С историей на плечах
Шрифт:
Конечно, в моем воображении сформировались свои герои «Туманности Андромеды», были они красивыми, молодыми и сильными! Какими их описал Иван Ефремов.
Наконец случилось — мы идем в кино в кинотеатр «Панорама», широкоформатный. Билеты куплены заранее, в кассах, что за углом. В вестибюле играет тихая-тихая, ненавязчивая как дыхание ветерка музыка. Мы прогуливаемся, изучая новые портреты киноактеров, перебрасываемся фразами, говорим какие-то слова, неважно какие — лишь бы слышать дорогой голос в ответ, держимся с Юрой плечом к плечу, он касается моего локтя.
Звонок к началу сеанса. Мы в потоке других зрителей устремляемся в широко распахнутые двери с билетерами по бокам. У наших билетов отрывают корешки, и мы затекаем в зал, проходим на свои места. Как всегда, я капитально уселась в кресле, сняла с плеч пальто, опустила за спину. Юра взял меня за руку. Пошли титры, затем первые кадры...
И тут я сникла. Постепенно с моего лица исчезал восторг, как будто кто-то смывал его оттуда мокрой щеткой. По-моему, оно даже вытягивалось вниз и становилось плоским. Хорошо, что в зале было темно и этого никто не видел. Я дурнела от горя — так ударить по моим лучшим надеждам, по ожиданиям!
Сергей Столяров, бывший красавец и кумир публики, был оскорбительно стар для Дара Ветра, тяжел, безрадостен... Его шестой десяток был на исходе, а ему всучили роль молодого ученого, перспективного, одухотворенного. Ну нет слов... Он жалко тряс задом, вроде стараясь, выжимал из себя плюгавый пафос, но от этого лучше не становился. Сейчас в статьях о нем читаем: «Эта работа завершила галерею героических образов, созданных Сергеем Столяровым в кино». Ну каких героических, Господи прости? Человека гнула страшная болезнь, что чувствовалось даже с экрана... Да он просто сразу после съемок умер, и по этой причине не был снят фильм-продолжение! Это откровенный позор — снимать умирающего мужика в роли юноши!
Николай Крюков, с его квадратным и мрачным лицом, сколько бы ни пнулся, но никак не тянул на Эрга Ноора — умного, легкого, обаятельного. Этот актер надумал изображать такого себе космического героя с широкими жестами, а ему пристало бы играть убийц и морских разбойников с нулевым интеллектом. Ну еще бы заморских деляг... Вот в «Последнем дюйме» он гениален, на своем месте! Зря ему премию не дали за эту работу. И Тит Бородин в «Поднятой целине» у него получился, и Иен Кейпл в «Смерть под парусами»... Да везде он был хорош, этот великолепный актер, — только не здесь! Тут он получился какой-то непропорциональный, низенький, слишком плотный для интеллигента, нестройный, кривоногий... Ну 52 года мужику стукнуло — старый дядька! Куда его в женихах было снимать?
То же можно сказать и о Веде Конг, в которой снималась Вия Артмане — настоящая красавица всех своих времен. Хоть ей и было в ту пору только 36 лет от роду, и героиня могла бы иметь такой возраст, но все же на молодого историка она никак не походила — толстовата, простовата, с тяжелым обвислым низом. Вот сниматься в роли теток с трудной судьбой, которые еле тянут ноги, — это ее. Даже старые и пополневшие сумасбродки с широкими чреслами типа Джулии Ламберт из фильма «Театр» ей шли. Зачем-то нацепили на нее тут парик с длинной паклей, от которого упариться можно и на расстоянии пробирает аллергия. Эти «красоты», словно предназначенные возбуждать в постели восточного сластолюбца, никак не сочетались со строгим режимом и образом жизни на звездолете, где места и воздуха мало, воды мало, где тесно и не место размахивать волосами и бить ими по лицам других участников полета. Ну не была она идеалом будущего, хоть тресни.
Свои разочарования принесла вытащенная из неизвестности некая Татьяна Волошина — кто такая, откуда и зачем? Такая непохожая на то, что я себе представляла, что фу! Вот прошло время и на щедро-просторных страницах Интернета не нашлось места даже для ее фотографии. Кого угодно там можно увидеть, а ее нет. Дали ей роль Низы Крит, влюблённой в капитана Эрга Ноора, которая по книге является грациозной, гибкой и необыкновенно красивой. А тут — вздыхающая особь, высокая, стропилистая, с непонимающим взглядом, озабоченная не астронавигацией, а тем, чтобы быть рядом с возлюбленным. Она вроде и красивая, а не то...
В фильме не нашлось места Чаре Нанди с индийской кровью и Эвде Наль, жалко. По книге это хорошие заметные герои, не второстепенные.
И неспортивная Людмила Чурсина в постоянном шлеме тоже... Другие актеры — все как на подбор старые, осунувшиеся, с несвежими лицами, грустно некрасивые, прочно-второстепенные... Не об этом писал писатель-фантаст, не о таких людях. Не спасли их ни уникальные по дизайну костюмы, ни то, что они шикарно сидели на актерах, ни актерская выучка и заученные движения звезд...
Нынешние критики пишут: «Изобразительность фильма крайне высока — несмотря на отсутствие компьютерных спецэффектов, практически все эпизоды фильма достаточно зрелищны. В качестве интересных деталей, связанных с фильмом, можно отметить предмет на столе Дар Ветра, по своим размерам, внешнему виду и назначению совпадающий с современным ноутбуком». Да, это так. Приятно, что хоть что-то можно похвалить в этой работе. Хотя это чистая американщина — восторгаться цацками...
Фильм не в дугу. Не получился. Испортила эта компашечка мои юные впечатления о прекрасной книге... И эта горечь не оставляла меня ни-ког-да.
В июне 1983 года мы с мамой были в Ленинграде — гуляли. Ходили по музеям, ездили по пригородам, дефилировали по проспектам и бегали по театрам. На одной из прогулок встретили Николая Крюкова — вспомнилась «Туманность Андромеды» и мое горькое разочарование.
Он издалека шел навстречу нам, и я его сразу же заметила. Пока мы сближались, разглядывала его — да, та же узнаваемая походка, угрюмость всей внешности, короткая шея, недобро-острый взгляд человека, не пропускающего дичи. На нем обычные темные брюки и блузон, на голове — бейсболка. В руках он нес авоську (тогда пластиковых пакетов еще не было) с продуктами. Видно, выскочил из дому за покупками.
Проходя мимо нас, почувствовал мой интерес и резанул меня взглядом.
Странно, что я долго путала этого актера с Сергеем Столяровым, казались они мне очень похожими. И после поездки рассказывала в институте сослуживцам, что видела в Ленинграде Сергея Столярова. Но вокруг были такие большие «знатоки» театра и кино, что никто не поправил меня, хотя Столярова к тому моменту 15 лет как не было. Свою ошибку я исправила сама — уже с помощью Интернета.
Счастливые люди