесных кореньев, обыкновенный горячий чай с добавлением сушеных ягод.
Береникс постеснялся признаться, что он полноправный да ещё и говорящий спутник Гоши и Ричарда, поэтому хозяин вынес ему еду и питье во двор, в глиняной миске. Берениксу достался вместо картошки мясной салат с рубленными вареными овощами и чистая вода, чему пес только обрадовался. А вот панголин в кармане куртки притворялся, будто его и нет. Возможно, он снова впал в спячку, а возможно не хотел обсуждать сейчас вопрос своего обеда, поскольку, даже если проголодался, не желал показываться на глаза никому кроме своего спутника.
После обеда хозяйка, довольная помощью, предложила своим гостям отдых на сеновале. Они согласились и, взобравшись под крышу дровяного сарая, где были сложены остатки зимнего запаса сена, растянулись в мягкой сухой траве, глядя сквозь открытую дверь на ясное голубое небо и верхушки дальних деревьев. Береникс устроился возле самой двери, почти на голых досках, зато в ярком квадрате солнца.
– Путешествовать, оказывается, не так уж трудно, если знать правила, - весело заметил Гоша, подпрыгивая и ныряя с разгону в мягкую горку сена.
– Но мы ведь не останемся здесь на ночь, правда, Ди... Прости, не останемся? Она ведь найдет тебе ещё гору всякой работы, а я так мечтал посидеть ночью у костра, как настоящий вольный бродяга.
– Я тоже, - откликнулся Ричард, глядя в небо, заложив руки за голову. Веки его тяжелели и наконец закрылись.
– Но хотя бы полчасика полежать здесь, тоже не против. Если засну, пожалуйста, разбуди, когда надоест ждать. Разумеется, пока будет ещё светло.
– Хорошо...
Услышав крошечную напряженную паузу в этом ответе, странник усмехнулся, не открывая глаз.
– Жаль, не могу запретить обзывать меня так даже мысленно.
– Неужели настолько явственно слышно?
– недоверчиво спросил Гоша.
Рыцарь не ответил, только глубоко обреченно вздохнул.
глава 2 ПОГОНЯ ЗА ТЕНЬЮ
Трое путешественников снова шли по бесконечной дороге вдоль леса. Когда пыль над краем горизонта зазолотилась, проселочная тропинка через поля и луга сменилась широкой проезжей дорогой, прорубленной в лесу. На первой развилке Гоша остановился и спросил: "Куда?" Более подробного указателя направлений, чем чугунная стрела, приколоченная к столбику и указывающая на Город, здесь не имелось. А вариантов пути от развилки было три, разумеется, если они не собирались вернуться.
"Куда?" - мысленно повторил вопрос Ричард, советуясь с панголином.
"Я знаю лишь, где нужно оказаться мне, но пути к цели выбирать вам. Доверяю вашему опыту странника".
– Куда бы ты сам пошел, без меня?
– спросил Ричард.
Береникс тут же предложил обратить внимание хоть на какое-то указание и идти к Городу. Но Гоша пожал плечами, сказав, что не знает, какой путь он бы выбрал. А как в таких случаях полагается действовать настоящему страннику? У них, говорят, есть чувство дороги. Как его в себе развить или услышать?