Рыцарь ордена Панголин
Шрифт:
Все бегущие сильно походили друг на друга, как обычный отборный армейский отряд, хотя, вероятно, при ближайшем рассмотрении обладали некоторой индивидуальностью. Кожа всех темная, кирпично-коричневая, разных, иногда более бледных оттенков, но грубостью напоминала шкуру носорога, а иногда - крокодила, когда на ровном бугре бицепса вдруг смутно угадывался чешуйчатый рисунок, словно муаровые татуировки. Чисто физически, в строгом смысле динозавры в своем человеческом подобии отличались от людей только иной формой стопы, действительно напоминавшей слоновую: более-менее человеческих очертаний, но очень широкую, массивную, без раздельных торчащих пальцев, только намеченных вросшими роговыми пластинками то ли копыт, то ли ногтей. И формой ушей: напоминающих широкий, скрученный на конце сухой лист, и строго перпендикулярно оттопыренных, словно
Средний динозавр был ростом с очень крупного человека и превосходил его массой, шириной плеч и диаметром кулаков. Впрочем, те, кого видели перед собой наблюдатели, специально отобранные и тренированные наемники. Некоторые ящеры королевы Дины Заури, вполне возможно, отличались более изящными пропорциями и могли щеголять в придворных костюмах.
Отряд давно протопал мимо, но Береникс всё никак не мог отойти от увиденного и отказывался выглядывать на дорогу.
– Это ты их только издали видел, - сурово заметил ему хозяин.
– А посмотрел бы вблизи! Ещё страшнее.
– Ты с ними близко знаком?
– спросил Ричард.
Гошка поморщился.
– Так себе. Приходилось мельком встречаться. Такие смешанные отряды то численностью побольше, то поменьше, тут бегают уже лет пять. Собирают новый королевский налог, который что ни месяц, растет. Иногда они нападают на мирных жителей, если те разозлят наемников неповиновением. Бывало, убивали, чаще, чуть не затоптав до смерти, бросали, иногда увозили в плен по десятку заложников, чтобы остальные жители какой-либо местности стали сговорчивее. В последнее время - всё чаще. Но восстаний нет. Люди очень боятся. По лесу, ты заметил, наверное, они ходить опасаются, но открыто против них никто пока не выступает. Столкновения эпизодические.
– Слуги королевы?
– Да, Проклятой королевы, как ее все называют. Она появилась давно, но в последние пять лет Дина повсюду, где только случается что-то плохое. И плакаты с ее гербом и ужасным злобным лицом торчат на всех перекрестках ещё долго после каждого визита таких отрядов.
– Напрасно вы так, хозяин, - успокаивающе буркнул Береникс, уговаривая дрожащего от ярости мальчика не обращать внимания на всякие мелочи.
– На плакатах она даже ничего, обыкновенная женщина из рекламы. Суровый пронизывающий взгляд, длинные темные волосы, роскошная корона и багряная мантия... одним словом, злая королева из сказки. Неужели она, и правда, настолько страшна?
– Твой вкус, воспитанный Миром-без-Чудес, даже не обсуждается!
– огрызнулся Гоша.
– Она - чудовищная!
– Главное, насколько понял, у нее есть власть, - спокойно проговорил Ричард.
– А официально, сохранено самоуправление?
– Пока, да, - сквозь зубы ответил Гоша.
– Но все понимают, что это сейчас перестало быть правдой. Нет ни одного местного постановления, ни одного дела, тем более, из области охраны порядка, куда королева не вмешивалась бы, как только ей захочется. То с ее помощью отпускают преступников, то она диктует, как строжайше наказывать мелких нарушителей порядка. А какие нововведения в учебную программу школ... спрятаться некуда, хоть стой, хоть падай! Требует денег, насылает на городские советы проверки, угрожает расправой в случае любого неповиновения. Некоторые, представь, считают, если она сможет объединить мир под своей жесткой единой властью, будет даже лучше. "Больше порядка", - издевательски процитировал Гоша.
– Ага, куда уж больше! Знаешь, я немного боялся уходить из дому и один отправляться в дорогу, - хмуро признался он.
