С «Джу» через Тихий океан
Шрифт:
Джу
Мы так медленно плывем, что оба успеваем читать во время вахты. И время проходит быстрее. Давно уж я собираюсь записать, какие книги мы взяли с собой.
Произведения У. Фолкнера – на русском и болгарском языках, Дж. Стейнбека – «Квартал Тортилья-флэт», И. Эренбурга – «Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников…», «Тринадцать трубок», М. Булгакова – «Белая гвардия», «Мастер и Маргарита», рассказы И.Бабеля, З.Стоянова – «Записки о болгарских восстаниях», А. де Сент-Экзюпери, рассказы А. Чехова, роман М. Достоевского «Преступление и наказание» (так и не успели прочитать), сочинения Димитра Подвырзачова, Л. Фейхтвангера, несколько книг английских авторов и, разумеется, книги о путешествиях и тихоокеанских островах. Кроме того, перед отъездом друзья подарили нам только что вышедшие из печати книги: «Хлеб и апельсины» с великолепным предисловием Радоя Ралина, «Клонинги» Веселины Люцкановой, «Акватория» Хр. Руднинского, «Философия случайности» В. Станилова, «Фату-Хива» с посвящением Тура Хейердала, «Такие же, как и мы, и непохожие» Ел. Турлаковой и Павлины Поповой.
Заполняем тесты Златарева. Самые разные. Некоторые – через каждые десять дней, другие – через двадцать и т. д. Регулярнейшим образом ловим планктон. Он почти без запаха. Очень прилежно следим за судами, но их нет как нет. Акула все еще вертится возле нас. Наблюдала, как она охотится. Это, можно сказать, не было погоней. Хищница чуть заметно повернулась, молниеносный бросок – и рыбина исчезла. В тот вечер она вертелась у лага, я сообщила об этом Дончо. Он пошутил: «Надеюсь, она его не слопает, лаг нам самим крайне нужен». Две веревки, которые мы выпускаем с кормы лодки на случай несчастья, уже исчезли.
Прошли 2250 миль. Не очень-то много, но мы и этому рады. Если бы мачта не сломалась, давно бы уж побывали на Маркизских островах и покинули их. Если бы!.. Спасибо, что сами остались живы, здоровы.
Человеку, который никогда не плавал на шлюпке или на яхте, трудно представить, как много вещей требуют порядка. Нахожу себе дело непрерывно. И вовсе не из-за чрезмерного трудолюбия. Всегда считаю: лучше почитать книгу или понаблюдать за жизнью океана, чем ползать по закоулкам лодки на четвереньках и обливаться потом в три ручья. Дончо каждый день спохватывается какой-либо вещи, которая ему позарез нужна, и я начинаю рыться в вещах, отыскивая ее.
Укладка багажа должна отвечать некоторым требованиям: он должен быть хорошо закреплен, иметь к себе свободный доступ, не скрипеть, не стучать, не стонать. Последнее, похоже, соблюсти практически невозможно. Всегда что-нибудь где-нибудь издает мучительные звуки, и, конечно, мы никак не можем их обнаружить. Через какое-то время они исчезают столь же внезапно, как и появились. Видимо, багаж немыслимо уложить так, чтобы до любого предмета можно было легко добраться. Есть вещи, которые, по моим расчетам, нам никогда и не потребуются (разве лишь как запас), и я положила их на самое дно шкафчиков, ящичков. Но именно их почти каждый день ищет Дончо или невинно спрашивает: «У нас есть свечи?» – «Зачем они тебе?» – «Да так, просто спрашиваю».
Хорошо, но я не могу вспомнить – взяли мы свечи или забыли. И начинаю искать. Больше всего замучили запасные ручные часы, которые я все еще никак не найду. Дончо как-то спросил тем же невинным голосом: «Мы взяли запасные часы?» И вот уже полтора месяца я их ищу. Вспоминаю, что часы были, я их видела в Кальяо.
