С «Джу» через Тихий океан
Шрифт:
Одеждой мы обеспечены достаточно. Продукты тоже в хорошем состоянии. Так что, кроме плодов и планктона, в ежедневный рацион входит и банка консервов. Причем очень вкусных. Вот только вода… Вместе с ней мы поглощаем порядочное количество ржавчины. Интересно, как это отразится на наших желудках? Пока что чувствуем себя вполне прилично – даже, как мне кажется, лучше, чем в начале экспедиции. Может быть, приспособились?
Ничего нового не произошло. Все-таки мы движемся вперед. Медленно, но с каждым днем все ближе к заветным островам, о которых я столько читала и мечтала. Просто не верится, что наконец-то я их увижу собственными глазами. Жизнь наша проходит между дождями, солнцем и сном. Мне уже даже кажется, что так было всегда и так будет длиться вечно. Днем, когда светит солнце, настроение хорошее, но ночью, когда начинает лить дождь и вокруг непроглядная тьма, на душе становится неуютно. Пытаюсь отвлечься, думать о разных приятных вещах, сочинять истории, где я бы оказывалась героем. То и дело я мысленно возвращаюсь к проводам в Софийском аэропорту. Вообще расставание – дело грустное, но эти проводы оставили в душе сильное и яркое впечатление. Незабываемо для меня и чудесное торжество в нашей студии, вспоминаю прощальные слова, добрые улыбки, милые лица многих людей, которых я люблю. Нам тогда подарили столовый сервиз с красиво инкрустированными вилками и ложками. Часть сервиза я захватила с собой, хотя иметь в лодке подобные предметы – бессмысленнейшее дело. Однако я все-таки их взяла – для шика.
Съежившись под курткой, постоянно оглядываюсь назад – может, случайно хоть какая-нибудь тучка обойдет нас стороной – и пытаюсь вспомнить слова одного древнеиндийского стихотворения, текст которого нам дали при прощании Нат и Севди. Завтра я его снова прочитаю. Может, наконец выучу наизусть. И даже придумаю к нему мелодию, хотя стихотворение это мудрое, философского содержания и напевать его – кощунство.
Единственное, что меня тяготит, так это необходимость за одну ночь дважды одеваться и дважды раздеваться. А одежды так много, и она такая тяжелая, что для меня эти переодевания – истинная мука. Где же хваленые теплые, прекрасные тропические ночи? На мне пуховая альпийская куртка. Но иногда и в ней холодно, хотя даже самой себе в этом стыдно признаться. Я диву даюсь: во что же одеваются люди, когда отправляются на полюс? И еще одно меня часто беспокоит, что мои ноги не смогут выполнять свою изначальную, непосредственную функцию, когда мы пристанем к берегу. Я уже так привыкла к передвижению на четвереньках и к 12-часовому сидению, согнувшись в дугу, что сомневаюсь, смогут ли они мне вообще снова служить.
Дончо только что кончил подпиливать люк, который так разбух от сырости, что его очень трудно стало открывать. А я теперь должна убирать опилки, стружки, инструменты. Я называю Дончо «дядюшка Поджер». [20] Если он возьмется за какое-нибудь дело, то уж ты вертись около него на одной ножке и потом целый час убирай за ним.
И еще одно вызывает тревогу: нередко по ночам нас беспокоят крупные рыбы. Вот и в прошлую ночь несколько штук стукнулись о лодку, а одна ударилась в лаг. Спасибо Гоше, что сделал его таким прочным. Это уже второй сильнейший удар, который он блестяще выдерживает.
20
Герой одноименного рассказа Джерома К. Джерома. – Прим. ред.
Дончо
Уже привыкли к дождю. Идет, и пусть себе идет. Этот продолжается 10–15 дней, и конца ему не видно. Мне уже надоело перечислять – сколько раз он начинался и какой он сильный. Каким бы он ни был, все равно неприятен. Но мы выдержим и его. Если бы у меня не болели кисти рук, я бы вообще не тревожился. Боль перекинулась в локоть и плечо. Чтобы разгрузить кисть, двигаю румпель локтем. Понимаю, что этого делать нельзя, но иного выхода нет. Локоть совершенно растерт. Снова сменил повязки. При каждой волне совершаю странные движения и телом, и руками. Словно марионетка. Разработал целую систему из тросов и блоков, чтобы хоть одно из движений выполнять ногой. Получилось довольно удачно. В будущем сделаю педальное рулевое управление и тогда, если захочу, в руки возьму кастаньеты.
