S-T-I-K-S. Нескучный_Ад
Шрифт:
– Почему нет? Поднимемся. Тут только ящики, вдвоем до нового пришествия будем их вскрывать.
– Баш, как всегда хохмит: «Пришествия дождались».
Помню в той жизни объясняла своей дочке, значение слова — аурики. Вот тут они самые.
А у реки, а у реки, а у реки… в реалии Стикса — гоняют девок, гоняют мужики. Пригляделась.
На разных концах нашей баррикады, между собой, огрызаясь ленивыми очередями, засели две группы. В одной — брутальные, качки - мачо, в другой дрищи, но экипированные по-полной. Так и хочется
А потом у мачо, спереди, заметила выдающиеся женские бюсты. Вот и вспомнилась песенка. Можно спорить — кто кого гоняет или отгоняет. Точно на свою пятую точку привадят иных. Те насиловать не будут, пожуют — не выплюнут.
Так и получилось — до стрелялись. Теперь обе команды спрятались за кольями и отстреливаются от иных. На ринг вышел рубер «Брюс». Свита пока в ранге зрителей.
Вот спрашивается — чего стреляли? Автоматная пуля руберу, как блоха, кусающая собаку. Неприятно, но и не смертельно.
А рубер хорош — броня черная, отполированная, глаз за щитками костяными не видно, еще и лапой их прикрывает.
Свита хилая — с пяток бегунов и один топтун. Глухие или хромые что ли? Когда бомбили заправку, где варежку разевали? Или за этими рейдерами хвостом бегали?
Бегунов все же ушатали, не скоро, угробив почти два часа, на этот раз слаженно группы сработали.
Но и рубер не дурак, волшебным пенделем заставил раскачивать преграду топтуна.
Тот орал от боли, броня у него не такая, как у начальника, но от пуль спасает, зато колья хитро мы вкапывали, он один ствол шатает, зато второй ранит ему бок.
Руберу заминка надоела, как заорет на подчиненного - благим матом. Тот и дернулся от неожиданности. Застрял. Граната его достала. Видимо мало у групп серьезного оружия, вот и выжидали чтобы наверняка попасть. Вторая аккурат под брюхом рубера подорвалась. Ранило. Но не убило. И он решил раны в лесочке залечить. Эта тварь уже хитрая, убегая пару туш лотерейщиков прихватил. Патовая ситуация. Ни он до «мяса» не доберется, ни они ему ничего противопоставить не могут.
«Что сцуки сикельдявые, мы сами, пустоши с усами...», - донеслось в эфире, - добегались?
– Мать, так ты сама же, - глухо раздается в ответ.
– Сама, но думать надо было?
– Мам, ну мам, - конючит один из подростков. Вот теперь во всей красе видно членов и одной, и другой команды.
– Ладно, Эльза, тьфу, что за имечко поганое, - на вахте остаешься. Если что пали одиночными.
– Ок, Мэм.
– Нерусь…, - тихо выхватывает звук следилка, не громкое замечание под нос.
– Видимо мы тут надолго, - обведя взглядом -рентгеном округу, - женщина тяжко вздохнула.
Можно думать что угодно, но в наблюдательности и остром уме ей не откажешь.
– Вестник, что скажешь?
Женщина — Вестник молчала, прикрыв глаза. Была она высокой, лицо лошадиной породы, тело накаченное, как у культуристки. Единственное, что опознавало её, как женщину — не маленькая грудь и коса в два моих кулака по толщине. Коса, как змея скользнула за спину, когда Вестник сняла каску.
Раз начала, то и остальных опишу.
Всего в женском отряде — валькирий, шестеро членов. В том числе Вестник. Оставшаяся на посту Эльза, смотрится самой «миниатюрной» великаншей. Её же единственную почти не разглядела, она все больше к нам спиной повернута.
Мать — не иначе, как Родина — мать выглядит, с Мамаева кургана, только вместо меча — в её руке калаш. Погрешила — за спиной приторочен рюкзак и метровый меч в ножнах.
По своему она даже красива: огромные голубые озера глаз, брови вразлет, губы сочные — цвета спелой вишни, нет ни второго, ни третьего подбородка. Нос картошкой, общий вид не портит и опять коса пшеничная, до пояса.
Остальные — милые великанши, настоящие дочери гренадеров, кареокие, зеленоглазые и сероглазые. Уставшие. Разбежались осматривать территорию. В их руках автоматы выглядят игрушечными. Мимолетно поймала прямо восторженный взгляд Мажора, сидит чуть слюной не давится.
Теперь по второму отряду. Четыре парня и две девушки. Лет им по одиннадцать — четырнадцать, но на вид можно дать гораздо больше. Мамины дети. В смысле, пока еще не доросли до её габаритов, но порода видна. Если сравнивать по росту, а вот внешне на неё ни один ребенок не похож.
Внезапно заговорила Вестник:
– Команда, ушли не так давно, дня два — три. Женщина, мужчины, дети, собака. Может две или вторая кошка. Техника серьезная. Хорошая группа. К таким можно присоединиться.
– Что вот так! Нас за пять минут!!!
– не веря, я даже оглянулась на остальную нашу команду.
Зачетная тетка. Дар — разновидность ментат и следак. Если следак сильный, то выйдут к стабу.
– прокомментировал Ноль.
Я с таким даром еще не сталкивалась. Слушаю внимательно.
– Она считала наш оставшийся след биометрии, - поясняет Ноль для «особо одаренных».
– Догоним?
– Мать с прищуром смотрит на подругу.
– Нет, рубер нам носа не даст высунуть, а у нас одна граната осталась.
– Жаль. Интересно через сколько перезагрузка?
– Не скоро. Ты лучше руку свою Гнашке покажи.
– Царапина.
– Царапина, но по ней нас рубер нашел.
– Думаешь?
– Уверена.
– Значит я к Гнашке.
– Иди я еще посижу, воздух тут чудесен. И Ловкача с собой захвати. У него нога.
Надо было видеть как наседка к своему цыпленку стартанула.
Вихрастый, белобрысый пацан, пытался оправдываться, но летел за пасмурной дамой, как шарик на веревочке.
Вернее она его ухватив под мышку, несла не напрягаясь. Только ноги по ветру развевались.
Остальные парни уже баню топили, а девчушки присели рядом с Вестником в скором времени.