С любовью, сволочь
Шрифт:
— Мам, даже собаку не трогают, когда она жрет, — не выдержал я. — А у меня гастрит, между прочим. Мне надо есть спокойно и с положительными эмоциями. Это не я, это доктор сказал.
— Ты совсем распустился, Всеволод! — завелась она. — Это что за прическа такая? Ты что, волосы красишь? И серьга еще! На кого ты похож?
— На Бибера, — я пожал плечами. — А что? Серьга, кстати, и вчера была, ты не заметила?
Ее понесло так, что пришлось взять кружку, бутер и уйти к себе. Но как же она могла остановиться?
— Я, кажется, с тобой разговариваю.
— Ма, я занимаюсь, — дернул подбородком на экран компа. — Мне экзамены сдавать.
— Ты меня что, совсем за дуру держишь? — она перешла на крик, став сразу старой и некрасивой. — Экзамены! В игрушки играешь!
— Это информатика, — в одной из задач действительно был скрин из игры. Я прокрутил экран ниже. — На, смотри, вот условие. Ма, если ты будешь так нервничать, у тебя будут морщины и все такое. И тебя не будут больше звать на съемки.
— Вот вырастила сволочь на свою голову! — окончательно взбесившись, она выскочила, хлопнув дверью.
Сволочь… Даже для матери я сволочь. Ну что ж… Два месяца не виделись. Соскучилась, видать.
К счастью, дома ей не сиделось. После обеда наводила марафет и улетала, до глубокой ночи. Я выдыхал с облегчением, но это подобие свободы мало радовало, поскольку я не знал, как его использовать. Не сидеть же целыми днями за компом.
Виктюх куда-то пропал. Мы договаривались сходить в клуб на концерт, пришлось идти одному. В «Гаше» его тоже не было.
— Да хрен его знает, — пожал плечами Илюха. — Носится где-то.
Сообщения мои оставались непрочитанными, а звонки он сбрасывал. Потом наконец ответил.
— Извини, Мир, я не один, перезвоню, — выпалил он и тут же отключился.
Неужто Плотникова крепко взяла его за яйца? Другой версии у меня не было.
Криська ушла в тень. Я боялся, что она уже на следующий день объявится как ни в чем не бывало. Позвонит или напишет свое обычное: а давай куда-нибудь сходим. Но она молчала. Видимо, крепко обиделась. И мне бы радоваться, но как-то не верилось, что она вот так просто сдастся. Либо подуется до конца праздников и снова на мне повиснет, либо… Как бы не начала мелко и подло пакостить. Вот честно, я не думал, что Криська может быть такой дрянью. Но то, как она слила Машку, даже не намекало, а вопило: да, именно такая она и есть.
Я ждал понедельника. И боялся его. Наверно, впервые боялся идти в школу. Почему? Кто бы знал. Боялся, что опять будет липнуть Криська. Боялся разговоров вокруг этого дурацкого спора. Всегда было наплевать, кто там что скажет. А сейчас — нет. Хотел увидеть Машку — и тоже боялся.
Первым уроком в понедельник была химия. Когда я пришел, кабинет уже открыли, Машка с Кешим сидели за партой и что-то обсуждали. Покосились на меня синхронно и продолжили разговор. Криськи еще не было. Она появилась перед самым звонком, с воинственно задранным носом, и, не глядя на меня, остановилась рядом с Лидкой, которая так и сидела одна.
— Лид, можно с тобой?
— Иди на хер, Вербицкая, — лениво отозвалась та, демонстративно
Густо покраснев, Криська посмотрела по сторонам. Все с интересом наблюдали. Кто не был первого у Машки, те наверняка уже знали, что там произошло. Видимо, хотела показать, какая она гордая и независимая, а в результате приземлилась мордой в лужу. Если я и испытывал что-то, то лишь сожаление, что поддался злости и связался с этой идиоткой.
Жалкую сцену прервал звонок. Криське оставалось сесть либо со мной, либо за свободную последнюю парту в правом ряду. К счастью, до нее дошло, что первый вариант закопает ее окончательно. Села одна, нервно вытащила из сумки тетрадь и учебник.
— Бедняжечка, — сказала Лидка, вроде негромко, но так, чтобы все слышали. — Ни подруги теперь, ни парня.
— Лид, хватит, — попросила Машка.
— А я что? — по-змеиному улыбнулась Лидка. — Я ничего.
Насколько я знал, они с Машкой никогда не дружили, но и не враждовали. У Машки вообще были ровные отношения со всеми и только одна подруга — Криська. Была… И сейчас Лидка нашла отличный повод отомстить Вербицкой за то, что та посмела оттянуть мое внимание на себя. Видимо, считала, что если я не достался ей, то тогда уже не должен быть ни с кем.
День прошел под фоновые шепотки у меня за спиной. Под ненавидящие взгляды справа и — изредка — косые слева. Что было в них, я понять не успевал, потому что Машка сразу отводила глаза, стоило мне посмотреть в ее сторону.
После биологии Марго притормозила Машку и увела в лаборантскую.
— Что они там? — спросил я Кешего, выйдя из кабинета.
— Не знаю, — он пожал плечами. — Наверно, насчет экзаменов.
— Слушай… — я наконец решился. — Давай проясним. Я понял, что ты Машке помогаешь и что Марго любишь. А… она? Машка?
— Давай проясним, — поморщился он. — Свои отношения выясняйте сами. Я не вашего цирка клоун, и посредника из меня сделать не получится. Хочешь знать, что у нее к кому, — спроси сам.
Развернувшись резко, Кеший пошел к лестнице, оставив меня обтекать.
Спроси сам? Хорошее предложение. Дельное. Вот только я не представлял, как это сделать. В теории-то просто.
«Маш, давай сходим куда-нибудь сегодня?»
Я ведь так и собирался сказать после каникул. Но теперь все сильно осложнилось. Я сам был в этом виноват, не имело смысла отрицать. После Криськи, после спора этого дурацкого не представлял, как к ней подойти.
Может, даже и рискнул бы, но после истории Лидка вскочила и завопила:
— Девочки, кто танцует на последний звонок, идем сейчас в актовый зал. Вербицкая, а ты свободна. Лерка, не хочешь с нами?
Мыльникова радостно закивала, а Криська вытаращила глаза:
— Почему?
— А по кочану, — отрезала Лидка, и девчонки мгновенно испарились.
Полоснув меня ненавидящим взглядом, Криська вышла следом. А я? Я пошел домой. Один.
Глава 17
Глава 17