S-T-I-K-S. Бомж
Шрифт:
– У Илки спросить надо, это его вещи.
– Спросите, конечно.
– Порядок, он не возражает, спирта вот принёс, медицинского, разбавлять будем?
– Нам же его не пить, а для химического опыта он лучше подойдет в концентрированном виде. Нам потребуется три отдельные ёмкости, для каждого вида, начать предлагаю с кристаллов, они наиболее подходят для приготовления раствора.
Вениамин Яковлевич бросил один кристалл в ёмкость со спиртом, никакой реакции, кристалл медленно опустился на дно, оставаясь там спокойно лежать. Теперь настала очередь зеленой «виноградины», а вот здесь всё прошло с гораздо большим успехом. «Виноградина»
– Налейте-ка мне, голубчик, ваше лекарство в эту банку, попробуем сравнить с тем, что получилось. В оригинале никаких хлопьев я не наблюдаю, а на цвет вроде похоже. Нужно отфильтровать жидкость. Думаю, сложенная в несколько слоёв марля подойдет, да, и достаньте, будьте любезны, кристалл из спирта, раз он в нём не растворяется, значит, придется попробовать что-то другое. Так, разбавляем полученный продукт, думаю, один к четырем будет нормально, пробуем на вкус. Несколько отличается, но не критично. На ком будем испытывать? Ладно, успокойтесь, я провожу эксперимент, мне и пробовать. Одного глотка надеюсь, будет достаточно?
– Илко говорил, что много нельзя принимать, может наступить отравление.
– Вы знаете, прошло уже пять минут и никаких признаков ухудшения самочувствия я не ощущаю, скорее даже наоборот, лёгкая эйфория и прибыток жизненных сил, неужели вот так сразу получилось?
Часть шестая. Отцы – основатели. Попытка покинуть лагерь.
Вернулся командир, притащил ящик патронов к винтовке и мешок с продуктами, в основном консервы.
– Пулемёт с первой вышки ни к черту. Сверзнулся с верхотуры и все, амба ему, починить можно, только некому. Сверху посмотрел, пусто вокруг: ни людей, ни зверей, а телеграф молчит по-прежнему. Зато дрезина в полном порядке, ставь на рельсы и вперёд. У вас чего?
– Вы, товарищ комиссар, сапоги бы в прихожей скинули, медпункт все-таки, а вы в грязной обуви. Новости же у нас хорошие, смогли изготовить лекарство, аналогичное прежнему, абориген наш быстро идет на поправку, прямо не верится. Лекарства этого теперь можно сделать в большом количестве, так что срочная необходимость идти искать племя и шамана отпадает. Выздоровеет Илко, тогда и подумаем над этим.
– Пусть отлежится, а мне нужно в центр, одному дрезину тяжело толкать, кто со мной? Хотя, чего я спрашиваю? Кроме профессора некому. Он один на ногах. Остальные немощные, лечитесь, давайте.
– Нельзя их оставлять одних, а вдруг вернутся звери. Был бы Илко здоров, тогда можно, было бы.
– Был бы здоров, я его бы взял, а не тебя профессор, от него толку больше. Доложить я обязан в райком о том, что здесь произошло, да и без помощи из города нам не обойтись. На улице уже попахивает неслабо и чем дальше, тем больше будет вонять. Так и до эпидемии какой-нибудь недолго, а закопать сил не хватит. Мало нас, а там их столько навалено – ужас! Так что профессор, хочешь, не хочешь, а ехать надо, не выжить нам здесь без помощи, зима скоро.
– Может, просто подождём? Хотя бы несколько дней. Илко поднимется, всё вместе поедем, в такой ситуации разделяться - неверное решение. А там глядишь, и сами товарищи прибудут на паровозе и нам ехать не придется.
– Да меня из партии могут исключить за малодушие и несознательность. Надо ехать, хотя пара дней всё равно ничего не решит, ладно, подождём. Илко же всё равно за
– Да он уже встает, похоже, с позвоночником у него всё в порядке, а рёбра срастутся.
Лето уходить, похоже, и не собиралось, дни стояли тёплые, почти без дождей, что способствовало разложению трупов и скоро смердеть в лагере стало совсем уже невыносимо. Через три дня Илко сообщил, что «болеть хватит, идти можна к шаман». Вениамин Яковлевич осмотрел пациента, крякнул, потёр нос в глубокой задумчивости и сделал вывод: «практически здоров, хоть это и невероятно». Сидеть в этой вони, от которой было не спрятаться даже внутри помещения, с плотно закрытыми окнами и дверью, не было больше никакого терпения. Теперь все были бы рады отдалиться от этого места подальше и побыстрее. Загрузили дрезину припасами на дорогу. Размер у неё был приличный, места хватило всем. Командир ещё пулемёт установил спереди, мало ли что. Тронулись, и через несколько минут атмосфера очистилась от миазмов, дышать стало комфортно. Илко по причине «реберной немощи» к движущей ручке не допускался, поставили вперёдсмотрящим, тем более что зрение у него, как у охотника, отличное. Профессора дергали ручку в паре с командиром, каждый по очереди. Отмахали километров десять, вокруг - никаких признаков живого, тайга по бокам узкоколейки издавала свой обычный шум, Илко оставался спокойным.
– Стоять нада, быстро нада.
Командир бросил рукоятку и вцепился в тормозной рычаг, дрезина со скрежетом железа по железу стала замедлять ход.
– Что там Илко? Чего увидел?
Командир уже лежал за пулемётом, напряжённо вглядываясь вперёд и ничего там необычного не наблюдая.
– Рельса конец, савсем канец. Путь нет.
– Рельсы что ли кончились? Такого быть не может, разве только пути размыло, давайте потихонечку качайте вдвоём профессора, посмотрим, что там наш охотник впереди разглядел.
Рельсы действительно кончились, словно их обрезали чем-то острым, узкоколейка теперь упиралась прямо в стену леса, непонятно как выросшего на пути. Это что-то совсем уж непонятное, командир дорогу эту помнил хорошо, не раз ездил здесь и никакого леса, тем более в этом месте, раньше не было. Кстати, провод телеграфа, закрепленный на стоящих вдоль узкоколейки деревянных столбах, тоже заканчивался в этом месте, и лежал оборванный на земле. Присмотревшись, командир заметил, что стена леса не совсем сплошная в том месте, где рельсы неожиданно обрывались. Как бы в продолжение пути тут смутно виднелась двухколейка-грунтовка, почти уже заросшая травой, и явно давно не пользованная, уходившая в лес как бы продолжением железной дороги.
– Илко, что скажешь, знакомые места?
– Моя не знать, савсем незнакомые, куда идти не знать.
– Ну что, дальше пешком, товарищи профессора, тут уже недалеко, километров двадцать, к вечеру доберёмся, вон и дорога в том направлении имеется.
– Вы уверены? Не лучше ли нам вернуться назад, понятно ведь, что здесь произошло что-то из рук вон выходящее.
– Ладно, можете оба здесь сидеть, всё равно пулемёт нам через тайгу не протащить. Мы с Илкой смотаемся, глянем, что там впереди и вернемся. Дня через три вернемся, если нет, ждите ещё день и валите обратно в лагерь. Дальше уже сами, как-нибудь. Как из пулемёта стрелять, я тебе показал, по сторонам глядите, спите по очереди, держите уши на макушке. Давайте, надеюсь, свидимся.