– Боялся, что со мной может что-то случиться плохое. Ты странник, скажи, слышал ты когда-нибудь, чтобы люди
– Да. Просто выходить из дому, и даже оставаться в домах без достаточной защиты и оружия, становилось опасно всякий раз, как начиналась война.
– А у нас, считается, пока мирное время, - усмехнулся Гоша.
– Никто пока не запрещал свободы передвижений. Никто не перекрывал дороги заставами. Никто официально не объявил военное положение пока ни в одной местности. Но ты сам сказал... Королева завоевывает весь мир, но так постепенно и вроде бы тихо, что никто не осмеливается возразить.
– Значит, это не открытая война, а политическая, - сказал Береникс.
– Тогда я согласен с вами, хозяин, о последствиях даже подумать страшно.
– А ты не думай, - посоветовал Ричард.
– Всё равно ничего не придумаешь. Здесь всё иначе, и такие политические кампании здесь не пройдут. Люди просто слишком привыкли к мирной жизни. Не хотят так уж сразу ее ломать. Но если королева не перестанет оказывать давление на весь мир, он, в конце концов, взорвется и поглотит ее. Чтобы не пыталась сожрать то, что ей не по силам. Это всегда заканчивается трагически.
– Ох, господин Ричард, вы не представляете, насколько! Порой неположенная еда обходится нам так дорого, - вздохнул Береникс.
– А правда, расскажи нам свою историю, - попросил Гоша.
– Ричарду будет наверняка интересно. Да и я в ней до сих пор не всё понимаю, охотно послушал бы ещё раз.
Ричард согласился с мальчишкой и попросил пса рассказать, раз уж повод нашелся. Только лучше им говорить на ходу, отряд давно ушел, бояться нечего. Они осторожно выглянули на дорогу и медленно пошли в гору, затаптывая в светлой пыли следы динозавров.
Береникс рассказал, что родился где-то в престижном районе Нью-Йорка, и в жизни не бывал за городом. И, судя по уверениям родителей и чистоте их породы, никто на протяжении нескольких поколений собак из их семьи не бывал на природе и питался всю жизнь исключительно специальным и сбалансированным искусственным кормом. Поколений шесть, а то и восемь... впрочем, он может прикинуть только примерно. Щеночком Береникс был отдан в хорошие руки за немалые деньги. Посещал собачьи площадки, школы, курсы, выставки, всё, как положено. Его хозяин как представитель одной компьютерной фирмы проворачивал удачные сделки не реже раза в две недели. Жили они в небоскребе на сто двенадцатом этаже. Там ходил отвратительный прозрачный лифт, а Береникс, несмотря на все его исключительные достоинства друга человека, с детства не переносил две вещи: высоты и аттракциона "Огненный дракон", когда длинный поезд кабинок мотает по рельсам из стороны в сторону с резкими бросками вверх-вниз, и время от времени на пассажиров сыплется водопад огненных искр.
"А мне нравилось, - печально усмехнулся Ричард.
– Суррогат, конечно, но хоть что-то знакомое. Продолжай, пожалуйста".
Береникс сухо признал, что у всех вкусы разные, а о суррогате речь дальше. К двум ненавидимым им завоеваниям современной цивилизации однажды добавилось третье. Его хозяин разъезжал по городу в своем личном и очень дорогом авто. Береникса укачивало от роскоши, но ему довольно часто приходилось сопровождать хозяина на деловые встречи и дожидаться его в машине. Однажды они остановились практически перед парадным входом в белый дом с колоннадой. Хозяин купил себе на углу большой стакан колы и булку с сосиской. У него не было времени на ланч, предстояла серьезная сделка. Он так волновался, что оставил стекло в машине опущенным. Береникс радостно выскочил навстречу жующему что-то хозяину, помчался по белой лестнице, не подозревая, что поджидает его на этих ступенях. Будто сама судьба взмахнула хвостом, заставила хозяина наступить на него и потерять равновесие от легкого, безобидного игривого толчка лапами.