Сегодня снова провела поиск. Нужно было найти резервную мельницу для красного перца – прежняя заржавела, а также лампочку для карманного фонарика, воронку для керосина и четвертую куртку Дончо.
Когда я подняла крышку койки, в нос ударил резкий запах плесени. Вещи совершенно отсырели из-за постоянных дождей. Почти час держала крышку открытой. Нужно будет каждый день ее открывать, а содержимое проветривать и просушивать.
Нынешней ночью снова без передышки лил дождь. Не знаю почему, но, как только я решусь устроить свою постель у какого-то борта, тут же над моей койкой начинает протекать. В прошлое плавание я спала у правого борта и текло сильно. На сей раз решила перебраться к левому борту, и, конечно же, снова на меня льет. Да к тому же у изголовья.
Ночью небо было затянуто густыми и мрачными тучами, но, как только взошло солнце, оно улыбнулось синевой, невинной ангельской улыбкой. Будто и не было никакого дождя, а если он и шел, то с другого неба. Когда я по ночам несу вахту, частенько вспоминаю Милена Кынева. Мы с Дончо оба любим его и нередко обсуждаем – как было бы хорошо, если бы мы путешествовали вместе. Однако моя мысль не бескорыстна. Я прикинула про себя, как бы мы поделили ночные вахты, и тогда каждый мог бы спать нормально – по 8 часов. Во время теперешнего сна, по два с половиной часа, я просыпаюсь по нескольку раз. Вот и прошлой ночью вскочила спросонья и кричу: «Иду, иду, сейчас!» – ведь я же рядовой матрос. Дончо любезно объяснил, что мне лишь приснилась его команда: он меня не звал.
Вчера «клеила» паруса. Из-за безветрия паруса протираются о ванты. Залатать дыры нечем. После некоторого размышления нашла выход. Была у меня широкая лента пластыря. А не попробовать ли его? И я налепила на все дыры на парусах заплаты из пластыря. Отлично приклеилось и, кажется, прочно.
Плывем очень медленно, днище лодки обросло длинными зелеными водорослями и ракушками. После того, как поставили новую мачту – было это давно, месяц назад, – Дончо нырял под лодку и очистил одну сторону днища. Но сегодня обе его половины выглядят одинаково. А нам не хочется испытывать судьбу: проверять, насколько голодна наша упорная спутница – акула.
Ночью, во время вахты, делать нечего, и я начинаю вспоминать, каких вещей нам не хватает. Термос, сушеный картофель. Не знаю, что помешало нам купить простыни из другого материала. Дончо все время ими недоволен. В Атлантике простыни так же чем-то его возмущали. Теперь простыни совсем другие, но и они ему не по душе. Решила впредь тактично предоставлять ему возможность самому их покупать, чтобы не роптал. Подушки. Зажигалки (те, которые не надо заряжать, – самые лучшие). Попалась одна – целый месяц служила исправно. Сейчас ведем борьбу с новыми болгарскими спичками: изготовлены они, похоже, из картона, но самое главное – намазка на коробке очень быстро стирается. Не понимаю, зачем тогда класть в коробок столько спичек, если зажигать их не обо что? Горячо рекомендую их всем, особенно тем, кто совершает морские экспедиции. Самое ценное в них – этикетка. Но я не согласна покупать 200 коробков спичек только из-за того, что на них написан более чем странный призыв «Спортивный тотализатор – для спортивных целей».
Еще одно. Для консервных банок надо иметь специальные ящики, в которые можно их аккуратно уложить, а не шкаф, из которого они падают, как только откроешь дверцу.
На «повседневных» ящиках, в которых мы храним необходимые под рукой вещи, не следует делать металлических петель – они быстро ржавеют и отваливаются.
Необходимо иметь и такие лекарства от простуды, как анальгин, хинин, аспирин, а не одни лишь антибиотики. Нельзя, как только простудишься под дождем или ветром, сразу глотать антибиотики. У меня в сумочке случайно оказались таблетки аспирина. И они мне очень помогли. Другие подобные средства сейчас не могу вспомнить.