С любовью, сволочь
Шрифт:
Меня такие девчонки — типа Лидочки — никогда не интересовали. Ну, может, и вставало непроизвольно на сиськи-коленки, но сознательно не польстился бы. И сейчас эта якобы родственница только раздражала.
Отец встречал нас вместе с Андрюхой. Началось перекрестное целование-обнимание, ахи-охи, потом наконец загрузились в машину и поехали. Из осени прилетели в лето. Цветы, пальмы и солнце — такое яркое, что без темных очков никак.
Отец жил с семьей в Барселонете — старом районе у моря. Дом у них был небольшой, но уютный. Элю поселили в гостевой комнате, мне до ее отъезда отвели крохотный закуток на чердаке, куда влезали только кровать, комод и маленький стол со стулом.
Ближе к вечеру Эля начала кружить вокруг меня, как акула, и ныть:
— Севочка, пойдем на море! Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
— Сходите, конечно, — поддержала Галина. — Пока вода теплая. В октябре мы уже не купаемся. И Андрюшку возьмите.
На последней фразе Эля поморщилась, но деваться было некуда. Да и я без Андрюхи, с ней вдвоем, не пошел бы. Пляж оказался в десяти минутах ходьбы. На пальмах сидели и орали попугаи. Эля тоже балаболила, как попугай. Я устал раньше, чем мы дошли до моря, и хотел только одного: поскорее вернуться и забиться на свой чердак.
Накупавшись и отогревшись на вечернем солнце, Эля с Андрюхой потащили меня в пляжную кафешку.
— Нас же, наверно, к ужину ждут? — сопротивлялся я, но Андрюха умоляюще сложил руки у подбородка:
— Мы только джелат. Ну мороженое.
Спорить было лень. Зашли в кафе, я взял им мороженое и сок, себе кофе. И провалился, глядя на море, в дремучую тоску. Даже не заметил, как Андрюха убежал в туалет. И вздрогнул, когда услышал:
— Как же мне хреново, Сева.
Она сидела и смотрела на свое полурастаявшее мороженое и так отличалась от той глупой и вульгарной девчонки, с которой я познакомился утром, которая весь день действовала мне на нервы. Словно постарела лет на десять и собрала всю печаль мира. И неожиданно для себя я ответил:
— И мне тоже, Эль.
Глава 25
Глава 25
сентябрь 2019 года
Маша
— Нет, Костя, завтра не получится. У нас пять лет выпуска, собираемся классом.
— А почему осенью? — удивился он.
— Хотели в мае, но классная наша в больнице была. Ну а летом каникулы, отпуска. Решили сейчас. Я позвоню.
Мы встречались уже год. Получилось все очень странно. После того экзамена на первом курсе, когда он отправил меня на пересдачу, я и думать о нем забыла. Встретились мы прошлой осенью на дне рождения Марго, куда он пришел с ее подругой — той самой Олей, которая уже окончила аспирантуру и осталась у нас преподавать. Удивительно, но Костя — тогда еще, разумеется, Константин Эдуардович — меня вспомнил. Мы о чем-то таком незначительном поговорили, а еще через пару дней столкнулись на выходе. Шел дождь, у меня не было зонта, он предложил подвезти до метро, а в результате подвез до дома. И пригласил сходить в «Эрарту» на выставку по истории медицины. А потом в театр. И в ресторан.
С Ольгой у них все было проблемно, и они расстались, как только мы начали встречаться. С Костей оказалось неожиданно интересно, хотя разговоры у нас первое время были в основном медицинско-биологические. Смущала и приличная разница в возрасте — десять лет. Но скоро я перестала ее ощущать. Да и выглядел он моложе, на вид больше двадцати восьми не дала бы. Высокий худощавый брюнет с карими глазами и теплой улыбкой — мог показаться мягким, даже застенчивым, если бы я не знала, каким въедливым и жестким он может быть, когда читает лекции и принимает экзамены.
Отношения наши развивались неспешно. В постели мы оказались месяца через три. После Севки у меня никого не было. Со мной пытались знакомиться, куда-то приглашали, но я не могла себя переломить. Хотя плакать и перестала. Просто запаковалась в броню, закрылась на все замки. А с Костей получилось как-то… спокойно, что ли? Без бурной страсти, но хорошо.
В будущее я не заглядывала. Учеба для меня была на первом месте. Учеба и работа. Да, я умудрялась подрабатывать. Делала уколы, ставила капельницы всему нашему дому и двум соседним. За месяц набегало столько, что можно было почти не трогать деньги отца. На еду, коммуналку и самое необходимое хватало без них. Когда отменили интернатуру, а поступление в ординатуру резко осложнилось, я очень сильно похвалила себя за это решение. Акушерство и гинекология пользовались популярностью, баллы туда требовались конские, но я знала, что, если не наберу их, смогу поступить платно.
Из одноклассников я общалась только с Кешим, но иногда заглядывала в группу класса, которую он продолжал вести, как мне казалось, по инерции: сообщения там появлялись не чаще пары раз в месяц. Это были либо какие-то новости, либо старые фотографии. Там же весной промелькнуло обсуждение встречи на пять лет, но из-за болезни Фанечки не сложилось. А две недели назад я получила сообщение от Алиски, которая занималась организацией. Сначала даже думала отказаться, но все-таки решила сходить. Наверно, больше из любопытства, чем из желания встретиться.
Собрались в недорогом ресторанчике в нашем районе — хоть ехать куда-то не надо было. Пригласили и учителей, не всех, конечно, самых адекватных, но пришли только Фаня, Евгеша и Чижик. Марго лежала на сохранении.
После трех выкидышей на ранних сроках ей удалось доносить ребенка до пяти месяцев, но с постоянной угрозой прерывания. В больницу ее клали уже третий раз, причем в этот ей предстояло лежать до самых родов — если удастся сохранить. Я навещала ее несколько дней назад. Выглядела она ужасно, чувствовала себя тоже, и настроение у нее было соответствующее.
— Знаешь, Маш, — сказала она с тяжелым вздохом, — боюсь, если и в этот раз не получится, Мишка от меня просто уйдет. Он очень хочет ребенка.
— Рита, я почему-то думала, что ребенка хотят от любимой женщины.
— Ну вот он и пойдет искать себе любимую женщину. Другую. У которой не будет таких проблем.
Я не знала, что на это сказать, поэтому промолчала.
Кеший с Катькой пришли в ресторан, сверкая новенькими обручалками. Месяц назад я была на их свадьбе, довольно скромной. Сильно счастливыми они не выглядели, и я заподозрила, что Катька беременна, но Кеший эту версию опроверг. Спрашивать его о Марго было бы слишком бестактно.
А вот Валька пришла уже без кольца: с Витькой, Севкиным другом, она недавно развелась. Еще одним заметным явлением стала Криська с огромным пузом и мужем откровенно бандитского вида. Хотя и было сказано: никаких «плюс один», но она заявила, что в любой момент может родить, поэтому ей требуется страховка в виде супруга. Но я подумала, что она просто решила показать всем, и мне в первую очередь, насколько у нее все прекрасно.
Пришли почти все. Не было только Ленчика, погибшего год назад в горах, учившейся в Москве Светки Житеневой и Севки. От Марго, которой рассказывала новости Евгеша, я знала, что он получил в Испании диплом бакалавра и уехал в Штаты — его пригласили работать где-то в Кремниевой долине. Именно поэтому я и пришла: встречаться с ним не хотелось. Вроде, все отболело и улеглось, но… нет. Увидеть его я до сих пор была не готова.