Ржавый рассвет
Шрифт:
— Это не аргумент. Если я отвечаю за малышей, позволь мне решать, что для них хорошо, а что плохо.
— Ладно. Я могу навестить их и утром. Я быстро трезвею.
Говорил он кстати, вполне внятно и разборчиво, только медленнее, чем обычно. Я решил, что, пожалуй, он довольно вменяем, главное, что держится добродушно и не спорит без нужды.
Смирившись, как видно с запретом, Джеральд сделал лихой пируэт, направился к ближайшему сиденью и рухнул в него, ухитрившись, судя по всему, ничего не сломать ни креслу, ни себе. Блаженно вытянув ноги, он откинулся на спинку и закрыл глаза. Я решил, что вампир вознамерился здесь и подремать,
— Бэри, постой, всё равно ведь не спишь, так составь компанию. Расскажи мне, как ребята.
— Да всё с ними в порядке, — пробормотал я, стремясь побыстрее отвязаться от бухого собеседника.
Сам я алкоголь не употреблял и без одобрения относился к тем, кто трезвость рассудка меняет на унылое пьяное веселье. Я хотел уйти, даже если это покажется невежливым, но тут новое соображение пришло в голову: не попробовать ли навести разговор на интересную мне тему, вдруг с пьяных глаз хозяин окажется откровенен и невнимателен. Стоило попытаться выведать что-то о Долише. Вместо того, чтобы отправиться в спальню, я с неохотой сел напротив Джеральда.
Он приветливо улыбнулся, не пряча клыков, жизнерадостное существо, которое при других обстоятельствах могло мне понравится. Я пытался лихорадочно придумать тему для беседы, с которой можно будет плавно свернуть в нужное мне русло, но ничего стоящего не приходило в голову. Оставалось положиться на удачу.
— Почему ты зовёшь меня Бэри? Я ведь Борис.
— Да, извини. Это привычка. Был у меня на судне боцман. То ли Бэрримор, то ли Бергольдт, точно не помню. Мы звали его Бэри. Прозвище такое. Бэри Гроза Галактики.
— Звучит лестно, — пробормотал я. — Так ты летал в космосе? На торговце?
— Нет, я был капером во время войны. — Он подумал и уточнил педантично: — Во время нескольких последних войн. Довольно давно по человеческим понятиям!
Джеральд вздохнул, покачал головой, словно удивляясь собственным словам, и мечтательно уставился в потолок.
Я окинул внимательным взглядом его негероическую, да сейчас ещё расплывшуюся по мягким просторам кресла фигуру и честно сказать усомнился. Не походил этот оболтус на грозного разбойника, страшный сон отважных капитанов. Пусть тогда не водилось в обиходе сваша и возможности напиваться вдрызг, но по моим представлениям в патентованные пираты шли люди более мощной конституции. Впрочем, закончилась эта эпопея задолго до того, как я вошёл в возраст, и что бы я понимал в её деталях?
— Интересное занятие? — спросил я, чтобы что-то спросить.
— Временами. То сытый, то голодный. Захватишь приз — поешь. Людям было проще. Вообще, если подумать, любая война — это торговля кровью.
Выдав эту простенькую сентенцию, он негромко пропел:
— Не желайте того, чего нет, всё запомнить, поверьте, немыслимо. Ведь пожалует ржавый рассвет и предъявит последнюю истину.
Я ещё в машине по пути сюда отметил, что у него хороший и верный голос, так как не терплю фальши, но больше одного куплета услышать не довелось, потому что вампир бросил это дело и разразился смехом.
— С ума сойти, Бэри! Я ещё помню ту дребедень, что мы горланили на Базах, внушая страх смертным и бессмертным. Похоже, мне это нравилось. А ты чем зарабатываешь на кусок хлеба?
— В данным момент воспитываю твоих детей, — уклонился я от прямого ответа. — Кстати, не мешало бы дать им имена.
— Ну
Мне всё же удалось плавно свернуть разговор в нужную сторону, решил, что самое время рискнуть. Долиш — фамилия, но и личное имя врага было мне известно.
— Что если мальчика назвать Роджером?
Джеральд подсел выше, и в глазах его мелькнул вполне трезвый холодок.
— Не завидую я тому ребёнку… — начал он, но сигнал телефона отвлёк, не дав завершить мысль.
Я жадно прислушивался, но кроме кратких реплик, ничего мне не прояснявших, да невнятных междометий от которых происходило ещё меньше толку, не услышал. Вампира же разговор как-то угомонил. Ясный блеск в глазах погас. Он зевнул, клацнув зубами как пёс.
— Пойду я баиньки, Бэри. Утром поговорим.
— Можно мне воспользоваться твоим компьютером? — спросил я, пока не поздно.
— Чем угодно! — ответил он, с третьей попытки выбираясь из кресла.
До лестницы дошёл бодро, но ступени явно привели в замешательство. Я догадался, что в пьяное сознание никак не укладывается необходимость делать одинаковые шаги. Душа пирата жаждала вольницы, рамки ей претили.
— Помочь? — предложил я.
Вдвоём мы взяли эту высоту. Догадаться которая спальня хозяйская — труда не составило: единственная дверь стояла распахнутой настежь. Направив вампира в его комнату, я решил, что теперь с ним точно ничего плохого не случится и спустился вниз.
Если Джеральд был капером, то не исключено, что Долиш в те не такие уж давние времена занимался аналогичным промыслом. Манеры его наводили на такую мысль. Я подумал, что полезно исследовать всю информацию, какую только смогу найти. Раз уж мне разрешили пользоваться всей имеющейся в доме техникой, надо делать это незамедлительно.
Сбегав к детям и убедившись, что они спят, я вернулся в гостиную и включил пульт, который там находился. На огромном экране развернулось меню поиска, и я принялся изучать доселе неизвестную мне страницу истории. Поразили две вещи. Во-первых, каперство оказалось не лихим разбоем, как я представлял прежде, а почти обыденным коммерческим предприятием. Захватывались большей частью, торговые суда или мобильные базы, затем их благопристойно отводили в порт приписки капера, где и происходил окончательный расчёт. Мухлевать в этом деле было чревато, особенно долгоживущим вампирам, поскольку после окончания очередной войны списки скрупулёзно сверялись, а иногда ими обменивались и в разгар боевых действий.
Конечно, господа патентованные разбойники время от времени вынуждены были сражаться всерьёз, но чаще всего от хорошо вооружённых рейдеров предпочитали спасаться бегством. Иные каперы тихо канули в вечность, сошли с дистанции, таких оказалось много, ещё часть зарабатывала скромно, но на жизнь хватало, самые упорные и яркие обзавелись среди творящихся беспорядков целыми флотами. О них я читал с особым интересом.
Во-вторых, прозвища, которые носили эти ребята поражали длиной и вычурностью. Я-то думал, что Джеральд прикалывается, именуя своего боцмана Бэри Грозой Галактики. Как бы не так! Я читал самые известные имена и не знал, смеяться или плакать: Грег На Ту Сторону, Адмирал Тёмные Крылья, Саша Посторонись Мгновенье, Берегись Три Раза. Среди корсаров средней руки я нашёл Весёлого Дядю Роджера.