Режим нашего дня предельно прост: 12 часов вахта, 5 – сон, 7 – исследования, работы по лодке, съемки. В общем – 24 часа. Устали? Да. Но сил еще достаточно, готовы ко всему. Истощение пока не наступило. После окончания любой экспедиции только через 20–30 дней мы начинаем испытывать сильную усталость. Жизненный тонус понижен. Чувствуешь себя каким-то раздавленным. И это чувство держится два-три месяца. Хочется побыть одному. Избегаешь вечных разговоров о том, что с нами было, какие опасности мы пережили. Оба стали нервными. Легко возбуждаемся и часто обижаемся по пустякам, но не ругаемся. Может быть, потому, что между мужем и женой ссоры гасятся быстро. Джу держится великолепно. Все, абсолютно все, делим пополам. Работа по хозяйству изнурительна. Стирка, мытье посуды, чистка и наведение порядка – эти хлопоты никогда не кончаются.
Я немного недослышу. Джу на это чаще всего и сердится: она не может громко кричать. Да к тому же я вечно забываю, где оставил нужную вещь. Наверное, очень трудно целыми днями находиться вместе с глуховатым и рассеянным человеком на площади в два квадратных метра. Вчера, например, пропала моя рулетка. Переворошил все десятки раз. Я мог поклясться, что ее проглотила акула. Джу обнаружила ее в «повседневном» ящике, который всегда находится у меня под рукой и в который я то и дело заглядываю. Дня два-три тому назад Джу поспала на час больше. У меня болела голова. Солнце сильно жгло, и я крепко переутомился. Решил, что в такое пекло будет очень хорошо, если Джу подольше поспит. И не разбудил ее в свое время. Но получилось хуже: мы нарушили наш ритм, и обоим было плохо.
Точно соблюдать распорядок дня: сон, работа, отдых – одно из основных условий сохранения сил. Исключения могут быть только во время шторма. Но бури неизбежны, и тогда и нарушения режима воспринимаются как должное.
Вот и конец апреля. Как начался месяц плохо, так и заканчивается плохо.
Южная широта 7°50 , западная долгота 127°30 . Таковы координаты на 30 апреля. Быстро приближаемся к долготе Маркизских островов, а вот с широтой дело обстоит хуже. Каждый день продвигаемся к нужной широте примерно на 10 , или на 10 миль. Необходимо изменить курс, а при нынешнем ветре сделать это невозможно.
Если бы с нами находился Митето Езекиев, он бы заявил, что мы в беде.
В самом начале экспедиции, как только мы отошли от Кальяо, я рассчитал, за какое время мы сможем добраться до острова Фату-Хива. По старой привычке составил три варианта прогноза: оптимистический, пессимистический и вероятный. При этом я использовал систему Перта (сетевые графики), которая впервые была применена при подготовке запуска баллистических ракет «Поларис».
< image l:href="#"/>Сетевой график подготовки экспедиции «Планктон-IV».
С помощью сетевого графика мы выполняли и разностороннюю подготовку экспедиции «Планктон». Убежден, что без сетевых графиков я бы никогда не смог выдержать крайний срок начала экспедиции и согласовать различные научные программы, экипировать лодку, доставить оборудование и провести необходимые ремонтные работы. Я называю все это действиями и событиями. Сетевой график наглядно показывает последовательность любой деятельности. Может быть, самое полезное в нем то, что он ориентирует – какая работа носит самостоятельный характер, а какую надо начинать лишь после того, как будут завершены другие. В результате я определяю резервы времени и критический путь. После каждой неудачи или опоздания, а их всегда много, дорабатываю график. По более важным группам деятельности составляю отдельные сетевые графики. Только благодаря этому мне удалось выдержать установленные сроки подготовки экспедиции. Выход экспедиции «Планктон-IV» из Кальяо задержался лишь на два дня против срока, который по сетевому графику был определен за четыре года до ее начала. Чтобы хоть немного представить себе, сколь сложной и трудной была подготовка к экспедиции, я лишь упомяну отдельные ее детали: лодку надо было заказать в Норвегии, доставить ее в Болгарию, оснастить в ремонтных мастерских БМФ в Варне, переправить в Гамбург, чтобы оттуда транспортировать в Перу, где ее предстояло доукомплектовать, и т. д. А ведь, кроме того, необходимо было помнить тысячи других мелочей: чашки, полотенца, фланелевки, анемометры, сепараторы, тензометры – им нет конца и края. Да к тому же не надо забывать о сотнях необходимых встреч с людьми.
Мои сетевые графики – нагляднейшая история нашей экспедиции. Именно им в огромной степени принадлежит успех и того, что мы оснащены как подобает. Конечно, во всем нам помогали Национальный океанографический комитет и ДСО «Водный транспорт». Без них мы бы вообще ничего не сделали.
Я отвлекся. А хотел сказать, что до настоящего момента все сорок пять дней плавания оставался в силе пессимистический вариант. Мы все еще в 800 милях от Маркизских островов и в 1900 милях от Таити. За какое время преодолеем это расстояние, зависит от ветра, течения и больше всего от состояния гика, осужденного выполнять роль мачты. Чтобы достичь Маркизских островов, мы должны были начать делать все возможное для этого уже за 1200 миль от них. Как трудно управлять спасательной лодкой!