С чистого листа
Шрифт:
— Нет, — ответил Юзи.
Насрин прыснула.
— Что такого? — возмутился Юзи. — Мы можем научиться.
— Я больше склонялась к Джакарте, Бали, чему-то в этом роде, — сказала Насрин. — Достаточно далеко и достаточно красиво. А еще там есть лояльные к Ирану группы.
— Звучит заманчиво, — одобрил Юзи. — Можем поселиться на деревянной вилле с гамаками на берегу океана. И завести служанку, которая будет готовить нам наси кампур.
— Наси кампур?
— Национальное индонезийское блюдо. Рис с арахисом,
— Откуда ты это знаешь?
— Ты же сама говорила — я молодец.
Они петляли по узким улочкам, приближаясь к набережной. Насрин прижималась к Юзи, он чувствовал, как ему на руку ложиться ее грудь, слышал в ночном бризе запах ее духов, и его захлестнула волна любви. А вместе с ней и волна неуверенности.
— Юзи, — сказал Коль, — сорок минут.
Наконец они прорвались сквозь дома, спешно перешли дорогу и ступили на мягкий песок. Пляж пустовал. Вдалеке мерцали огни. Насрин остановилась, чтобы снять туфли, а Юзи пошел вперед; она догнала его и бросилась к нему в объятия. Юзи взял ее за руку и повел к морю. Теперь, когда им некуда было бежать и некуда прятаться, телохранитель приотстал и уже не держался так крепко за свой АК-47.
— Скорее, — внезапно проговорил Коль. — За тем скалистым выступом, в сотне метров отсюда есть бухточка. Торопись.
— Почему бы нам не пройтись к той бухте? — предложил Юзи. — Возможно, там обстановка будет интимнее.
— Я не вижу никакой бухты.
— Вон там, внизу. Смотри.
— Интимной обстановки все равно не получится, — сказала Насрин. — Нашего друга никуда не денешь. Давай просто посидим здесь и посмотрим на волны.
— Нет. Пойдем.
— Что происходит?
— Ничего. Доверься мне.
Ведя Насрин за руку, Юзи зашагал по песку к бухте. Телохранитель окликнул их, но Юзи не прореагировал. Он слышал, как тот чертыхается и бежит за ними, чиркая оружием по камням. Луна ярко светила в чистом небе, и миром правила магия теней. Океан прорывался к берегу, с каждой волной выплескивая тайны, которые веками хранились в глубинах. Насрин притихла.
Вскоре они уже спускались в бухту. Здесь песок был мягче, волны слабее, и все вокруг устилали тысячи крошечных ракушек. Краб выскочил у них из-под ног и укрылся в расщелине; у кромки воды пульсировала в темноте морская звезда. Увидев, что они остановились, телохранитель громко выругался и занял позицию в скалах. Юзи махнул ему, показывая, что волноваться не о чем, и посмотрел на море, переводя дух. По спине у него катился пот. Насрин стояла рядом, держала его за руку, но больше не прижималась. На горизонте проплывали крошечные корабли.
У Юзи начался зуд в ухе.
— Время пришло, — мягко поторопил Коль. — Действуй деликатно.
Юзи повернулся к Насрин и привлек ее к себе.
— Мне нужно с тобой поговорить, — сказал он. — Есть кое-что, о чем
— Давай поговорим позже, — сказала Насрин, осторожно кивнув на телохранителя, который сидел почти в пределах слышимости и внимательно наблюдал за ними. — Ты многое пережил. Должно быть, эта операция не прошла для тебя даром. Но она почти закончилась.
Юзи резко втянул в легкие воздух. Потом ласково отстранил Насрин и посмотрел ей в глаза.
— Судьба странная штука, — сказал он. — Очень странная. Как океан. Тебя может годами нести по волнам, и вдруг наступает момент, когда нужно грести против течения. Или умереть.
— О чем ты говоришь? — неуверенно спросила Насрин.
— Я говорю… — Юзи собрался с силами. — Я говорю, что иногда нужно решать собственную судьбу. Как с деревом жизни — приходит время, когда нужно выбирать другую ветку. И это время пришло. — Он метнул быстрый взгляд в сторону телохранителя. — Чувствуешь опасность? — спросил он.
— О чем ты?
— Не задумывалась, почему он так пристально за нами наблюдает?
— Он здесь только для того, чтобы оградить…
— Брось, Насрин, — нетерпеливо сказал Юзи, понижая голос. — Что тебе подсказывает интуиция? Ты видела, какой взгляд был у Гасема? Неужели ты думаешь, что МРБ отпустит нас на все четыре стороны?
Насрин помрачнела, и Юзи понял, что какая-то струнка в ней отзывается на его слова.
— Прислушайся к чутью, — продолжал он. — Они не доверяют нам. Они сохраняют нам жизнь, пока израильтяне не сделали ход, но потом они расправятся с нами. И можно ли их винить? Я «катса» — разве среди тех, кто топчет нашу грешную землю, есть кто-то, кого они ненавидят больше? А ты любишь меня. Они не оставят нас в живых. Они позволили нам спуститься к пляжу только для того, чтобы мы не догадались о происходящем и не спутали им планы.
Насрин открыла рот, чтобы возразить, но не смогла выдавить из себя ни звука.
— Слишком много цинизма, Юзи, — проговорила она наконец неожиданно слабым голосом. — Я их оперативница, одна из лучших. А ты помог им избежать…
— Не надо. Нет времени, — сказал Юзи. — Не обманывай себя. Ты знаешь, я говорю правду. Для МРБ мы с тобой расходный материал. У них нет причин нас жалеть. Пришло время сделать свой ход. Другой возможности вырваться на свободу у нас не будет.
— Что тут можно сделать? — спросила Насрин. — Мы окружены. Это место кишит людьми МРБ. Мы не можем просто взять и переплыть Средиземное море. Если попытаемся сбежать, нас наверняка убьют.
— Нет, — возразил Юзи с силой, от которой у Насрин перехватило дух. — Не убьют. У меня есть план.
Он отстранился от Насрин и небрежным жестом извлек из кармана сигарету. Потом похлопал себя по пиджаку и махнул телохранителю.
— Зажигалка. У вас не найдется зажигалки? — крикнул Юзи.